Анатомия посткоммунистического мафиозного государства. На примере Венгрии - Балинт Мадьяр
Шрифт:
Интервал:
● Достижение европейского соглашения о введении института actio popularis, то есть усиление деятельности Европейского суда по правам человека в области противодействия массовым и системным нарушениям прав человека, а также опосредованное включение выводов, сделанных по итогам подобных процедур, в евросоюзные процедуры по вопросам правовой государственности.
● Создание возможности для участия международных органов в тендерных процедурах в странах – членах ЕС на основании решения Евросоюза в тех случаях, когда евросоюзные средства регулярно и системно используются в данной стране не по первоначальному предназначению, то есть в коррупционных целях.
Какой бы широкой ни была деятельность венгерского автократического режима по разрушению правового государства, она пока еще не смогла с основательностью открытой диктатуры ликвидировать все его атрибуты. Режиму не удалось, например, полностью подчинить СМИ, как не завершилось и покорение судебных органов. О правовой государственности как о системе всеобъемлющего функционирования говорить не приходится, ее здание разрушено, от нее остались обломки, за которые еще могут ухватиться критики мафиозного государства. Их укрепление чрезвычайно важно для будущего успешного возвращения в мир западных либеральных демократий. В то же время для Евросоюза дилемма будет состоять в том, как следует относиться к возникающим в его рамках автократическим режимам, которые, сохраняя правовую преемственность, делают невозможной ликвидацию дефицита демократии. Пока не нужно отвечать на этот вопрос, но задать его уже необходимо. Ведь, если при оценке оранжевых или «цветных» революций и смен режимов за пределами Евросоюза, прерывающих правовую преемственность, нет необходимости в их легитимации или делегитимации, то, когда подобное происходит внутри Евросоюза, такая необходимость обязательно появляется. Поэтому самым простым решением было бы укрепление евросоюзного права и обеспечивающих гарантии институтов и содействие созданию тех гарантийных правовых опор, благодаря которым национальные стратегии демократического самоисцеления будут эффективными даже при сохранении правовой преемственности. Иначе говоря, это должно оказать активную помощь в превращении техники апелляции к праву[294] в эффективное средство ликвидации автократического режима в руках отечественных правозащитников. На это и были нацелены упомянутые выше, адресованные Евросоюзу предложения гражданских движений, выдвинутые весной 2015 г.
Различные пирамиды подошли к переломному моменту, в результате их совместного воздействия нарушается состояние равновесия режима и начинает действовать делегитимационная спираль:
● О невозможности продолжения строительства экономической пирамиды свидетельствует то, что уже резко ограничены возможности наложения такой новой «дани», в отношении которой остается тайной, на кого же в конечном итоге возглагаются тяготы по ее выплате. Лихорадочный поиск новых источников дохода (проекты налога на Интернет и отъема остатков сбережений частных пенсионных касс, введение новой платы за пользование автострадами) вызвал открытое сопротивление. Часть задач по сбору средств перебрасывается практически полностью лишенным автономии муниципалитетам в рамках своеобразного движения «собери сам»: если у тебя есть расходы на социальные нужды, покрывай их за счет введения новых местных налогов. Это, конечно, крайне циничная политика, ведь налогоспособность населения ниже всего именно там, где наблюдается наибольшая необходимость в социальных пособиях.
● Раз за разом появляются новые, исходящие из неясных источников предложения о материальной поддержке «национального среднего класса» (например, введение одноставочного подоходного налога со снижением ставки до однозначного уровня или предоставление дальнейших налоговых льгот для членов больших семей, причем эти льготы могут быть реализованы при наличии работы и доходов, превышающих средний уровень). Однако эти предложения могут быть осуществлены лишь при обложении новой «данью» различных секторов экономики, что вызвало бы организованное сопротивление со стороны экономических игроков.
● В то же время идеологизированные вмешательства в приватную сферу, обслуживающие предполагаемые ценностные ориентации национально-христианского среднего класса, уже не приносят политической прибыли и не только раздражают широкое общественное мнение, но и вносят раздор в лагерь сторонников. Эти вмешательства задуманы скорее как коммуникационная жвачка для отвлечения внимания общественного мнения. К их числу относятся, например, установка пропускных систем в школах или введение обязательного наркотеста для крупных социальных групп и профессиональных категорий, в том числе для журналистов, впрочем, и у этих инициатив предусматривалась функция повышения неподнадзорного обществу государственного контроля. С другой стороны, имели место идеологизированные акции, служившие экономическим интересам приемной политической семьи, например запрет на работу магазинов, универмагов и торгово-развлекательных центров в воскресные дни, против которого высказалось около двух третей опрошенных граждан. Этот запрет в такой степени нарушает привычный распорядок миллионов людей в конце недели, что они воспринимают его как агрессию против их образа жизни, причем он вызывает раздражение против правительства даже у прежде аполитичных слоев населения.
● Расширение круга неудачников и аутсайдеров помогает общественности увидеть в «легитимированной», открытой коррупции приемной политической семьи суть «искусства дружбы» – мафиозное государство. Крах брокерских домов, множеством нитей связанных с правительственными игроками (например, дома Quaestor), весной 2015 г., а также вызволение части оставшегося имущества и селективная выплата компенсации пострадавшим также стали разоблачительной иллюстрацией системной коррупции.
● В то же время приемную политическую семью ослабляет и бандитская война между Орбаном и Шимичкой. Хотя Крестный отец может перекрыть государственные источники, ранее питавшие фирмы Шимички, и приступить к «обезвоживанию» его империи, все же, с одной стороны, учитывая накопленные ею резервы, этот экономический проект не может быть краткосрочным, а с другой стороны, Орбан не может устранить Шимичку легитимными средствами насилия.
● Провозгласив после 2010 г. политику открытости на Восток, Орбан отказался от существенного элемента своей идентичности, от антикоммунизма, соединенного с русофобией. Тем самым он переломил суть той политики, которой он следовал с 1993 г. В надежде на получение экономической и политической прибыли для приемной политической семьи он разрушил один из символов своей идентичности, однако даже его сторонники не могут быть перепрограммированы столь радикально. Орбан может думать, что политика – это искусство введения умеренных доз непоследовательности, однако это уже выходит за рамки такого представления, так как подрывает эмоциональную целостность его политики: нельзя быть одновременно и антикоммунистом, и русофилом, особенно в обстановке роста имперских амбиций России.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!