Война с демонами. Книга 4. Трон черепов - Питер Бретт

Аманвах вернулась в пеструю карету, храня на лице странное выражение. Рожер привык к переменам ее настроения и угадывал их по глазам и поведению так же легко, как проделывал это с подземниками.

Но никакая эмпатия не помогла ему понять, о чем Аманвах думала сейчас. То, что он видел, было беспрецедентно, от обычной надменности не осталось следа. Дживах ка выглядела чуть ли не сломленной.

Рожер потянулся к ее руке:

– Все в порядке, любовь моя?

Аманвах ответила таким же пожатием:

– Все хорошо, муж мой. Я просто огорчена.

Рожер кивнул, хотя знал, на что похоже огорчение Аманвах, сейчас дело было в чем-то другом.

– Мама продолжает упираться? – спросила Кендалл.

– Конечно же, госпожа Лиша ее убедила, – сказала Сиквах.

– Я бы на это не полагался, – возразил Рожер. – Лиша тоже не в восторге от нашей идеи, хотя открыто, может быть, не противится.

– Посмотрим, – сказала Аманвах. – Видно, что госпожа Лиша готова выступать посредницей, но я сомневаюсь в ее беспристрастности. Она может заломить такую цену, что нам не заплатить.

– Не беспокойся о выкупе, – отозвалась Кендалл. – Дай мне с нею поговорить…

– Ни в коем случае, – покачала головой Аманвах. – Тебе, сестренка, негоже встревать в эти дела.

– Выходит, замуж выходить мне, а решают все, кроме меня?

Рожер невольно рассмеялся:

– Ты-то решала побольше моего. Меня вообще не спросили, хочу ли я. – Когда Кендалл пронзила его взглядом, он быстро добавил: – Хотя я, конечно, хочу. Чем скорее, тем лучше.

– Именно поэтому вам нужно оставаться над схваткой, – кивнула Аманвах. – Вы увидите контракт, перед тем как его подписать, но незачем слушать, как вам перемывают кости по ходу торгов, – это лишь причинит вред. Как написано в Эведжахе, «холод переговоров о браке способен потушить жар, которым тот должен пылать».

– Я просто устала спать у мамы, – вздохнула Кендалл. – Мне наплевать на какой-то клочок бумаги.

Рожер шагал в открытой ночи, отбросив за спину, невзирая на холод, меченый плащ. Он дышал глубоко, насыщая легкие морозным воздухом. Слишком долго он задыхался в этом плаще.

Рожер и Кендалл наигрывали на скрипках простенькую мелодию, ненавязчиво уводя подземников в сторону, а Аманвах и Сиквах слаженно пели, скрывая людей от демонских органов чувств.

Всего их было пятеро. Кендалл и Сиквах шли сзади, сливаясь в музыке, как любовницы. Рожер и Аманвах сплавились так же. Он чувствовал, как в нем резонирует голос жены, и близость была теснее, чем при соитии. Все четверо играли одно, но пению Аманвах аккомпанировала скрипка Рожера, а Сиквах – инструмент Кендалл. Это позволяло разбиться, как нужно, на пары, усиливая друг друга струнами и голосом. Впереди шагал бдительный Колив со щитом и копьем наготове.

Фонарей у них не было, мир освещался магией. Видеть это Рожеру и Кендалл позволяли пестрые меченые маски, изготовленные Аманвах и Сиквах. На головах у принцесс были тонкие золотые сетки, увешанные мечеными монетами и наделявшие такой же силой. Чтобы Колив смог их сопровождать, Аманвах вшила в его тюрбан и покрывало зрительные метки.

Они шли, пока не отыскали любимое место – широкий пригорок, откуда местность просматривалась далеко во все стороны. Колив мгновенно очутился наверху и обозрел окрестности. Он подал знак, что все чисто, и спутники поднялись к нему.

Заняв позицию, Рожер снял с ремня лук, и скрипка с голосом Аманвах дружно умолкли.

Кендалл кивнула и сменила простую мелодию, державшую демонов в узде, призывом, который разнесся далеко в ночи, притягивая подземников обещанием легкой добычи. Сиквах продолжала петь, маскируя голосом их присутствие.

Первыми нарисовались воздушные демоны: с небес, нарезая круги, спустились две твари. Кендалл притянула их поближе, после чего мелодия резко изменилась. Сиквах плавно вывела маскирующее заклинание, присоединив свой голос к музыке Кендалл, и демоны столкнулись на полпути так, что рухнули наземь сплетением щелкающих клювов и мелькающих когтей. Они грохнулись настолько тяжело, что Рожер услышал, как ломаются их полые кости.

Они с Аманвах зааплодировали, а Кендалл и Сиквах поклонились, как он учил.

– Полевые демоны с запада, – объявил Колив.

Стая была невелика, всего пять бестий, но пятерка полевых демонов могла за считаные секунды разорвать их в клочья.

Обе женщины хладнокровно встретили приближавшуюся угрозу. Сиквах уже возобновила песню незримости, скрывшую пятерых людей на холме от подземников не хуже меченого плаща.

Стая мчалась, притянутая настойчивым зовом Кендалл, а та нахмурилась и наложила вторую мелодию поверх первой, чем вызвала у демонов нестерпимую боль. В согласии с музыкой запела Сиквах, продолжая скрывать людей и усиливая атаку Кендалл.

Как только демоны приблизились, рука Рожера сомкнулась на грифе скрипки, и он вспомнил ночь, в которую оплошал и Кендалл досталось.

Но Кендалл с тех пор не раз выходила в открытую ночь без него, и пора было перестать над ней трястись.

– Слишком примитивно, – сказал он, когда Кендалл принудила подземников передраться. – Взять мои ноты и натравить демонов друг на дружку может любой грошовый жонглер.

Это было не совсем так, но Кендалл все еще робела, выступая на пару с Сиквах. Она остро нуждалась в волшебном пинке.

– Да ну? – улыбнулась будущая дживах. – А если каждый примется за себя?

Она повернула музыку, как нож в ране, и полевые демоны впились зубами и когтями в самих себя. Сперва Кендалл заставила их выцарапать глаза, и ослепшие твари заметались, снедаемые му́кой и яростью. Вскоре она уложила их на спину – остервенело когтящих и кусающих себя, – пока бестии не сломались от ран. Вокруг разлился, как сироп, горячий, смрадный и полыхающий магией ихор.

Через несколько секунд дрыгал лапами всего один подземник. Это был вожак, тварь с толстым панцирем. Кендалл сбавила обороты, и он перекатился, вскочил, раны уже начали затягиваться. За считаные минуты он полностью оправится, а молочно-белые слепые глаза вновь обретут зрение.

Кендалл не дала ему времени. Она простерла мелодию, как щупальца, проворно схватила демона, заставила его вслепую врезаться в участок голой скальной породы. Подземник отлетел, вереща, но Кендалл держала его, как на поводке, и заставляла собственным ходом снова и снова биться башкой о камень. Еще и еще, пока не раздался чавкающий звук и тварь не рухнула с раздробленным черепом.