Игрушка судьбы - Мэри Дехейм

– Френсис? Да какое он имеет отношение к моему пасынку?

– Он крестный отец Робби, – решительно заявила Морган, тут же пожалев, что упомянула имя Френсиса.

Ричард, уловив сомнение в глазах жены, решил перейти в наступление.

– Все решения в семье принимает муж, – заявил он. – Надеюсь, это ты понимаешь?

– Если ты продолжаешь настаивать, мне ничего не остается, как забрать детей и уехать. Я вынуждена буду оставить тебя, Ричард, ради блага Робби и твоего собственного.

– Я не позволю тебе, – после долгой паузы выдохнул Ричард.

– Ты не можешь мне помешать. А если попытаешься, я немедленно обращусь за помощью к Неду Сеймуру.

Ричард в бешенстве кинулся к ней:

– Ты не уйдешь!

Морган заметила, как на столе, рядом с вазой блеснул маленький десертный нож, схватила его и выставила перед собой.

– Уйду, – решительно произнесла она. Ричард отступил. Он долго смотрел на Морган с нескрываемой ненавистью.

– Между нами все кончено, – бросил он, выходя из комнаты.

Нэн и Гарри удивились, увидев Морган с детьми, но еще больше их удивил рассказ о последних событиях.

– Оба моих брака оказались неудачными, – с горечью говорила Морган. – Что это, невезение или дело во мне самой?

– Ты просто выходила замуж не за тех мужчин, вот и все. Тебе следует лучше разобраться в себе и своих чувствах – вот мой совет, – сказала Нэн. – Мы с Гарри любим друг друга и всегда любили. Поэтому и счастливы.

Лето уже кончалось, когда в Вулф-Холл нагрянул неожиданный гость – Том Сеймур. Но это был совсем другой Том – глаза пустые, почти мертвые, в углах рта залегли глубокие скорбные складки.

– Что случилось, Том? – спросила Морган, едва он спешился.

– А вы не слышали? Кэт умерла.

Чуть позже Том поведал им печальную историю. В конце августа Кэт родила дочь, роды прошли нормально, но уже на следующий день у нее началась горячка, как когда-то у несчастной Джейн Сеймур. Пять дней спустя Кэт скончалась. С новорожденной малышкой, благодарение Господу, все в порядке, о ней сейчас заботится сестра Кэт, Анна Герберт.

Том остался на ночь, его уложили в соседней с Морган комнате, и она слышала, как бедняга ворочается в постели, не в силах уснуть. Сама Морган уже засыпала, как вдруг какой-то шум донесся до ее слуха – мужские голоса, шаги на лестнице. Она стала подниматься с постели, собираясь выяснить, что происходит, но услышала голос Нэн:

– Морган, ты можешь выйти на минутку?

Морган распахнула дверь и увидела мертвенно-бледную Нэн, позади которой с обнаженной саблей в руках стоял Ричард.

– Я пришел за Робби, мадам.

Нэн быстро проговорила:

– Он пришел со своими людьми. Они захватили Гарри и слуг и заперли всех внизу.

Гарри. Слуги. Значит, Ричард не знает, что Том в Вулф-Холле. Нэн и Гарри ничего ему не сказали. Морган решила выиграть время и жестом пригласила Ричарда войти.

– Перестань вести себя как капризный ребенок, – сказала Морган. – Если ты намерен похитить моего сына, скажи хотя бы, ради чего.

Отпустив Нэн, Ричард вошел в спальню. Он так и не выпустил саблю из рук, но выглядел уже менее воинственно.

– Я хочу соединить судьбу Робби с судьбой леди Джейн Грей, его будущей невесты.

– Значит, ты и ее похитил?

– Нет, дорогая, – ухмыльнулся он, – пока нет. Пожалуй, это будет следующим шагом.

– Ты грязный бесстыжий похититель детей, Ричард Гриффин! – крикнула она. – Убери оружие и выметайся прочь из этого дома!

– Не надо истерик, мадам. Меня это больше не забавляет.

Морган продолжала наступать на него, потихоньку оттесняя в сторону двери.

– Грабитель! Бандит! Убирайся! Пошел вон!

Улыбка сползла с лица Ричарда. Он погрозил Морган саблей:

– Не вынуждай меня использовать оружие, Морган. Я не хочу причинять тебе боль.

– Ричард Гриффин, ты чудовище! Ты не посмеешь тронуть моего сына! – вопила Морган.

Ричард потянулся к Морган с намерением схватить ее, как вдруг дверь распахнулась и на пороге появился Том Сеймур, тоже с обнаженной саблей в руке.

– Сражайся с мужчинами, а не с женщинами – крикнул Том, подняв оружие.

– Сукин сын! – прорычал Ричард и бросился на Тома.

Морган прижалась к стене. Клинки поблескивали в зыбком свете, звенел металл. В какой-то момент Том отступил и оказался зажатым в угол. Ричард занес руку для последнего решающего удара, но тут колено Тома взметнулось вверх и он резко оттолкнул Ричарда. Тот при падении не сумел защититься от быстрого выпада Тома и рухнул на спину, ударившись головой о каменный пол.

Морган не шевелилась. Словно издалека она видела, как Том склонился над неподвижным телом Ричарда. Под ним расплывалось на полу багровое пятно. Том выпрямился.

– Он мертв, – сказал Том и отбросил саблю.

На ватных ногах Морган подошла к убитому мужу и опустилась на колени. Она взяла холодеющую руку в ладони и с тоской и отчаянием взглянула на Тома.

– Он погиб из-за меня? – спросила она.

– Нет, малышка, он сам себя погубил.

Снова облачившись в траур, Морган в сопровождении Тома, Нэн и Гарри отвезла тело мужа в Лондон. Дети остались в Вулф-Холле.

Правду о смерти Ричарда знали лишь Морган и Том. Всем остальным сказали, что это несчастный случай. Впрочем, так оно и было на самом деле. Морган все время спрашивала себя, могла ли как-нибудь спасти Ричарда. Столько совпадений в обоих ее браках. Дважды вышла замуж без любви, оба мужа погибли в приступе ненависти, дважды вынуждена была спасать детей от ярости супругов. Может быть, она и в самом деле выходила замуж не за тех мужчин. Но вообще-то судьба не оставляла ей выбора. Всю жизнь она была игрушкой в руках других. И вот наконец получила возможность сделать собственный выбор. Прежде ей казалось, что она свободна после смерти Джеймса, но тогда был Том и привязанность к нему.

В результате брак с Ричардом оказался просто иллюзией.

На некоторое время Морган пришлось задержаться в Лондоне, устраивая дела Ричарда, но она так устала от заговоров, борьбы за власть и всего, что связано с придворной жизнью, что решила, как только представится возможность, уехать из столицы, вот только не знала пока куда.

Последние события сблизили их с Томом Сеймуром, и Морган узнала, что слухи о его отношениях с Елизаветой достоверны, лишь слегка преувеличены. Том и в самом деле намерен был ухаживать, а в скором времени и просить руки девушки. Морган пыталась образумить его, говоря, что Елизавете всего четырнадцать, она еще ребенок. Но вскоре поняла, что чувства не играют здесь никакой роли, это еще один раунд опаснейшей борьбы за власть. Исход подобного рода поединков Морган, к сожалению, наблюдала уже неоднократно.