Недоступный - Лина Мур

– Что ты делаешь? Ты же…

– Я никогда не позволю, чтобы тебе было холодно, Дженна. Я буду до последнего трястись от холода сам, но ты будешь в тепле, – шепчет он, и его дыхание такое горячее на моей щеке. Такое родное. Такое близкое.

– Я люблю тебя, Кент, – тихо признаюсь, но он отходит, лишая меня уверенности. Достаю кружку и бросаю в неё пакетик чёрного чая. Он молчит.

– Ты слышал? – Бросаю на него взгляд. Кент отрицательно качает головой.

Делаю глубокий вдох и не опускаю больше взгляд. Признаваться, так всем сердцем, как учил дедушка.

– Я люблю тебя. До тебя я никого так не любила. И я не использовала тебя вчера, мне просто ты был нужен, но всё это… секс он был бесчувственным и механическим. Он был непохож на тот, какой у нас был в Фарго. Там мы любили друг друга. Там я чувствовала себя невероятно счастливой с тобой, но это был сценарий. И вчера я как будто что-то потеряла и знаю что. Тебя. Окончательно потеряла любую возможность хотя бы мечтать о том, что нужна тебе. Понимаешь, ты только начинаешь знакомиться с женщинами и тем теплом, которое они готовы подарить тебе. Тебя полюбит любая, потому что без этих страхов и детских проблем ты самый идеальный мужчина, которого я могла бы встретить. Ты заботливый. Ты приносишь завтрак в постель. Ты мчишься решать мои проблемы, и у тебя всегда всё под рукой. Ты появляешься словно из ниоткуда и закрываешь меня собой от всего мира и боли. Но от этого мне не легче, ведь я знаю, что никогда не смогу тебе соответствовать. И я решила, что пора с этим заканчивать. Я боюсь смотреть на тебя, потому что моё сердце болит, отпуская тебя к другой. Я…я тоже боюсь в очередной раз стать чьей-то игрушкой, не важно по какому мотиву, вещью, использованной временно. С тобой я захотела семью. И эти мысли меня пугают. Я просто тебя люблю, вот и всё, Кент. Вот и вся правда. Хочу, чтобы ты был счастлив, но не знаю, могу ли дать тебе каждую эмоцию полноценно, ведь я тоже многого не знала, – сглатываю горький ком из подкатывающих слёз.

– Давай смотреть правде в глаза. Ты здесь, потому что тебе пока интересно со мной, ведь тебе кажется, что в моей жизни постоянно случается какая-то ерунда. Но это не так. Моя жизнь спокойная и обычная. Я не хожу в дорогие салоны, не появляюсь на обложках журналов, не имею идеального тела. Я такая же простая, как и ещё миллион женщин в мире. Во мне нет ничего такого, что могло бы заинтересовать навсегда такого мужчину, как ты. И хорошо, мы встретились из-за прихоти Эдди, а не по чистой случайности, как это часто бывает. Это всё фарс. Это ложь. Обман. Ненастоящее. Но мои чувства к тебе стали живыми и яркими, а я этого не планировала. Я уже знала, что влюбляюсь в тебя, и мне от этого будет больно. Знала и всё равно хотела быть той, кто познает прикосновение твоих рук и губ. Наверное, для меня всё это было тоже невозможной сказкой, но, увы, реальность жестока. Мне очень стыдно за то, что тебе пришлось потерять столько бесценного времени на меня и мою семью. Клянусь, что сделаю всё, чтобы ты больше обо мне не услышал. Я обещаю, что…

– Проведённое с тобой время бесценно, Дженна. Я хочу навсегда остаться с тобой. Я люблю тебя, и поэтому я здесь. Хочу свою птицу обратно. Хочу с ней ругаться из-за обивки дивана. Хочу смеяться, когда она расскажет мне какую-то шутку. Хочу гулять и видеть мир вместе с ней. Хочу детей и семью. Других женщин не вижу рядом с собой, потому что я не идеальный, ты ошиблась. Я обычный мужчина, который полюбил женщину, умеющую за одну минуту своими поступками доводить его до бешеной ревности, до безумной злости, до чудовищного желания забрать её себе навсегда, до невыносимого мучения от одного вида её слёз и невозможности целовать её прямо сейчас. Это ты, Дженна. Ты мой воробушек, и я скучаю без него каждую минуту своей жизни. Она станет бессмысленной, если ты никогда больше не прилетишь ко мне. Дай мне шанс узнать, что такое быть любимым тобой и любить тебя каждую минуту без страха потерять.

От его слов моё тело слабеет. Кружка вылетает из моих рук, разбиваясь под ногами на несколько осколков. Сбоку свистит чайник, а я, кажется, начинаю задыхаться.

– Дженна…

– Пожалуйста, повтори. Повтори эти последние слова, Кент. Я прошу тебя… я боюсь, что выдумала… к чёрту чайник, повтори! – выкрикиваю и, перескакивая через осколки, подлетаю к нему. Пончо падает где-то позади.

Кент с улыбкой обхватывает меня за талию, притягивая к себе.

– Я люблю тебя, Дженна. Я тоже ни разу в жизни так никого не любил и не опасался потерять. Я люблю тебя, и ты моё последнее, но самое яркое путешествие.

Судорожно всхлипываю и не верю. А Кент смеётся, прижимая меня к себе. Он целует меня в макушку и качает в своих уже тёплых руках.

– Всё же чай я хочу. Я замёрз, – шёпотом говорит он.

– Да… сейчас, прости. Я так обескуражена и, вообще, в последнее время всё как-то неожиданно, – бормочу, отпуская его, но Кент хватает меня за руку и впивается в мои губы, одним движением очерчивая свои владения.

Он продолжает улыбаться, когда я всё же выключаю чайник. Сам подбирает осколки от чашки, не позволяя мне это сделать самой. А я до сих пор в шоке. Не думала, что он сможет меня полюбить. И, надеюсь, у нас ещё много времени, чтобы узнать эту любовь лучше.

– Ты голоден? – нарушаю молчание, ставя на стол перед Кентом кружку с чаем.

– Да. Я голоден, – кивает он.

– Значит, я тебя накормлю. – Поддавшись своим порывам, наклоняясь, целую его в щёку и направляюсь к холодильнику.

– Что для нас приготовил ещё твой отец? Надеюсь, что завтра нам не придётся лететь куда-нибудь в Африку за кем-то из твоих родственников.

Усмехаюсь и качаю головой, доставая из холодильника закуски.

– Не дай бог. Мне, правда, очень жаль, что они обманули нас и…

– Боже, Дженна, ты так и не поняла? Я рад этому. Я рад той возможности, которую мне подарил твой отец. Я рад, птица. Я счастлив быть обманутым и замёрзшим, но согреваться твоими словами и тем, что ты меня любишь. Вот такого злого, агрессивного, обиженного старого придурка, – перебивает меня со смехом.

– И у меня есть ещё одно условие, которое тебе придётся выполнить, чтобы я не отомстил твоему отцу, дедушке, твоей маме, Ванбли, его жене, беременной Иоки и её мужу, Ачэку с женой, Билли и…

– Я поняла. Что ты ещё хочешь? – Цокая, закатываю глаза и несу ему закуски из печени, хлеба и яиц.

– Ты переедешь ко мне, это раз. Два, я хочу знать, куда ты, вообще, собралась и какого чёрта уволилась? Ты хоть представляешь, как я испугался за тебя? И три, никогда больше, слышала? Никогда не смей уходить раньше, чем я проснусь. Мне плевать, что случится, но ты или будишь меня, или ждёшь, пока я сам не открою глаза. Всё ясно?

– Абсолютно не романтично, – замечаю и, возвращаясь к плите, наливаю для себя чай.

– Чтобы я стал романтичным, создай для меня благодатную почву, женщина. И если в следующий раз ты рискнёшь заняться со мной сексом, а не любовью, то я тебе отомщу. Поверь мне, тебе это не понравится. Ты моя, и я хочу двигаться дальше вместе с тобой. Ты меня поняла? – Кент усаживает меня к себе на колени.