Троя. Падение царей - Дэвид Геммел

Несколько мгновений никто, казалось, не слышал его, потом троянские всадники начали появляться из пыли, некоторые раненые, некоторые помогающие своим раненым товарищам. Спустя несколько мгновений они уже неслись прочь, направляясь обратно к реке.

Гектор собрал уцелевших всадников и направил их против пустившихся в погоню конников врага, отогнав тех назад и дав возможность Троянской коннице уйти.

В конце концов Гектор ударил пятками лошадь и галопом поскакал обратно к лесистым холмам.

На следующее утро Скорпиос сидел у края леса, там, где Скамандер показывался из-за деревьев и нырял под деревянный мост, прежде чем устремиться на плоскую равнину.

Скорпиосу полагалось заниматься разведкой, но глаза его все время затуманивались. Он каждый раз боялся перед битвой за свою жизнь, но никогда не боялся за жизнь Джустиноса. Богатырь казался неуязвимым. Они вместе ездили много лет, сперва с Эннионом, Керио, Урсосом и Олганосом — теперь все они были уже мертвы. Скорпиос единственный из шестерых остался в живых.

Его горе было велико и лишило его мужества. Ночью он почти не спал. Слушая, как вокруг похрапывают остальные всадники, он все время вспоминал ход последней битвы. Джустинос всегда присматривал за ним, прикрывал его спину, но Скорпиос не сумел сделать то же самое для старого друга. Эта мысль снова и снова крутилась в его голове, пока вконец не измучила, и тогда Скорпиос забылся неглубоким беспокойным сном.

Он проснулся перед рассветом, усталый и мрачный. Гектор послал его обратно к месту битвы — посмотреть, забрали ли враги своих убитых и раненых. Они их забрали. Даже сломанные повозки были увезены на дрова.

Ночью Скорпиос решил, что, когда война закончится, он вернется на ферму отца. Теперь он был воином-ветераном, за его плечами были годы службы в Троянской коннице, и он больше не боялся старика. На золото, которое Гектор даст ему за верную службу, он купит маленький дом и поможет отцу со скотом и овцами. Его поселение лежало далеко на востоке, на краю хеттских земель. Теперь впервые Скорпиос подумал: цела ли еще ферма, просыпаются ли до сих пор затемно каждое утро его отец и братья, чтобы начать работать, или спят в полях, охраняя скот от хищников, а мать работает с утра до ночи, чтобы накормить семью. Его младшей сестре должно было исполниться двенадцать — почти женщина, подумал он. Скорпиос печально покачал головой. Он ничего больше о них не знал. Может, его братья ушли, чтобы стать воинами. Если так, возможно, они тоже погибли.

Внезапно Скорпиос почувствовал себя очень одиноким. Перед его мысленным взором все время вставал образ Джустиноса — таким, каким он видел его в последний раз. Скорпиос понял, что не может представить себе его лицо улыбающимся или спокойным. Только в предсмертной агонии. От душевной муки Скорпиос закрыл глаза.

Когда он снова их открыл, он увидел маленькую точку вдалеке — всадника, скачущего от Трои. Всадник остановился и слез с лошади. Скорпиосу показалось, что человек этот что-то кричит, но он был слишком далеко, чтобы разобрать слова. Спустя некоторое время всадник снова сел на лошадь и продолжил путь вдоль берега реки. Когда он приблизился, Скорпиос разглядел, что тот облачен в черные доспехи.

Молодой троянец в замешательстве уставился на него. Единственный вооруженный воин так далеко от Трои. «Должно быть, это один из наших», — подумал он. Конечно, не может быть, чтобы вражеский воин прискакал один в столь враждебную землю.

Всадник опять остановился. На этот раз Скорпиос смог разобрать слова, которые тот выкрикивал, их донес северный ветер:

— Гектор! Гектор! Выходи и сразись! Приди и сразись со мной, трус!

Скорпиос долго наблюдал, как всадник держит путь вдоль реки, останавливаясь через каждые несколько сотен шагов. Скорпиос не знал, что делать: вернуться и доложить Гектору или продолжать приглядывать за воином. Вне лагеря находились и другие разведчики, поэтому Скорпиос решил, что остальные доставят странные новости Гектору, и устроился, прислонившись спиной к дереву.

Он все еще наблюдал за всадником, когда услышал позади слабый шорох, повернулся — и обнаружил у своего горла клинок меча.

— Ты был бы уже мертвецом, — сказал Гектор, вкладывая меч в ножны и появляясь из подлеска.

— Прости, господин, — ответил Скорпиос, покраснев. — Я тебя подвел.

Троянский царевич присел на корточки рядом с ним.

— Ты выглядишь больным, парень, — заметил он. — Вчера ты потерял доброго друга.

Скорпиос с несчастным видом кивнул. Гектор положил руку ему на плечо.

— Джустинос был прекрасным воином. Я редко встречал лучших. Сегодня обязательно поешь, тогда ночью ты будешь лучше спать. А теперь… — он обратил взгляд на всадника в черном. — Что ты об этом думаешь?

— Думаю, он безумец. Он должен знать, что в этих лесах сотни воинов, которые могут вмиг подскакать и убить его.

— Однако он знает, что они его не убьют, потому что он человек чести, а такие люди верят, что все остальные такие же.

Долгое время царило молчание.

— Это Ахилл, и вчера я убил его друга Патрокла.

— Ты спустишься и сразишься с ним? — выпалил Скорпиос, не подумав.

Гектор долго размышлял, потом ответил:

— Это время, вероятно, придет, Скорпиос, когда я пожелаю. Но я не буду драться с ним сегодня, когда от нашего сражения будет зависеть всего лишь честь двух человек.

«Разве этого мало?» — хотел сказать Скорпиос, но промолчал.

На следующий день появившимся у реки всадником был жрец Ареса.

Скорпиос, сидя верхом на лошади высоко на перевале, вместе с остальными воинами Троянской конницы — их было ясно видно с равнины — смотрел, как жрец, облаченный в черные одежды с двумя красными лентами, держал путь вдоль реки, время от времени останавливаясь, чтобы выкрикнуть вызов Гектору от лица Ахилла. Троянцы наблюдали за ним большую часть дня, до тех пор, пока солнце не зашло за горизонт и жрец не вернулся в город.

На третий день появившимся всадником был царь Итаки.

Верхом на крепком гнедом мерине, в широкополой соломенной шляпе, защищающей от палящего солнца, Одиссей остро сознавал, что ему недостает грации Ахилла или даже грации жреца. Он вспомнил, как Пенелопа однажды, дразня его, сказала, что он ездит верхом, как мешок с морковкой. Он признался:

— Мешок с морковкой стыдился бы, если бы ездил так плохо, любовь моя.

Одиссей медленно, шагом, направил лошадь туда, где Скамандер скрывался под деревянным мостом недалеко от подножия холмов. Там с облегчением спешился и приготовился ждать.

Он захватил достаточно еды, чтобы хватило на двоих, но готовился наслаждаться спокойствием и тишиной дня в одиночестве.

Солнце начало опускаться, когда он, наконец, увидел всадника, направляющегося к нему от края леса. Одиссей с первого взгляда узнал Гектора по могучим размерам и по тому, как тот держался на коне. Когда Гектор подъехал ближе, Одиссей увидел, что троянский царевич сильно постарел со времени их последней встречи.