О психологии западных и восточных религий (сборник) - Карл Густав Юнг

что скрывается в глубинах психики — в той области, которую с тех пор стал обозначать как «коллективное бессознательное» и содержание которой стал определять как «архетипы». С незапамятных времен вторжения бессознательного случались снова и снова, они исправно повторяются по сей день. Ведь сознание не существовало изначально; по детям мы видим, что в первые годы жизни его необходимо создавать заново. В этот период становления сознание отличается крайней слабостью, и то же самое можно сказать о психической истории человечества, в которой немало примеров того, как легко бессознательное захватывало власть. Эта борьба наложила свой отпечаток на человечество. Если выражаться научным языком, можно заявить, что человек обрел инстинктивные защитные механизмы, которые автоматически срабатывают, когда опасность наиболее велика, а их вступление в действие при чрезвычайных ситуациях отражается в нашей фантазии рядом образов, что неизгладимо запечатлеваются в человеческой психике. Наука может лишь установить существование этих психических факторов и попытаться дать им рациональное объяснение, выдвинув гипотезу об их источнике. Однако тем самым мы возвращаемся на шаг назад, не приближаясь к разгадке. В итоге перед нами встают основные вопросы бытия: откуда взялось сознание? что такое психика? Тут наука заканчивается.

534 Поневоле кажется, что в разгар болезни разрушительные силы превращаются в целительные. Все дело в том, что архетипы пробуждаются к самостоятельной жизни и берут на себя руководство психической личностью, вытесняя эго с его тщетными желаниями и устремлениями. Как сказал бы религиозно мыслящий человек: Бог направляет и располагает. С большинством моих пациентов приходится избегать такой формулировки, при всей ее уместности, поскольку она слишком напоминает им о том, от чего изначально они должны были отказаться. Поэтому выражусь менее возвышенно: психика пробуждается к спонтанной активности. Действительно, эта формулировка лучше соответствует наблюдаемым фактам, потому что трансформация происходит в тот миг, когда в снах и фантазиях возникают мотивы, источник которых в сознании отыскать попросту невозможно. Для пациента это не что иное, как откровение: нечто неведомое и странное поднимается вопреки ему из скрытых глубин психики, нечто такое, что не является его эго и, следовательно, находится вне досягаемости индивидуальной воли. Он вновь обретает тем самым доступ к источнику психической жизни, и это событие знаменует начало лечения.

535 Чтобы проиллюстрировать сказанное, следовало бы привести некоторое число примеров. Однако убедительный пример подобрать навскидку не так-то просто, потому что, как правило, все явления носят чрезвычайно деликатный и комплексный характер. Нередко речь идет всего-навсего о глубоком впечатлении, произведенном на пациента самостоятельной сновидческой активностью. Или же фантазия принимается указывать на что-то такое, к чему его сознательный разум был совершенно не готов. Но в большинстве случаев именно содержания архетипической природы (или связи между ними) оказывают сильное влияние сами по себе, независимо от того, постигнуты они сознательным умом или нет. Эта спонтанная активность психики часто становится настолько насыщенной, что индивидуум зрит визионерские видения или слышит внутренние голоса — то есть переживает истинное, как бы первобытное схождение духа.

536 Такие переживания сполна вознаграждают страждущего за его муки. Впредь он будет прозревать свет сквозь путаницу образов и, более того, сможет принять конфликт внутри себя, чтобы преодолеть в конце концов болезненный разлад натуры на более высоком уровне.

537 Фундаментальные проблемы современной психотерапии настолько важны и судят столь серьезные последствия, что их обсуждение в докладе исключает любые подробности, при всей желательности последних для более ясного изложения. Тем не менее мне, надеюсь, удалось достичь своей главной цели и показать отношение психотерапевта к его работе. Это может оказаться полезнее наставлений и указаний на способы лечения, которые, как ни крути, никогда не приносят нужного результата, если их применяют без правильного понимания. Отношение психотерапевта бесконечно важнее, чем теории и методы психотерапии, и поэтому мне прежде всего хотелось разъяснить это отношение слушателям. Льщу себя мыслью, что рассказал обо всем честно и в то же время поделился сведениями, которые позволяю судить, когда и каким образом священнослужитель может объединять усилия с психотерапевтом. Также я считаю, что нарисованная мною картина духовного мировоззрения современного человека соответствует истинному состоянию дел, но вовсе не притязаю на непогрешимость. Так или иначе, мои слова о лечении неврозов и связанных с этим лечением проблемах — чистая правда. Мы, врачи, приветствовали бы, естественно, сочувствие и понимание со стороны духовенства, поддержку наших усилий по исцелению душевных страданий, но мы вполне осознаем, какие основополагающие трудности препятствуют сотрудничеству. Сам я занимаю, пожалуй, крайнее левое крыло в парламенте протестантских мнений, но первым готов предостеречь массы от некритических обобщений собственных точек зрения. Как швейцарец, я являюсь убежденным демократом, но охотно признаю, что Природа аристократична и, хуже того, эзотерична. «Quod licet Jovi, non licet bovi» («Что позволено Юпитеру, то не позволено быку») — малоприятная, но неоспоримая истина. Кому прощены их многочисленные грехи? Тем, кто много любил. А что касается тех, кто любит мало, их немногочисленные грехи обращаются против них. Я твердо убежден в том, что огромное количество людей принадлежит к католической церкви просто потому, что она им лучше всего подходит. В этом я уверен ничуть не меньше, чем в выводе, к которому пришел сам: примитивная религия для первобытных людей лучше христианства, настолько им непонятного и чуждого, что они способны подражать ему только самыми омерзительными способами. Еще, полагаю, нам нужны противники (протестанты) католической церкви — и противники протестантизма, поскольку проявления духа поистине чудесны и столь же разнообразны, как и само Творение.

538 Живой дух растет и даже перерастает прежние формы выражения; он свободно выбирает людей, которые его провозглашают и в которых он живет. Этот живой дух вечно обновляется и стремится к своей цели разнообразными, непостижимыми способами на протяжении всей истории человечества. По сравнению с ним имена и формы, даваемые людьми, имеют крайне мало значения; это всего лишь меняющиеся листья и цветы на стволе вечного дерева.

VIII

Психоанализ и исцеление души[670]

539 На вопрос об отношениях между психоанализом и пастырским исцелением души ответить нелегко, потому что эти попечения направлены на сущностно различные предметы. Исцеление душ, практикуемое священнослужителями и священниками, есть религиозное влияние, основанное на христианском исповедании веры. С другой стороны, психоанализ является медицинским вмешательством, психологической техникой, цель которой состоит в выявлении бессознательных содержаний и их осознании. Впрочем, такое определение психоанализа применимо только к методам, используемым школой Фрейда и моей собственной. Метод Адлера с этой точки зрения не является анализом и не преследует поставленную выше цель. Это в основном педагогическое направление, которое