Трофей императора - Алина Углицкая

- Но ведь эсмаев нет… - прошептала Валенсия, чувствуя стыд за то, что минуту назад расписывала достижения своих соплеменников. Имира была права. С каждым новым открытием, каждым новым усовершенствованием мир на один шаг становился ближе к бездне.

- Нет. Но есть такие, как ты. Кельфи. Люди боятся вас. Как боялись эсмаев, как боятся драконов. Но сейчас мы говорим о тебе. И о Роннаре.

Напоминание о муже заставило девушку вздрогнуть. И по серебряным нитям ее ауры алыми искрами пробежали отголоски испытанного наслаждения.

- Я вижу, ваши ауры сплетены так, что даже смерть не разлучит, - хмыкнула Имира, наблюдая за этой картиной, невидимой глазам простых смертных. – Этот дракон сделал все, чтобы ты стала его навек.

Ленси невольно поджала губы. Насмешливо-снисходительный тон наставницы ей не понравился.

- Вы осуждаете?

- Нет, девочка, что ты. Радуюсь за тебя. И в то же время грущу. Если бы не Роннар, не ваша роковая встреча, которой я так боялась… ты стала бы Избранной – той, что вернет истинную магию в этот мир. И я честно пыталась, чтобы все так и вышло. Но когда он пришел за тобой…

Она тяжело вздохнула.

- Я увидела смерть, пепел и разрушения, идущие за ним попятам. Если бы я тебя не отдала, он бы погиб, и трон Ламаррии достался другому. А через несколько лет новый император драконов вторгся бы Этрурию, а потом и в Ремнискейн. И на этот раз в войне никто бы не выжил. Ни драконы, ни люди. Вот такая история.

Последние слова она произнесла таким простым, будничным голосом, будто зачитывала ежедневный список обязанностей для послушниц.

А Ленси вспомнила, как герцогские мортиры бомбардировали Алмазного, вставшего на их пути. Он бы не смог долго сдерживать натиск. В конце концов, ему пришлось бы отступить или умереть прямо там, под стенами Раггенрока. И он это знал, когда шел туда.

Он готов был погибнуть, защищая ее семью.

Судорожно сглотнув, она пробормотала:

- Значит…

- Я выбрала меньшее из зол, Ленси. Я отдала тебя. Но не стала налагать запрет на твои силы. И ты доказала мне, что я поступила верно. Там, под стенами Раггенрока, я боялась, что ты сорвешься и уничтожишь гвардейцев твоего дяди. Но ты сдержалась. Такая воля достойна награды…

Ленси не успела понять, что происходит, как трава под ее ногами вдруг дрогнула и начала быстро расти. Вытягиваясь, оплетая ноги девушки, поднимаясь все выше и выше.

- Что… что происходит, матушка? – она ахнула, когда ветви миндального дерева так же склонились над ней, и листва проникла в волосы.

- Не бойся. Это просто одна из сторон твоей силы. Дар повелевать растениями, читать их энергетику, знать то, что знают они. Все они тянутся к свету, и теперь ты стала их светочем. Попробуй, это не сложно.

Только теперь девушка поняла, что растения не пытаются причинить ей вред, наоборот, они ластятся к ней, словно котята.

- Но что же делать? С миром, с драконами?

- Тебе – ничего. Я вижу твой земной путь долгим и светлым. Живи, наслаждайся каждой минутой, расти детей. Я разрешаю тебе применять свои силы для исцеления и спасения, Ленси. Но если хоть раз ты или кто другой вольно или невольно использует их во зло, неважно какое, я приду за тобой. И на этот раз не буду столь милой.

От этого предупреждения по позвоночнику Ленси пополз холодок. Резкий. Колючий. Словно порыв зимнего ветра.

И девушка вдруг поняла, что за обликом матушки Имиры, за ее серебристым сиянием скрывается что-то еще. Нечто такое древнее и такое могущественное, что ее человеческого разума не хватит, чтобы осознать все величие этого существа.

Но вот лицо Имиры разгладилось. На нем снова засияла улыбка. Она чуть нагнула голову, будто прислушиваясь, а потом беспечно произнесла:

- Иди, девочка, возвращайся к супругу, он уже заскучал без тебя. Но помни, ты мне должна. Однажды я потребую этот долг.

Какой долг? О чем она говорит?

Ленси только открыла рот, чтобы спросить, но сад вокруг поплыл, подернулся молочным туманом. И она услышала Зов – тот самый, которым ее дракон призывает свою альхайру.

А в голове эхом продолжали звучать слова настоятельницы: «Помни, ты мне должна. Однажды я потребую долг».

***

Он проснулся перед рассветом. Хотел по привычке перевернуться на другой бок, и вдруг как током ударила мысль, что он не один. Где-то там, под боком, чувствовалось присутствие желанной женщины, ее теплое, разомлевшее от сна тело.

Приподнявшись на локте, он заглянул ей в лицо.

Его принцесса была так хороша сейчас, в лунном свете, что падал на нее из окна. Ее отросшие волосы серебрились, будто снег, тень от длинных ресниц лежала полукружьями на щеках. Влажные, припухшие от поцелуев губы чуть приоткрыты, будто манят попробовать их на вкус…

Почти не осознавая собственных действий, он легонько коснулся ее щеки. Убрал упавшую на лицо прядь, отвел за ушко, одновременно впитывая свою альхайру взглядом, обонянием, каждой клеточкой тела и ауры.

Она была вся его. Юная и в то же время зрелая. По-женски мягкая - и твердая, как воин. Слабая и сильная одновременно. Его бесценное сокровище.

Если бы не та встреча, не тот поцелуй… он бы и внимания не обратил на нее. Скорее всего, выбрал бы самую недалекую и безвольную из принцесс. Тогда он считал, что так убережет себя от проблем. Наследников он делать не собирался, так что первой брачной ночью их супружеский долг бы и ограничился. А потом его супругу устроили бы в отдельных апартаментах, окружили роскошью и заботой, а он бы вспоминал о ней только когда этикет требовал их совместного появления перед подданными.

Даже с Ленси он собирался поступить именно так. Только одной брачной ночью не ограничиваться.

А теперь смотрел на нее и понимал, что никогда не простит себе этого.

И в то же время Роннар был благодарен судьбе за все, что случилось. За то, что она открыла ему глаза и научила ценить свое счастье.

Задумавшись, он даже не понял, что продолжает гладить девушку, вырисовывая пальцем круги на ее коже. Пока тихий вздох не заставил его очнуться.

- Рон…

Его имя сорвалось с ее губ так легко, так естественно. Словно она всю жизнь только так его и называла. И не было никакого холодно-отстраненного «император» или насмешливо-дерзкого «Владыка».

- Доброе утро, любимая…

На ее губах расцвела сонная улыбка. Тонкие руки взлетели, оплетая его шею виноградными лозами. Захватывая в плен сердце и душу без магии, без оружия. Только так, как может любимая женщина.

- Когда-то я безумно мечтала услышать от вас эти слова, мой император. И за это время мои желания не изменились.

- Только я уже не император, - заметил он.