Одержимость - Джоанна Элм

— Еще не вечер, — сказала Кейт. — Мы оба знаем, что она виновна, кроме того, я ведь собираюсь писать книгу. Так что занимайтесь спокойно этим делом и поскорее заканчивайте его.

Кейт показалось, что Майк едва заметно улыбнулся, потом посмотрел на дорогу.

— Почти добрались, на следующем перекрестке — налево, — сообщил он, притормаживая у светофора.

Лэнгхорн Мэйнор оказался очень чистеньким и уютным местечком. Особенно Кейт понравились тенистые аллеи и большие, солидные каменные дома с широкими лужайками за низкими кирпичными заборами. Неужели здесь воспитывалась в детстве Габриэлла Грант? Кто такая Глория Росситер? В журнале «Пипл» не было приведено ни одного собственного высказывания этой женщины о ее романе с Беном Грантом, не было в статье и фотографий Глории. Майк подъехал к фасаду нужного дома. Знает ли Глория Росситер, в какую беду попала ее дочь?

Они позвонили. Ждать пришлось недолго, через мгновение дверь широко распахнулась, и на пороге появилась пожилая женщина в домашнем халате и в шлепанцах, голова замотана полотенцем, из-под которого торчали редкие седые волосы.

Показав полицейский жетон, Майк представился.

— Мы ищем…

Глория Росситер перебила его на полуслове, побледнев как смерть.

— Все-таки он вызвал сюда полицию!.. — Она в изнеможении прислонилась к дверному косяку. — Я же говорила ему, что не видела Лестера с субботнего вечера.

Послышались чьи-то шаги, и мужской голос произнес:

— Беда в том, миссис Росситер, что с тех пор его вообще никто не видел.

Кейт и Майк разом обернулись.

На крыльце стоял незнакомый мужчина.

— Меня зовут Кен Барнс, я фотограф из «Инквайрер», а мой коллега работал здесь над репортажем. Субботний вечер он провел с миссис Росситер, после чего бесследно исчез. Это очень странно и необычно. Я только хотел задать ей несколько вопросов, но она отказывается со мной разговаривать.

Майк перевел взгляд на хозяйку дома: Глория смутилась и опустила голову, часто моргая.

— Габриэлла сказала мне, что они поедут в Нью-Йорк, больше я ничего не знаю. Речь шла об интервью Лестера для «Уорлд медиа».

— С кем она поехала в Нью-Йорк? — спросил Майк.

— Постойте, — вмешалась Кейт, услышав имя Лестер. — Вы имеете в виду Лестера Фрэнкса из «Инквайрер»?

— Да, именно его, — ответил Кен Барнс. В его глазах сквозило недоумение, словно он мучительно пытался понять, почему лицо этой женщины кажется ему знакомым.

— Меня зовут Кейт Маккаскер, — отрекомендовалась она. — Мы с Лестером разговаривали на прошлой неделе. Он работал по материалам убийства в Мэйн-Лайне. Так каким ветром его занесло сюда?

— Нет, мы занимались историей Бена Гранта, — начал объяснять Кен, понизив голос. — Лестер хотел вызвать эту старую калошу на откровенность. Габриэлла рассказывала о романе матери в своем интервью журналу «Пипл», но нам нужен был эксклюзив. Лестер побеседовал с Глорией вечером в субботу и велел мне уезжать, поскольку неизвестно, как долго он будет разогревать клиентку. Ночью в субботу я получил сообщение на автоответчик, что дело идет на лад. После этого он как в воду канул.

— Вы прошлись по окрестным барам, Кен? — улыбаясь, спросила Кейт и шаловливо добавила: — Представляете заголовок: «Ночи любви с призраком прошлого»? Он наверняка праздновал свой триумф.

Однако Кену Барнсу было не до шуток.

— Сегодня истекает срок подачи материала, а Лестера до сих пор нет, — сказал он. — Я не вижу здесь повода для веселья.

— Послушайте, Кен, детектив Трейвис приехал в связи с расследованием другого дела, но если мы попутно найдем здесь пьяного Лестера где-нибудь под кроватью, то немедленно оповестим об этом вашего главного редактора.

Повернувшись к фотографу спиной, она увидела, как Глория Росситер тихо сползла на пол вдоль косяка и, съежившись, затихла на пороге.

Вдвоем они без труда помогли миссис Росситер подняться на ноги и провели ее в заднюю часть дома, где в маленькой гостиной, примыкающей к кухне, уложили на диван.

Майк пощупал у Глории пульс, а Кейт отправилась на кухню смочить холодной водой полотенце, чтобы приложить ей ко лбу.

Глория с тихим стоном открыла глаза. Заметив на столе бутылку «Катти Сарк», Кейт налила немного виски в стакан и поднесла его к носу хозяйки дома.

Миссис Росситер благодарно кивнула и, взяв стакан, сделала большой глоток.

— Спасибо. — Еще раз кивнув, она села. — Так-то лучше, у меня, кажется, опять случился приступ головокружения.

— Давайте вернемся к цели нашего визита. — Майк склонился над Глорией Росситер. — Габриэлла здесь?

Глория отрицательно покачала головой.

— Увы, нет, милок.

— Мы бы хотели сами в этом убедиться.

— Убеждайтесь, — согласилась Глория. — Вы полагаете, что я не способна определить, дома ли моя дочь? — Она указала рукой на лестницу, ведущую наверх. — Ее комната там. Первая справа.

Оставив Глорию на диване, они направились к лестнице. Кейт едва поспевала за Майком, который второпях перепрыгивал через две ступеньки. Огромное эркерное окно комнаты Габриэллы выходило во двор. На подоконнике громоздилась кипа старых журналов, в том числе и изданных год-два назад. На полках лежали и стояли куклы и мягкие игрушки — памятные атрибуты детства. Однако в шкафу висела вполне взрослая одежда, которую Габриэлла перестала носить совсем недавно. Кровать была застелена дорогим льняным покрывалом.

«Любопытно», — подумала Кейт, решив изучить все повнимательней. Майк между тем пошел осматривать коридор. Кейт достала блокнот, чтобы записать наиболее интересные, на ее взгляд, детали. Подробности об убранстве комнаты, в которой Габриэлла Грант провела детство, могли придать книге дополнительный колорит — читателям будет интересно, как жила в юном возрасте известная телеведущая, оказавшаяся убийцей.

Кейт сразу бросился в глаза разукрашенный кукольный домик. Она огляделась. Создавалось впечатление, что Габриэлла любила кукол, как маленькая девочка. На подоконнике восседали на подушечках шесть старомодных кукол с нарисованными ярко-красными губами и розовыми щечками. Они хорошо сохранились, все, кроме одной, которая лежала в игрушечной колыбельке. Эта кукла была больше других, с длинной трещиной на голове, покрытая грязью и пылью, как и укрывавшее ее до подбородка розовое одеяльце. «Странно — подумала Кейт. — Любимая кукла в таком состоянии…» Она направилась к подоконнику и тут заметила мать Габриэллы, поднявшуюся на второй этаж.

— Миссис Росситер, — обратилась к ней Кейт, — это была любимая кукла вашей дочери? — Она указала на разбитую голову. — Вон та, в колыбельке?

Глория неуверенно подошла поближе.

— Мисси? Нет-нет. Любимой куклой Габриэллы всегда была Барби.