Сверкающая надежда - София Лилли

и тут к ней подошел тренер Итана, что-то пробормотав ей, но Луна покачала головой, и пожилой мужчина отошел на второй план.

Луна глубоко вздохнула и снова опустила взгляд на свою записку, а затем посмотрела на сидящих перед ней людей.

На краткий миг, когда глаза Луны встретились с моими, мир вокруг меня остановился.

Я напряженно пытался изучить выражение ее лица на расстоянии.

Я внимательно смотрел на нее, даже не шевеля ресницами. Вокруг меня все исчезло.

В этот момент в этой толпе были только я и она.

Но не успел я опомниться, как этот момент закончился, и она, заправив за ухо упавшую вперед прядь волос, снова попыталась сосредоточиться на своей работе.

Чарльз повернулся ко мне и кивнул в сторону Луны.

— Ты нужен ей сейчас, парень. — Прошептал он.

Не задумываясь, я встал и протолкался мимо сидящих в моем ряду.

Длинными шагами я подошел к маленькой трибуне и к ней.

Мне потребовалось некоторое усилие, чтобы уверенно подойти к ней и сделать вид, что я знаю, что делаю. Но на самом деле мне еще только предстояло узнать, правильно ли я поступаю.

Я мог бы стоять здесь и сейчас, а Луна посмотрела бы на меня с изумлением и отправила на место. Но, может быть, я поступал именно так, как надо, и мог как-то поддержать ее.

— Что ты делаешь? — Прошептала она мне, находясь на достаточном расстоянии от микрофона.

— Просто возьми меня за руку. — Тихо прошептал я в ответ и почувствовал, как она, не раздумывая, положила свою холодную руку в мою и сомкнула палец вокруг моего.

Впервые с той ночи мы были так близко, и я чувствовал ее кожу на своей.

Как маленькие искорки.

Вся любовь, которую я испытывал к ней, осталась, и никто никогда не поймет, как сильно я любил Луну.

Даже я не смог бы выразить словами то, что она заставляла меня чувствовать.

Луна держала листок бумаги одной рукой, и я видел, как дрожит ее рука с листком.

Крошечные капельки воды, вероятно, слезы, попали на письмо, которое было немного размытым и затрудняло расшифровку некоторых слов.

Я следил за ее словами на бумаге, и мой взгляд скользил по словам, которые она спокойно произносила в микрофон.

Я не хотел знать, как часто она перечитывала написанное, потому что она почти не смотрела на бумажку. Луна крепко сжимала мою руку, и я медленно поглаживал поверхность ее ладони большим пальцем.

Ее слова подходили к концу.

— Итан не был человеком громких слов, но у него было так много любви, которую он мог раздать, и я надеюсь, что часть его любви будет жить в каждом из вас.

Луна отошла от трибуны, скомкала бумагу одной рукой и положила ее в карман пиджака.

Она смотрела на меня заплаканными глазами, и мне хотелось бы обнять ее на глазах у всех этих людей и никогда не отпускать, но я не знал, правильно ли это.

— Спасибо. — Вздохнула она, тут же отпустила мою руку и ушла с маленькой сцены. Я последовал за ней и прошел мимо нее, чтобы сесть на свое место во втором ряду.

— Святое дерьмо. — Выдохнул я, проведя рукой по волосам.

— Ты поступил правильно. — Наклонился ко мне Картер.

Я надеялся, что так и есть, каждой мышцей, сломанным и зажившим ребром.

Двое друзей Итана в спортивной одежде стояли там, где только что стояли мы с Луной, и произносили речь.

Мне показалось, что их речь лучше всего подходит для окончания поминальной службы.

Они рассказали много забавных моментов, связанных с Итаном, и в толпе раздался смех или два.

Я не мог оторвать глаз от Луны, сидевшей передо мной. Я следил за каждым ее движением. Как она слушала Чарльза, когда он шептал ей что-то на ухо, или передавала матери очередную салфетку из сумочки.

Я признавал, что мне больно видеть Луну так близко к Чарльзу, и я также знал, что спрашивать Чарльза, спал ли он с Луной, было невероятно глупо.

Мне хотелось сесть рядом с ней. Держать ее за руку. Утешать ее и вытирать большими пальцами слезы с ее щек. Смеяться вместе с ней и вместе смотреть в будущее. Сказать ей, что я люблю ее и обещаю, что все снова будет хорошо.

После речи этих двоих сразу же возникло настроение отъезда, и, честно говоря, мне не терпелось уйти, потому что это было такое гнетущее чувство.

Я ненавидел это чувство, и сейчас мне казалось, что единственный выход — это сбежать.

— Уэстон! — Кричал мне вслед сердитый женский голос, пока мы с Картером добирались до парковки, где стояла папина машина, которой мне разрешили временно пользоваться.

Было странно снова оказаться в машине и вести ее.

Я обернулся и увидел Руби, идущую ко мне.

— О нет. — Произнесла Картер вслух мою мысль. Я знал, что меня ждет. Выговор от Руби, к которому я готовился все это время, потому что был уверен, что что-то подобное произойдет.

Но сейчас, когда я стоял перед ней и смотрел на то, как она идет ко мне, все исчезло, и я стоял с пустой головой, словно мое тело было просто оболочкой.

— Держись подальше от моей дочери. — Прошипела она, и люди, все еще стоявшие вокруг нас, повернулись, чтобы посмотреть на меня и Руби. Сзади быстрыми шагами подбежала Луна.

— Мама, отстань. — Она потянулась к ее руке, но Руби отшлепала ее руку.

Генри и Картер стояли рядом со мной, и как раз в тот момент, когда Картер собирался что-то сказать, я слегка приподнял руку, чтобы показать ему, что могу справиться с этим сам, и позволил Руби рассказать мне все, что она почувствовала, увидев меня.

— Ты убил моего сына. — Шипела она сквозь зубы, делая ударение на первом слове с такой силой.

— Ты сломал Луну и меня. Ничто в этом мире не может описать ту ненависть, которую я испытываю к тебе.

Когда она произносила эти слова, я смотрел на нее, не отводя взгляда и не хлопая ресницами. Я чувствовал, как горят мои глаза, потому что не позволял себе даже моргнуть.

— Мама, пойдем домой. — Сказала Луна, забирая сумочку из рук Руби.

— Просто чтобы ты знал, я никогда не смогу простить тебе то, что ты сделал с моим сыном, и если я когда-нибудь увижу тебя рядом с Луной, у тебя будет гораздо большая проблема. Ты не отнимешь ее у меня, как ты уже сделал это с Итаном.

Луна взяла ее за