Охотники на мамонтов - Джин М. Ауэл

— Остается только надеяться, что погода продержится еще несколько дней, — сказал Джондалар.

* * *

— Раз уж мы не собираемся ехать верхом, то почему не привязать немного сена на то место, где мы обычно сидим. Слышишь, Джондалар? Может, я привяжу эту охапку на спину Уинни? — крикнула Эйла Джондалару, который напоследок бродил по берегу в поисках огненных камней. Лошади тоже были на берегу. Уинни спокойно стояла, нагруженная вьючными корзинами и волокушей, кроме того, к ее крупу был привязан тюк с вещами. Удалец слегка нервничал из-за корзин, висевших у него на боках, и небольшого тюка, закрепленного на спине. Он еще не привык таскать грузы, но эта степная лошадка принадлежала к особой породе коренастых, крепких и исключительно сильных лошадей, которые вполне приспособились к жизни в этих суровых степях около ледников.

— Я думал, ты взяла достаточно зерна для них. Зачем же нам тащить еще и сено? На полях пока так много травы, что они явно не останутся голодными.

— А вдруг пойдет снег — что еще хуже — все покроется ледяной коркой, тогда им будет трудно добраться до травы, а от большого количества зерна у них вздуются животы. Разве плохо иметь с собой запас сена на несколько дней? Ты знаешь, зимой лошади иногда умирают от голода.

— Но разве ты сама, Эйла, не сможешь сломать лед и нарезать травы, чтобы бедняги не оголодали? — посмеявшись, спросил Джондалар. — Но если честно, то мне все равно, поедем мы или пойдем пешком. — Его улыбка почти растаяла, когда он взглянул в ясное голубое небо. — Пожалуй, обратная дорога займет у нас достаточно много времени. Ведь мы быстро добрались до пещеры, потому что лошади шли налегке.

Держа в руках еще три неказистых огненных камня, Джондалар начал подниматься по крутой тропе к пещере. Подойдя ко входу, он заметил там Эйлу, которая стояла, вглядываясь в темноту блестящими от слез глазами. Положив камни в дорожную сумку, лежавшую возле заплечного мешка, он встал рядом с ней.

— Это был мой дом, — охваченная чувством утраты, сказала Эйла, осознав неотвратимость скорого ухода. — Эта пещера была моим собственным пристанищем. Его указал мне мой тотем, он подал мне знак. — Она коснулась кожаного мешочка, висевшего у нее на шее. — Пусть я была одинока, но зато здесь я делала только то, что хотела… то, что мне надо было делать. А сейчас Дух Пещерного Льва хочет, чтобы я покинула это место. — Эйла подняла глаза на стоявшего рядом с ней мужчину. — Как ты думаешь, вернемся мы сюда когда-нибудь?

— Нет, — сказал он. Его голос прозвучал как-то отстранено и глухо. Он глядел в эту маленькую пещеру, но видел совершенно иное место и время. — В любом случае, возвращаясь в родные места после долгой разлуки, человек обнаруживает, что они стали совсем другими.

— Тогда почему ты так хочешь вернуться к себе домой, Джондалар? Почему бы нам не остаться здесь с Мамутои? — спросила она.

— Я не могу остаться… Это трудно объяснить. Я знаю, что обнаружу дома много нового, но Зеландонии — мои сородичи, мое родное племя. Мне хочется показать им огненные камни. Хочется научить их охотиться с копьеметалкой. Мне хочется, чтобы они узнали, какие орудия можно сделать из прокаленного кремня. Все это очень важные и ценные вещи, они могут принести им большую пользу. Поэтому я хочу все показать моему племени, — сказал он и, опустив глаза в землю, добавил тихим голосом: — Мне хочется, чтобы они взглянули на меня другими глазами и признали, что я достоин уважения.

Она заглянула в его выразительные тревожные глаза и пожалела, что не может развеять страдания и боль, которые сквозят в них.

— Для тебя так важно их признание? Разве не важно то, как ты сам оцениваешь себя? — спросила она.

Затем Эйла вспомнила, что Пещерный Лев был также и его тотемом; Джондалар, как и она, был избран этим могущественным хищником. Она знала, как нелегко жить с таким сильным тотемом, он посылал нелегкие испытания, но зато дары и знания, которые человек обретал во время этих испытаний, были очень ценными. Креб когда-то говорил ей, что Великий Пещерный Лев никогда не выберет недостойного человека.

В конце концов им удалось запихнуть жесткую сумку, которую Мамутои носили на одном плече, в объемистый и тяжелый короб, каким обычно пользовался Джондалар. К этому коробу была привязана пара круговых ремней, чтобы его можно было нести на спине. Затем путешественники убедились, что капюшоны их парок не зажаты грузом. Эйла добавила еще пару ремней, которые можно было накинуть на голову для дополнительной поддержки, хотя обычно она обходилась без них благодаря праще, обвязанной вокруг головы. Все запасы пищи, сухого хвороста, палатки и спальные меховые шкуры были надежно упакованы.

Джондалар также захватил два здоровых желвака кремня, тщательно отобранных из кучи этого поделочного материала на берегу, и сумку, набитую огненными камнями. На боках у путников болтались специальные длинные сумки с копьеметалками и копьями. Эйла несла также мешочек с голышами для пращи, а под паркой на ремне, стягивающем рубаху, висела сумка из шкуры выдры, наполненная свертками с целебными травами.

Сено, увязанное в большой тюк, было закреплено на спине кобылы. Эйла провела тщательный осмотр лошадей, проверив, в каком состоянии их ноги, хорошо ли закреплена поклажа, и убедилась, что они не перегружены. Бросив прощальный взгляд на крутую тропинку, ведущую к пещере, путешественники начали спускаться по речному берегу в узкую долину. Уинни следовала за Эйлой, а Джондалар вел в поводу Удальца. Дойдя до переправы, они перебрались на противоположный берег, перепрыгивая с камня на камень. Эйла размышляла, не снять ли часть груза со спины Уинни, чтобы той легче было подняться по крутому галечному склону, но крепкая кобыла одолела подъем довольно легко.

Как только они вышли в раскинувшуюся к западу степь, Эйла свернула с дороги, по которой они прибыли сюда. Немного поплутав по степи, она наконец нашла то, что искала. Они пришли к глухому каньону, крутые каменные склоны которого были усыпаны массивными остроугольными глыбами, выломанными из этих кристаллических гранитных стен могучими усилиями мороза, жары и времени. Заметив, что Уинни начала проявлять признаки нервозности — в этом каньоне жило когда-то семейство пещерных львов, — путники начали продвигаться к дальнему концу, где находился более пологий галечный склон.

Тогда весной, когда Эйла обнаружила их, Тонолан был уже мертв, а Джондалар серьезно покалечен. У нее не было времени на похоронный обряд. Она смогла лишь обратиться с просьбой к Духу Великого Пещерного Льва, чтобы тот проводил этого мужчину в другой мир. Однако нельзя было оставлять труп на съедение хищникам, поэтому Эйла оттащила его на этот галечный склон и, используя в качестве рычага тяжелое копье, сделанное по образцу тех, которыми обычно пользовались охотники Клана, она спихнула вниз большой обломок скалы, который удерживал груду более мелких камней. С грустью смотрела Эйла, как галечник засыпает безжизненное окровавленное тело мужчины, которого она никогда не знала и теперь уже не узнает; она впервые видела человека, который был похож на нее, человека из племени Других.