Влияние морской силы на историю. C предисловием Николая Старикова - Альфред Тайер Мэхан

Прибытие Гоу довело численность английского флота всего лишь до двух третей французского, но все же опрокинуло планы д’Эстена. При преобладавших летом юго-западных бризах, дувших прямо в бухту, противник мог предпринять любые попытки. В эту самую ночь ветер неожиданно переменился на северный, и д’Эстен тотчас же снялся с якоря и вышел в море. Гоу, хотя и озадаченный этим непредвиденным поступком, – ибо он не чувствовал себя достаточно сильным для атаки, – также поднял паруса, чтобы занять наветренное положение. Следующие двадцать четыре часа прошли в маневрировании противников для занятия выгоднейшей позиции, но ночью 11 августа сильный шторм рассеял флоты. Суда обеих сторон сильно пострадали, причем в числе других, французский флагманский корабль Languedoc (90-пушечный) потерял все свои мачты и руль. Немедленно после шторма два английских 50-пушечных корабля напали в боевом порядке, один на Languedoc, а другой на 80-пушечный Tonnant, сохранивший только одну мачту. При таких условиях оба английских корабля атаковали противников; по наступлении ночи они, однако, прекратили бой, намереваясь возобновить его утром. Но когда наступило утро, подошли другие французские корабли, и случай был уже упущен. Поучительно, что один из капитанов упомянутых английских кораблей был Готхэм (Hotham), который в звании адмирала Средиземноморского флота, семнадцать лет спустя, так рассердил Нельсона своим хладнокровным удовлетворением после взятия всего двух кораблей: «Мы должны быть довольны, мы сделали свое дело очень хорошо». Этот именно факт и вызвал характерное изречение Нельсона: «Если бы мы взяли десять кораблей и позволили бы ускользнуть от нас одиннадцатому, будучи в состоянии взять и его, то я никогда бы не сказал, что дело сделано хорошо».

Англичане опять ушли в Нью-Йорк. Французы снова собрались близ входа в Наррагансеттскую бухту; но д’Эстен решил, что не может оставаться там вследствие повреждения его судов, и в связи с этим отплыл в Бостон 21 августа. Род-Айленд был, таким образом, оставлен англичанам, которые удерживали его еще в течение года, очистив его затем по стратегическим причинам. Гоу, со своей стороны, быстро отремонтировал свои корабли и снова отплыл к Род-Айленду, когда услышал, что французы были уже там, но, узнав от встречного судна, что они идут в Бостон, он последовал за ними в эту гавань, однако позиция их в этой гавани была настолько сильной, что он не решился атаковать их. Приняв в соображение его вынужденное возвращение в Нью-Йорк, необходимость ремонта и тот факт, что он подошел к Бостону только четырьмя днями позже французов, можно поверить, что Гоу до конца действовал с той активностью, которая характеризовала начало его операций.

Враждебные флоты едва ли обменялись хоть единым выстрелом, но, в общем, слабейший определенно превзошел в военном искусстве сильнейшего. За исключением маневров, имевших целью занятие наветренного положения после того как д’Эстен оставил Ньюпорт (они до нас не дошли), и диспозиций Гоу для отбития атаки, ожидавшейся им в Нью-Йоркской бухте, уроки этих операций не тактические, а стратегические, и приложимы к условиям наших дней. Главный между ними – это, без сомнения, ценность быстроты и бдительности, соединенных со знанием своего дела. Гоу узнал об угрожавшей ему опасности по известиям из Англии, полученным им через три недели после того, как д’Эстен отплыл из Тулона. Он должен был собрать свои крейсера из Чезапика и других мест, привести свои линейные корабли из Нью-Йорка и Род-Айленда, погрузить необходимые запасы для армии в десять тысяч человек, спуститься вниз по Делавэру, что неизбежно занимало десять дней, – и вернуться кружным путем в Нью-Йорк. Д’Эстен явился на десять дней позже него к Делавэру, на двенадцать дней к Сэнди Гуку и только на один день опередил его в Ньюпорте, где простоял десять дней перед гаванью, прежде чем решился войти в нее. Один из офицеров английского флота, рассказывая о неутомимой деятельности между 30 июня, когда английская армия достигла Нэвзинка, и прибытием французского флота 11 июля, говорит: «Лорд Гоу, как всегда, лично присутствовал повсюду и этим воодушевлял и ускорял работу офицеров и матросов». Этим качеством он представлял резкий контраст со своим милым, но ленивым братом, генералом Гоу.

Те же самые трудолюбие и бдительность отмечали остальные его операции. Как только французские корабли удалились в южном направлении, за ними последовали разведывательные корабли, и тем временем продолжалась подготовка судов (главным образом брандеров) для преследования. Последний корабль из Англии, присоединившийся к эскадре Гоу, перешел через бар у Нью-Йорка 30 июля. 1 августа флот был готов для выхода в море с четырьмя брандерами. Противный ветер замедлил его дальнейшее движение, но, как было сказано, он пришел в Ньюпорт только через день после входа в этот порт неприятеля, чему его сравнительно слабая эскадра все равно не смогла бы помешать. Но, не имея возможности атаковать неприятеля, он помешал достижению его целей одним своим присутствием. Едва д’Эстен вошел в Ньюпорт, как уже пожелал сам выйти оттуда. Стратегически позиция Гоу была превосходна. Благодаря его наветренному положению по отношению к господствовавшим ветрам и трудности вывода кораблей через узкий вход в гавань, французские суда подверглись бы нападению поодиночке, если бы решились на такой маневр; с другой стороны, если бы, по несчастью, ветер сделался попутным, то адмирал рассчитывал, что его искусство спасет эскадру.

Купер в одном из своих романов, «Два адмирала», заставляет своего героя говорить придирчивому другу, что если бы он не встретился с удачей, то не смог бы воспользоваться ею. Вылазка французов, последовавший затем шторм и причиненные им аварии – все это составляет то, что обыкновенно называют удачей; но если бы не было угрожавшего им присутствия Гоу близ мыса Юдифь, то они отстоялись бы во время шторма на якорях в гавани. Энергия Гоу и его вера в себя как моряка, привели его на путь удачи, и несправедливо было бы отрицать, что этой удачей он в немалой степени был обязан своей активной деятельности. Без него шторм не спас бы британских сил в Ньюпорте[129].