Вольный князь - Владимир Матвеев

– Опустить оружие, – из башни вышел еще один воин, чем-то неуловимо похожий на Хальда и его брата Последыша. И дело касалось не внешнего сходства, а манеры держать себя. Уже через миг Атей понял – перед ним андеец.

Пристальный, с прищуром взгляд, который таковым делал проходивший наискосок через все лицо шрам, быстро пробежал по Атею и его спутникам. И сам Призрак в этот момент был уверен, что от этого дядьки, который, скорее всего, и был тем самым сержантом, о котором упоминал уже начавший всхлипывать от стыда и пережитого иррационального страха молодой парень, не укрылся ни один клинок, что нес он и его воины. Ну, может быть, их большее количество, сколько на самом деле колюще-режущих предметов у той же Птахи, не знал и сам Атей.

– Что привело вас в город, князь? – хмуро спросил сержант, отвешивая на ходу сильную оплеуху парню, отчего у того с головы сорвало шлем, а сам он зарыдал словно обиженная молодка. Князь же удивился, как и стражники, которые наконец-то немного расслабились, видя, что их командир знает стоящего перед ними разумного.

Их воображение, конечно, рисовало князей совсем по-другому: роскошные, пышные одежды, огромная свита прихлебателей, старающихся урвать от щедрот сюзерена кусок пожирнее, многочисленная стража. Про кареты, невыносимый дух благовонных притираний и спесь и говорить не стоит.

А тут стоит воин в видавшем виде кожаном доспехе, с рукоятями простых (без драгоценных камней) на вид клинков, и оказывается, что это князь. По крайней мере, так утверждает их командир, а ему стоит верить.

– С кем имею честь разговаривать? – вопросом на вопрос ответил Атей.

– Простите, ваша светлость, – с достоинством склонил голову воин. – Бывший сержант бывшей городской стражи Резена Инес Скиталец. Так что вас привело в город, князь?

– Мимо проходил, – улыбнулся уголками губ Призрак. Серьезный сержант произвел на него очень хорошее впечатление. – Сколько за вход спросишь?

Но Инес не спешил называть цену прохода через Западные ворота.

– А рядом с бывшими владениями баронов Луго вы тоже мимо проходили? – седые усы сержанта раздвинулись в подобии улыбки.

– Угу, – кивнул Призрак. – Но мне так понравилось там, что я решил задержаться.

До некоторых стражников наконец-то стало доходить, кто на самом деле стоит перед ними: небезызвестный князь Сайшат, которого некоторые еще называют Безжалостным и который по слухам держал под контролем уже всю границу между бывшими герцогствами на много верст в обе стороны.

Дошло это и до хлюпающего носом паренька (видно, не совсем придурок), и цвет его лица в очередной раз изменился. На красных щеках появились нездоровые бледные пятна, а сам он собирался вот-вот рухнуть без чувств.

– А здесь, случаем, нет цели задержаться? – вроде в поддержание разговора спросил сержант, хотя от Атея и не укрылось, что на самом деле ответа на этот вопрос Инес ожидает вполне конкретного.

– Все может быть, сержант, все может быть, – ответил Призрак, пристально посмотрев в глаза Скитальца, в которых совсем на мгновение вспыхнул огонек, отблески которого были очень знакомы Атею. Именно такие всполохи были в свое время в глазах у связанных и обреченных на продажу, а может, и заклание пленников главаря висельников Шамрая, когда они увидели темную фигуру воина с закрытым лицом личиной в виде оскаленной звериной морды. Потом такой же взгляд был у Савмака, когда тот услышал, что князь, возможно, сможет вернуть к полноценной жизни его брата. Так же блестели глаза Катаюн, когда она услышала в лесу Приграничья, что у них есть возможность обрести новый дом. И еще очень много раз Атей Призрак видел этот взгляд, преисполненный НАДЕЖДОЙ.

– Пропустить, – резко сказал Инес Скиталец своим бойцам и, когда Атей проходил мимо, добавил: – Не все в этом мире измеряется тяжестью мошны, висящей на поясе, ваша светлость. А паренька простите, неразумен еще он, да и здесь оказался только потому, что я обещал его покойному отцу присматривать за ним.

Призрак еще раз кивнул и двинулся с друзьями дальше, услышав за спиной, как сержант стал песочить свое воинство:

– А вы куда смотрели? И кто вообще этому олуху позволил обрядиться в кольчугу и взять в руки меч? Да ему кроме дратвы да шила в руках и держать больше ничего не стоит.

Какими еще эпитетами награждал своих подчиненных бывший сержант, что как верный пес продолжал охранять Западные ворота города Резена, спутники князя вслушиваться не стали, хотя голос воина доносился до них еще несколько кварталов.

Быстро организовав вокруг посла леса Изгоев коробочку, несмотря на все протесты самого Кречета, воины двинулись в глубь города, в направлении заведения Гурта Леденца «Погнутый звонг», который и достигли вскорости совсем без происшествий. Как бы это странно ни выглядело в городе, наводненном самыми разношерстными бандами.

«Звонг» практически не изменился, по крайней мере снаружи. Единственным несоответствием с прошлого посещения, которое бросилось в глаза князя, было то, что ворота постоялого двора теперь не были гостеприимно распахнуты. Тяжелые створки закрыты, а над ними виднелось несколько вихрастых голов, которые при виде приближающихся разумных тут же скрылись и с громким, удаляющимся криком понеслись в глубь территории постоялого двора – доложить о незнакомцах хозяину.

Вскоре появился и сам Гурт, который, кинув один лишь быстрый взгляд наружу, тут же приказал впустить нежданных, но, судя по виду хозяина, очень даже желанных гостей.

– Рад приветствовать вас, ваша светлость, – сказал Леденец, склоняя голову.

– Гурт, – склонил голову к плечу Атей. – Меня зовут Атей Призрак, ты не забыл?

– То давно было, князь, – позволил себе легкую улыбку альв-полукровка, одновременно отходя в сторону и уступая дорогу. – Прошу в обеденный зал. За последнюю пару десятиц вы первые посетители. Няшка, – крикнул он, – быстро собери на стол.

«Погнутый звонг» изменился. Не было той суеты во дворе, что наблюдал Атей в свое прежнее посещение. И пусть суета не всегда была веселой (народ бежал от войны), но и похоронной ее назвать было нельзя. Теперь же во дворе была тишина. Не шумел в кузнице горн и не доносился из нее перестук молотков. Не сновала неугомонная ребятня, пряча за пазухой теплый пирожок, уведенный из-под носа умаявшейся стряпухи. Не блеяла забиваемая скотина. Не спорили постояльцы, хвастаясь знатностью или торгуясь с кузнецом по поводу оплаты его услуг. Не сновали озадаченные хозяином работники, не ржали лошади, не доносились со стороны кухни вкусные запахи.

Хотя с последним утверждением Призрак оказался не совсем прав. После окрика Гуртом Няшки из трубы кухонного очага взметнулся слабый дымок, а еще через миг до него донесся ароматный мясной дух.

Обеденный зал таверны оказался светлым от горевших светильников (наружные ставни были наглухо закрыты), чисто убранным и ожидаемо пустым. Хотя один из столов рядом с хозяйской стойкой уже успели накрыть грубой, но чистой холстиной и начали выставлять на нее нехитрую, но очень аппетитную на вид снедь.