Дело о небрежной нимфе - Эрл Стенли Гарднер

– Что это?

– Копия письма, которое было в бутылке. Девушка – неплохаямашинистка. Я диктовал ей, подсвечивая карманным фонариком, а она держала своюпортативную пишущую машинку на коленях и печатала.

Делла Стрит развернула страницы, включила свет и со всеболее возрастающим интересом принялась за чтение. Дочитав до конца, сказала:

– Господи, шеф, разве это письмо не предоставляет вамвозможность накинуть петлю на шею Джорджа С. Олдера?

– Или, наоборот, дает Джорджу С. Олдеру возможность накинутьпетлю на меня.

– Вы хотите сказать, что это фальшивка?

– Вот что меня больше всего тревожит, – сказал Мейсон. –Олдер знает, что я представляю синдикат. Вполне возможно, он сообразил, что ясобираюсь мимоходом осмотреть его остров, и ведь я, в конце концов, не видел,откуда приплыла эта девица. Я увидел только, как она подплыла к берегу, вышлаиз воды и направилась прямо к ярко освещенному объявлению, на котором написано:«Вход воспрещен» и т. д., и принялась вытираться полотенцем. Ничего болееинтересного и придумать нельзя, чтобы привлечь внимание разведчика в каноэ.

– А вы были еще и с биноклем! – смеясь, добавила ДеллаСтрит.

– С биноклем, да и еще с моим проклятым неуемнымлюбопытством. Все было превосходно рассчитано по минутам. После того как ееобнаружили, у нее хватило сообразительности добежать до воды и оказаться какраз рядом с моим каноэ, прежде чем на нее спустили собаку. И собака бежала заней буквально по пятам. Естественно, я защитил ее от пса и пригласил забратьсяв каноэ. Знаешь, она красива, в меру развязна, не похожа на воровку, и ты неможешь не согласиться, что ее подход к делу был не совсем обычным.

– Однако вы приняли меры предосторожности, – сказала ДеллаСтрит. – Вы…

– Я думал, что принял меры предосторожности, – вздохнулМейсон. – На ней было вечернее платье, очень декольтированное, без плечиков, ипод ним ничего, кроме пары чулок. Она выставляла напоказ эту бутылку, так чтоее невозможно было не заметить, а потом, когда я прочитал то, что в ней было, японял, что все это подстроено специально для меня. Лучшей западни и непридумаешь!

– Лучшей наживки, хотите вы сказать.

– Это практически одно и то же.

Некоторое время они ехали молча, потом Делла Стрит сказала:

– А затем Джордж Олдер заявляет, что она взяладрагоценностей на пятьдесят тысяч долларов и в лодке ее ждал соучастник.Неужели вы не видите выхода, шеф?

– Почти не вижу. Конечно, если бы я сказал этой девице, ктоя такой, убедил бы ее позволить мне взять это письмо – вот тогда бы я влипкрепко.

– Но она пока не знает, кто вы, – заметила Делла.

– Если это западня, наверняка знает, – сказал Мейсон. – Втаком случае она знала, кто я, еще до того, как приплыла к берегу и приняласьвытираться полотенцем, которое предусмотрительно оставила, чтобы его нашлаполиция, а по метке прачечной выследила ее.

– Ого! – восхитилась Делла.

– Вот именно, – подтвердил Мейсон.

Делла Стрит сложила копию письма и отдала ее Перри Мейсону.

– Это – динамит, – констатировала она.

– Если не фальшивка – то да, ты права.

– Мне кажется, вы действительно вынуждаете его защищаться, –задумчиво произнесла Делла Стрит.

– Кто кого вынудит защищаться, покажет время, – сказал Мейсон.

Она доверчиво посмотрела на него и заметила:

– Вы умеете управлять обстоятельствами.

В понедельник утром, в 9.05, когда Мейсон вошел в свой офис,Делла Стрит, приложив палец к губам, подняла на него глаза от телефона исказала в трубку:

– Да, миссис Броули, да, конечно. Вы можете подождать утелефона минуту? Кто-то звонит по другому телефону.

Делла Стрит прикрыла рукой трубку и быстро проговорила:

– Это звонит миссис Броули, надзирательница женскогоотделения в тюрьме Лас-Элайзас. У них находится заключенная, некая ДоротиФеннер, ей нужен адвокат, и она просит, чтобы вы взялись за ее дело. Онаобвиняется в краже драгоценностей.

– Ого, – удивился Мейсон. – Значит, это и в самом делезападня. Она все время знала, кто я такой.

– А возможно, и не знала, – усомнилась Делла Стрит, неснимая руки с микрофона. – Хотите, я пошлю туда Джексона, пусть он с нейпоговорит. Таким образом вы сможете узнать, простое это совпадение или…

Мейсон усмехнулся:

– Спасибо за спасательный круг, Делла. Так мы и сделаем.

Делла Стрит сняла руку с трубки и сказала:

– Видите ли, я не уполномочена говорить за мистера Мейсона,миссис Броули, поэтому мы сделаем так: клерк мистера Мейсона, мистер Джексон,приедет к вам и побеседует с мисс Феннер. Вы говорите, она задержана поподозрению в краже драгоценностей?.. Да… примерно через полчаса. Минут черезтридцать он может выехать к вам… да… хорошо, благодарю вас. Прощайте.

Делла Стрит положила трубку и лукаво подняла бровь.

– Джордж Олдер начинает нажимать на все кнопки, – унылосказал Мейсон. – Итак, стало быть, эта девица и в самом деле была приманкой?

– Она действительно красива, шеф?

Мейсон кивнул.

– Ну что ж, – усмехнулась Делла, – утешьтесь хоть этим. НаКарла Джексона ее красота никак не подействует. Джексон увидит только статьизакона, применимые к ее делу, что же касается остального, он будет рассматриватьее сквозь свои толстые линзы, моргая, словно пытаясь разрубить ситуацию намаленькие кусочки, чтобы легче переварить их в своем мыслительном аппарате.

Мейсон рассмеялся.

– Хорошо ты его описала, Делла. Прежде я не обращал на этовнимания, но он действительно боится взглянуть на девушку, словно не доверяясамому себе.

– Большой любитель прецедентов, – сказала Делла Стрит. –По-моему, если ему пришлось бы встретиться с каким-нибудь действительно новымположением вещей, он лишился бы чувств. Обычно он находит опору в своих сводахзаконов, роется в них, как крот, и под занавес раскапывает какое-нибудьаналогичное дело семидесятипяти– или столетней давности.

– Надо отдать ему должное, – защитил клерка Мейсон, – он и всамом деле всегда находит какой-нибудь аналогичный случай. На молодых юристов,которые серьезно относятся к этому, он нагоняет настоящий ужас. Дайте Джексонупокопаться в библиотеке – и он насобирает вам целую пригоршню прецедентов.Выгодная же сторона всего этого в том, что обычно прецедент нам на пользу. Аведь многие клерки норовят найти что-то, далеко не всегда приятное для клиента.