Ленин и Сталин против Троцкого и Свердлова - Сергей Сергеевич Войтиков

армии по партийной линии, однако уже в январе 1922 г. С.И. Гусеву в ЦК замену подобрали. Положение Политуправления изменилось достаточно быстро.

Место Политуправления РККА в системе партийных органов было окончательно закреплено в 1925 г. – в Уставе ВКП(б). По официальному разъяснению члена ЦК А.А. Андреева, руководителя Уставной комиссии XIV съезда, «Новый раздел […] относительно партийной работы в Красной армии» был внесен в Устав, поскольку в РККА была «сосредоточена довольно значительная часть членов партии», работавшая «на основе особых положений, в отступление от нормальных условий». Новый раздел объяснял, «в каких условиях должна протекать партийная работа в Красной армии, кто за эту партийную работу отвечает, кто ею в основном руководит. В основном это руководство политической и партийной работой должно быть сосредоточено в Политуправлении РККА, которое должно являться по существу военным отделом Центрального комитета»[1445]. Нового в плане статуса Политуправления не было ничего, однако закрепление сложившегося порядка в основном большевистском организационном документе свидетельствовало о политической важности и актуальности решения VIII съезда РКП(б) 1919 года.

Симптоматично, что, сидя в кресле начальника Политуправления РККА, А.С. Бубнов, после того как он с головой окунулся в оппозиционную деятельность, фактически начал работу в параллель заместителю председателя РВС СССР К.Е. Ворошилову. Последний написал «т. Бубнову» 4 июля 1929 г.: «Сегодня, совершенно случайно, я наткнулся на документ, который меня не поразил и не удивил (эта стадия пройдена), а, признаюсь, смутил, т. к. я теряюсь в догадках, куда Вы метите, столь упорно продолжая начатую линию поведения в отношении и военведа, и меня [как] его главы. Я имею в виду докладную записку на имя т. Молотова о комсоставе запаса. Насколько я понимаю, это дело не подлежит ведению Управл[ения], которым Вы ведаете, не говоря уже о том, что даже вопросы, непосредственно находящиеся в Вашем ведении, должны были бы ставиться в высших парторганах с моего ведома и при моем участии. Если мы дошли до положения полного непонимания элементарных вещей, определяющих деловые, служебные и личные отношения, то я полагаю наиболее разумным и большевистски честным разойтись в разные стороны. Навязывать же методы работы, отношения, кричаще противоречащие даже здравому смыслу, как это делаете Вы за последнее время, я в дальнейшем терпеть не намерен»[1446]. Вместе с тем в 1930‐е гг., когда дело дошло до назначения Л.З. Мехлиса, К.Е. Ворошилов был вынужден терпеть еще и не такое. Политуправление РККА стало важным политическим институтом, руководитель которого справедливо считался вторым наркомом обороны[1447]. Начало фактическому двоевластию в руководстве Красной армией было положено в 1919 г.

Раздел VI

Как нам организовать Рабкрин

Глава 1

Идея «высшей инспекции республики»

В работе «Задачи революции», написанной в первой половине сентября 1917 г., В.И. Ленин выдвинул требование о немедленном введении рабочего контроля в общегосударственном масштабе[1448]. Уже 14(27) ноября 1917 г. был создан рабочий контроль как важнейший фактор, способствовавший упрочению советской власти. Организационно рабочий контроль состоял из заводских или фабричных комитетов и советов старост. В крупных городах, губерниях и промышленно развитых районах при Советах рабочих, солдатских и крестьянских депутатов действовали местные советы рабочего контроля, координировавшие и направлявшие деятельность рабочих советов предприятий. В масштабе всей страны руководство Советами рабочего контроля осуществлял Всероссийский совет рабочего контроля, в составе которого создали комиссии специалистов-ревизоров по определенным отраслям производства.

В январе 1918 г. образовали Центральную контрольную коллегию и учётно-контрольные коллегии, а также контрольные комиссии на местах. Центральную контрольную коллегию в июле 1918 г. преобразовали в Народный комиссариат государственного контроля[1449].

Однако Наркомат государственного контроля долгое время оставался ведомством весьма сомнительной дееспособности. 26 июня 1918 г. вышел приказ по наркомату, в котором говорилось: «При рассмотрении доклада об обследовании деятельности одного из учреждений междуведомственной комиссией с участием представителей Государственного контроля по вопросу о фонде финансирования с.-х. машин Совет народных комиссаров […] 20 июня […] постановил: «Исходя из того, что Государственный контроль должен быть боевым органом по раскрытию преступлений, борьбы с ними и изыскания практических мер борьбы с безотчетностью и безответственностью, [СНК] ставит на вид Комиссии, что в данном случае ею были сделаны неправильные и недостаточные выводы из обнаруженных и рассмотренных ею же материалов».

Находя, что при переживаемых условиях одной из насущнейших задач государственной жизни является самая энергичная и беспощадная борьба со всякого рода злоупотреблениями и что такая борьба должна служить основной целью Государственного контроля, [НКГК] требует от[о] всех служащих ведомства самой настойчивой и решительной работы в этом направлении. В целях полной действительности борьбы необходимо немедленно при обнаружении неприятностей или злоупотреблений принимать меры к привлечению виновных к ответственности, какое бы положение они ни занимали.

Служащие Государственного контроля должны помнить, что в новом государственном строе Контролю отведено исключительное место, ему предоставлена полная самостоятельность в деле ревизии и право не только поверять законность и целесообразность оборотов денежных и материальных средств, но и оценивать с тех же точек зрения все хозяйственно-распорядительные действия подотчетных учреждений и лиц.

Наделяя Контроль столь обширными правами, советская власть [требует] от него не бюрократической, а живой работы. Только при таком условии Контроль оправдает оказанное ему доверие и окажет серьезное содействие в установлении в стране нового строя.

Производя ревизии и обследования, служащие Контроля отнюдь не должны узко ограничиваться одними поставленными им задачами; они призваны поверять все хозяйство Республики и действия должностных лиц, и потому, если обнаружится при ревизии или обследовании причастность к неправильностям каких-либо других учреждений и лиц, то должно немедленно распространять ревизию и на тех последних. Главным образом при обозрении деятельности учреждений и лиц, хотя бы и в неревизионных целях, должно быть всегда обращено особое внимание на ревизионную сторону дела и при обнаружении неправильностей необходимо возбуждать немедленно преследование.

Начальники контрольных установлений должны быть всегда в курсе деятельности подчиненных им служащих и являться действительными руководителями их работ. В этих видах служащие, производящие ревизию или обследование, должны в известные сроки представлять сведения о своей работе, а о более важных обстоятельствах сообщать немедленно. В свою очередь начальники контрольных установлений должны то же делать в отношении Центрального контроля. В свою очередь последний примет все меры для самой энергичной и решительной поддержки всех начинаний по упорядочению народной жизни и борьбы с неправдами и злоупотреблениями.

Об изложенном [НКГК] сообщает всем контрольным установлениям для надлежащего руководства и исполнения»[1450].

В 1918 г. Наркомат государственного контроля не был единым органом социалистического контроля. В частности, в военном ведомстве не покладая рук трудилась сформированная в апреле 1918 г. Высшая военная инспекция (ВВИ, Инспекция), которая де-факто действовала автономно от руководства Наркомвоена и со временем стала претендовать на гегемонию в государственных органах контроля РСФСР.

24 апреля 1918 г. бывший исполняющий должность наркома по