Маленькая хозяйка большой таверны - Оксана Гринберга

— Дерриканец!.. — с явным отвращением произнес Сигурд, заявив, что теперь-то ему все ясно.

И еще, что они сопроводят меня с огромной радостью, и денег дерриканцу платить мне не придется. Он лично вытрясет из него мою вещь — и пусть тот только попытается ее не отдать, тогда в ход пойдут мечи и топоры!

— Нет же! — снова покачала я головой. — Я заплачу всю сумму, не стоит нарушать наших законов. — Потому что завтра изморцы уедут в свой Зардан, а мне еще здесь жить. К тому же, я хотела, чтобы все было по-честному, хотя Шерц и пытался воспользоваться бедственным положением Лорейн. — Скорее всего, проблем не возникнет, но не помешало бы, чтобы вы были рядом.

На это Сигурд патетически заявил, что он всегда будет рядом со мной — по крайней мере, до тех пор, пока он останется в Виллерене, — а если я пожелаю, то и всю мою жизнь, после чего крикнул Артуру, чтобы тот не заводил лошадей в конюшню.

Затем вернулся в таверну и принялся распоряжаться. Взял с собой четверку самых кровожадных на вид изморцев, заявив, что с ними он готов штурмовать хоть цитадель самого Ада, а не дом какого-то там ломбардщика!..

На это я, нервно улыбнувшись, подумала, что господина Шерца ждет очень большой сюрприз.

И уже через десять минут мы отправились этот сюрприз… гм… ему доставлять. Сигурд любезно предложил ехать с ним в седле, на что я отказалась, заявив, что лошади меня всегда немного пугали. Вместо этого Леннарт поймал для меня извозчика, и уже очень скоро я тряслась в коляске по направлению к ломбарду Шерцу.

Несмотря на уговоры, никого из «своих» не взяла — ни брата с его кулаками, ни Леннарта с арбалетом. И даже Олафа с разделочным ножом я отвергла. Сказала им, что мне хватит и пятерки здоровенных изморцев, а им стоит оставаться в таверне, потому что жизнь снова у нас била ключом.

Ехала, везя с собой сто пятьдесят дукаров, — брабусцы со своим обедом мне в этом очень подсобили, — и еще пятнадцать из тех, что успела отложить на черный день. Последние я думала заплатить Шерцу в качестве комиссионных.

Если честно, на этом деньги в кассе «Королевского Клинка» закончились, но я надеялась, что этого хватит, чтобы рассчитаться с ломбардщиком. А потом мы как-нибудь и что-нибудь да заработаем!..

Не прошло и двадцати минут, как я уже сидела в мягком кресле в прохладном и сумрачном кабинете Шерца. Внутрь меня проводили сразу же, стоило мне появится на пороге ломбарда, даже не пришлось ничего объяснять, и я стала подозревать, что хозяин давно ждал моего приезда.

Впрочем, самого Шерца в кабинете не было.

Явился он только минут через пять. До этого времени мне уже успели принести кофе и сладости, но я не спешила пользоваться гостеприимством ломбардщика, дожидаясь его прихода.

Вошел он уверенной походкой, поклонился мне вежливо, заявив, что рад видеть прекрасную Лорейн Дюваль, и что моя красота расцветает изо дня в день. Затем подошел к окну и демонстративно поправил штору, но перед этим полюбовался на молодецкие забавы викингов, устроивших показательный бой на топорах на крыльце его ломбарда.

На это я пожала плечами и все-таки потянулась за молочником, чтобы добавить его содержимое в фарфоровую чашку с кофе. Ну что же, все фигуры расставлены, пора начинать игру!

— Пожалуй, это было все-таки излишне, — вежливо прокомментировал увиденное за окном Шерц.

Устроился в кресле напротив меня и взял в руки вторую чашку.

— Они сами вызвались меня сопровождать, — пожала я плечами, чувствуя себя значительно увереннее, чем в прошлый раз. — Ярл Раньерк пользуется любой возможностью, чтобы провести как можно больше времени со мной и выказать свое дружеское расположение. Когда он узнал, что я собираюсь в город, то захотел меня сопровождать, и я не стала ему отказывать.

Сказав это, сделала первый глоток — с превеликим удовольствием! — и потянулась за цукатами. Понимала, что мои собственные запасы кофе такими темпами — мы пили его не только со Ставросом, но я еще и угощала гостей, — очень скоро подойдут к концу.

Почему бы не воспользоваться ситуацией и не выпить кофе у… гм… «соседа»?

— Значит, ярл Раньерк пал жертвой красоты Лорейн Дюваль, — отозвался Шерц. — Ну что же, этого вполне можно было ожидать! Правда, я серьезно сомневаюсь в том, что ярл Раньерк сумеет удержать прекрасную Лорейн Дюваль. Она для него слишком уж безудержная.

На это я все-таки усмехнулась, но комментировать сказанное не стала. Шерц мог думать обо мне все, что угодно. Я же с удовольствием допью кофе, заплачу деньги, заберу свой ключ и вернусь в таверну. А если возникнут проблемы с расчетами или же он по какой-то причине решит не отдавать мою вещь, то мои изморцы устроят спортивные игры уже в его ломбарде.

— Признаюсь, я серьезно ошибался на ваш счет, — неожиданно произнес Шерц. — Похоже, старею и допустил досадный промах. Что-то не учел и сделал неверные выводы, из которых последовало то самое предложение, которое, подозреваю, вы и не думали принимать.

На это я подтвердила, что не собиралась принимать его предложение, и для меня оно прозвучали в высшей степени оскорбительно.

Впрочем, я прекрасно понимала, что именно не учел Шерц и в чем он ошибался — перед ним сидела вовсе не Лорейн Дюваль, забитая и робкая жена Флорена де Эрве. В ее теле оказался совсем другой человек.

Тут ломбардщик еще и извинился, на что я пожала плечами, потому что прощать его не собиралась. Боги ему в судьи, так и сказала, после чего добавила, что явилась сюда по делу, с которым хотела бы закончить как можно скорее.

— Вы пришли, чтобы забрать свое украшение, — произнес он. — И если я по какой-то причине решу его вам не отдавать, то демонстрация силы с крыльца переместится в мой кабинет.

— Вы совершенно правы, господин Шерц! — сказала ему. — Но я не вижу ни единой причины для конфликта. Вас мне рекомендовали как в высшей степени надежного и проверенного ломбардщика.

Сказав это, положила перед ним квитанцию с его подписью о получении украшения в виде золотого ключа, сто пятьдесят дукаров одной стопкой и пятнадцать второй — его десять процентов.

— Полная сумма и ваши комиссионные, — сообщила ему. — Так что давайте не станем ничего затягивать, а то, боюсь, ярл Раньерк может по мне соскучиться и отправиться на мои поиски.

— Ну что же, затягивать мы ничего не станем, — согласился со мной ломбардщик, — и украшение я сейчас же вам верну.

Выловил из своего кармана колокольчик — такого не было в прошлый раз, и, позвонив, попросил появившегося на пороге слугу принести принадлежащее госпожи Дюваль.

— И денег с вас тоже не возьму, — добавил Шерц. — Ни единого су, не говоря уж о дукарах.

На это я удивилась.

— С чего бы такая милость?! Получается, вы заплатили мне целых сто пятьдесят дукаров только для того, чтобы продержать у себя неделю простой кулон?

— Не такой уж он и простой, этот кулон, — многозначительно заявил мне Шерц. — Думаю, ваш ключик открывает дверь, за которой сокрыто очень и очень многое.