Панк-Рок. Устная история - Джон Робб

Нам нравилась вещь «Little Johnny Jewel» Television. Мне и моим друзьям головы посносило. Она вышла в 1975 году, задолго до того, как все произошло в Англии. Ранее Television уже выступали в Бристоле. Мы торчали от Патти Смит, с которой мы вместе ездили в тур, будучи еще школьниками. Я пропустил экзамены потому, что мы должны были выступать в Париже вместе с Pere Ubu!

Нам нравилась электронная музыка. Перед концертами мы крутили эту странную музыку Пьера Анри, чтобы дестабилизировать людей.[207] Недавно я разговаривал с Ричардом из Cabaret Voltaire, и они слушали подобную музыку еще в 1974 году. Таким же был Дженезис Пи-Орридж. Люди в изоляции слушали такую музыку. Панк дал людям уверенность пробовать себя там, где им хочется. До этого им приходилось одеваться в костюм и идти в частные школы вроде Чартерхауса. Clash открыли для людей множество дверей, сломали множество барьеров.

Марко Пиррони:

Выступление с Banshees в 100 Club для меня было исключением из правил. Мне не хотелось быть в группе. Им не нравился я, но и Сид им не понравился тоже! Я думал, и так понятно, что они могут делать то, что захотят, это было в их названии. Потом я сошелся со старыми фанатами Боуи и Roxy, моими школьными друзьями, и мы создали эту группу, The Models, отыграли несколько концертов, но было уже слишком поздно. Мы собрались не вовремя. Слишком много времени заняли у меня раздумья на тему, стоит ли мне это делать или нет. Была первая и вторая волна панка, а мы попали между ними! Я был слишком занят валянием дурака.

«Freeze» группы The Models был одним из великих потерянных панк-синглов. Он был выпущен на Step Forward, одном из первых панк-лейблов, принадлежавшем Майлзу Коупленду, среди клиентов которого числились Chelsea и Sham 69. Ответственным за артистов был не кто иной, как Марк Перри.

Джин Октобер:

Панк в 77 году менялся очень быстро, потому что многие жадные люди вынуждали его меняться. Им всем хотелось быстренько заключить побольше хороших сделок, что заставляло тех, кто такую сделку не заключил, думать о себе как о мусоре — если ты хорош, то у тебя есть контракт. Но я рад за то, что у Chelsea был контракт со Step Forward. Там была хорошая атмосфера и отличные люди. Если тебе нужно было немного денег, Майлз Коупленд давал их тебе. Я ел, я спал, я выпивал — а чего еще желать? (Смеется.)

Наш сингл «Hi Rise Living» очень уличный, где поется о жизни в быстро развивающихся районах, что было серьезной темой в Лондоне тех дней. И во многих городах эта тема вообще не поднималась.

Марко Пиррони:

The Models гастролировали с Heartbreakers в конце 77 года.[208]

Дэмиан О'Нил:

Я, Винсент и мой брат сэкономили все деньги с пособий и поехали посмотреть на выступление Джонни Фандерса, игравшего в манчестерском политехе. Мой старший брат Джим тогда учился в университете, и он нас туда вписал. Джонни Фандерс был моим героем. Он был в отличной форме, не под героином, и у него на разогреве играли Banshees и The Models — отличный состав! Я запомнил Сьюзи Сью, потому что она была в своей футболке с сиськами. Я подумал: «Уау!» Дерзко. Как же она не похожа на девочек из Дерри!

Дон Леттс:

Я поехал в тур с Heartbreakers вместе с Siouxie and the Banshees, чтобы заснять их на пленку. Я снимал The Punk Rock Movie, который на следующий год покажут в ICA. Это был мой первый фильм.

Мик Росси:

Slaughter and the Dogs часто выступали в Лондоне. Мы играли в клубах Roxy и Vortex, мы играли в Марки — отличный был концерт. Мы ездили туда-сюда в автобусе, мерзли на задних сидениях с аппаратурой. У нас там были свои поклонники. Все хотели заполучить панк-рок-группу. Мы появились в фильме Дона Леттса The Punk Rock Movie, я об этом узнал только пять лет назад!

Кэптен Сенсибл:

Нас делали невидимыми для других две или три вещи. Первая: мы не участвовали в шоу Гранди. Вторая: нас запретили показывать по ТВ. В то время нам объявил бойкот профсоюз техников. Не помню, из-за какого именно шоу это произошло, но по пути на выступление мы остановились, чтобы купить пневматические ружья. Мы устроили перестрелку из них прямо в студии! Мы стреляли в задницу операторам, когда они снимали другие группы. Все прошло не очень хорошо, и нас запретили на шесть месяцев, что не очень-то помогает подъему твоей популярности.

Другой проблемой было то, что люди вроде Дона Леттса снимали в то время на камеру все, что двигалось по сцене, а Джейк Ривьера, или кто там за нами присматривал, просили 500 фунтов за разрешение нас снять. Конечно же, ни у кого не было пятиста фунтов на тот момент, поэтому нас так и не сняли. Другие группы типа Clash или любые другие, кто в те времена выступал, снимались повсюду, а вот съемок Damned того времени практически нет, и все именно из-за этого! Когда люди смотрят документалки тех времен, то Damned в них не найти.[209]

А они все продолжали появляться: каждую неделю выходило по отличному синглу. Дебютный сингл X-Ray Spex «Oh Bondage! Up Yours!» познакомил мир с фантастическим голосом Поли Стайрин, ее очаровательным ярким подходом к жизни, и текстами, что били на куда большем количестве уровней, чем люди могли воспринимать.

Джон Лайдон:

Мне нравилась Поли Стайрин. X-Ray Spex — вот это была крутая группа! Они пришли с саундом и позицией, которые не имели отношения к происходившему вокруг. Они были супер.

Поли Стайрин:

Многие люди неверно восприняли песню «Oh Bondage!» Они думали, что она о садо-мазо сексе. Отчасти была и моя вина в этом. Я оставила пространство для воображения. Я выросла в религиозной семье, и как говорится в писании, сама идея свободы заключается в том, чтобы избавиться от пут материального мира. В этом смысле я не стала углубляться в духовный аспект бондажа. Я не пошла так далеко. Я, конечно, знала о бондаже — все эти образы из истории, приковавшие себя к стенам суфражистки, закованные в цепи рабы, вот что мне в этом случае представлялось. Когда я увидела бондажные штаны от Вивьен Вествуд, то не очень понимала, что она хочет этим сказать, но они символизировали все другие элементы бондажа, с которыми я выросла, и каким-то образом все вылилось в песню.

Я поняла, что потребление тоже является бондажем. Именно поэтому я стала хиппи. До этого я работала в индустрии моды младшим продавцом. Я ехала домой на автобусе, и все мне казались рабами своих зарплат. Связанными большим бизнесом. Но ты мог стать хиппи или отбросом — выйти из крысиной гонки. Многим умникам нравились X-Ray Spex.