Ночные кошмары и фантастические видения - Стивен Кинг

– Ну, я не знаю… – произнесла Мэри с сомнением женщины,слышавшей немало аналогичных предложений от своего мужа и вынужденной затемстрадать от последствий некоторых из них. – Мне бы не хотелось заблудиться здесь,Кларк. Местность выглядит весьма пустынной. – Она постучала аккуратным ногтемпо зеленому пятну, обозначенному на карте «Боулдер-Крик – Пустынный район». –Здесь написано, что этот район пустынный, а значит, мы не встретим заправочныхстанций, туалетов или мотелей.

– А-а, брось, – сказал он, отодвигая в сторону тарелку состатками бифштекса. Из музыкального автомата доносилась песня «Шесть дней впути», исполняемая Стивом Эрлом и ансамблем «Дьюкс». Через грязные окна быловидно, как снаружи скучающие мальчишки выделывали разные трюки на своихроликовых досках. Казалось, им просто нечем заняться и они ждут, когдадостигнут соответствующего возраста и смогут навсегда уехать отсюда. Мэриразделяла их чувства.

– Никаких оснований для беспокойства, крошка. Мы едем пошоссе пятьдесят восемь еще несколько миль на восток, затем сворачиваем на шоссесорок два.., видишь?

– Угу. – Она заметила также, что если шоссе 58 былообозначено на карте жирной крещеной линией, то шоссе 42 нанесено всего лишьизвилистой черной нитью. Но она только что хорошо поела – тушеное мясо скартофельным пюре, – и ей не хотелось нарушать инстинктивную тягу Кларка кприключениям. В тот момент она чувствовала себя подобно удаву, только чтопроглотившему барана. Больше всего ей хотелось забраться в их любимый старый«мерседес», откинуть назад пассажирское сиденье и вздремнуть.

– Значит, – развивал Кларк свою мысль, – вот эта дорога. Унее нет номера, это всего лишь проселок, но она ведет прямо к Токети-Фоллзу. Аоттуда совсем недалеко до шоссе девяносто семь. Итак, что ты думаешь?

– Я думаю, что ты завезешь нас туда, откуда им не выбраться,– сказала она. Как она жалела потом ia этом саркастическом замечании! – Но яполагаю, что n нами ничего не случится до тех пор, пока ты не сумеешь найтидостаточно широкое место, чтобы развернуть «принцессу».

– Договорились! – воскликнул он с сияющей улыбкой ипододвинул к себе тарелку с бифштексом. Он снова вернулся к еде, не обращаявнимания на то, что она, включая подливку, остыла.

– Фу, – сказала она, закрыла лицо одной рукой и сделалабрезгливую гримасу. – Как ты можешь?

– Это вкусно, – произнес Кларк с полным ртом такимсдавленным голосом, что только жена могла разобрать его слова. – К тому же вовремя путешествий нужно привыкать к местным блюдам.

– Твое блюдо выглядит так, словно кто-то чихнул ижевательный табак из набитого им рта попал на очень старый гамбургер, –заметила она.

Они выехали из Окриджа в хорошем настроении, и сначала всешло хорошо. Неприятности начались только после того, как они свернули с шоссе42 на безымянную проселочную дорогу, ту самую, по которой Кларк собиралсяпромчаться прямо в Токети-Фоллз. Сначала ничто не предвещало неприятностей.Проселочная дорога или нет, она оказалась намного лучше шоссе 42, всего вухабах и потрескавшегося от зимних морозов. По правде говоря, они ехали простовеликолепно, по очереди вставляя кассеты в автомобильный магнитофон. Кларкунравились исполнители вроде Уплсона Пиккетта, Эла Грина и группы «Поп стейплс».Вкус Мэри был совершенно противоположным.

– Что ты находишь в этих белых парнях? – спросил он, когдаона вставила свою любимую кассету – Лу Рид пел «Нью-Йорк».

– Я вышла замуж за одного из них, правда? – заметила она,заставив его рассмеяться.

Неприятности начались через пятнадцать минут, когда ониподъехали к развилке. Обе дороги, отходящие от нее, выглядели совершенноодинаково.

– Вот ведь дерьмо, – сказал Кларк. Затормозил и открыл«бардачок», чтобы достать карту. Он долго смотрел на нее. – Этого нет на карте.

– Боже мой, начинается, – вздохнула Мэри. Она уже задремала,когда Кларк остановил машину у неожиданной развилки, и испытывала потомураздражение к нему. – Хочешь выслушать мой совет?

– Нет, – ответил он. В его голосе тоже звучало раздражение.– Но я знаю, что все равно получу его. И мне страшно не нравится, когда ты воттак закатываешь глаза. Я говорю это на всякий случай – вдруг ты не заметишь.

– Как я закатываю глаза, Кларк?

– Словно я старый пес, который только что пернул подобеденным столом. Давай, говори. Выкладывай все. Твоя очередь.

– Давай вернемся, пока не поздно. Вот мой совет.

– Угу. А теперь тебе не хватает только поднять плакат:«Раскайся».

– Мне нужно смеяться?

– Я не знаю, Мэри, – сказал он угрюмо и затем молча сидел зарулем, посматривая то на ветровое стекло, усеянное разбившейся о него мошкарой,то на карту местности. Они были женаты почти пятнадцать лет, и Мэри знала егодостаточно хорошо. Она понимала, что Кларк, без сомнения, настоит на том, чтобыехать дальше. Не просто проигнорирует неожиданную развилку на дороге, а именноиз-за нее.

Когда Кларк Уиллингем попадает в трудное положение, он неотступает, подумала она. И тут же приложила ладонь ко рту, чтобы скрыть улыбку.

Но ей не удалось сделать это достаточно быстро. Кларквзглянул на нее, приподняв одну бровь, и Мэри пришла в голову мысль,заставившая ее испытать смятение: если она после всех этих лет читает его мыслис такой же легкостью, как детскую книгу, то, может быть, и он способен на то жесамое в отношении ее.

– Что-то интересное? – спросил он, и его голос стал чутьтоньше. В этот момент – еще перед тем, как она задремала, поняла теперь Мэри –она увидела, что рот Кларка становится меньше. – Расскажи мне, посмеемсявместе, милая.

– Просто захотелось кашлянуть, – покачала она головой. Кларккивнул, поднял свои очки на лоб и поднес карту к лицу так, что она почтикасалась его носа.

– Ну что ж, – произнес он, – ехать нужно по левой дороге отразвилки, потому что она ведет на юг, в направлении Токети-Фоллза. Вторая ведетна восток, к какому-нибудь ранчо или чему-нибудь еще.

– Дорога, ведущая к ранчо, с желтой полосой посредине?

Рот Кларка стал еще меньше.

– Ты просто не представляешь, какими зажиточными бываютхозяева некоторых ранчо, – заметил он.

Ей захотелось напомнить ему, что времена скаутов иразведчиков-пионеров остались в далеком прошлом, что он еще не попал впо-настоящему трудное положение. Затем она решила, что неплохо еще подремать влучах вечернего солнца, и этого ей хочется гораздо больше, чем ссориться сосвоим мужем, особенно после такой приятной двукратной любви прошлой ночью. Вконце концов, они все равно куда-нибудь приедут, верно?