Почему рассердилась кикимора? - Ольга Колпакова

«Догадлив крестьянин, на печи избу поставил», – говорят в народе. О счастливых людях скажут: «В печи родился». «Матушка» и «государыня» не скажут про плиту, лавку, кровать – только про печку.

Планировка внутреннего пространства дома зависит от того, как расположена печь по отношению к входной двери. На территории России учёные выделили четыре типа планировки, но во всех неизменным было то, что печь и красный угол находятся по диагонали относительно друг друга.

Красный угол – тот, что с окнами, светлый[11], красивый, нарядный, большой, почётный, святой. В красном углу висела на стене особая полочка – божница, на которой стояли иконы. Под иконами – стол. Здесь собиралась вся семья.

Напротив красного угла в русской избе – угол печной. Его называли ещё середь, подовый, кут, бабий угол. Это место женщины. Нередко печной угол отделялся занавеской или перегородкой. Так что кухня отделилась от остального помещения очень давно.

Третий угол, у входа, под полатями, – задний угол, подпорожье (или тоже кут).

Один раз в жизни я стояла в углу, не помню уже за что. Скорее всего, за компанию с сестрой, которая нередко подбивала меня на проделки, достойные Эмиля из Лённеберги. Тогда мне хотелось, чтобы дома были круглые. Вообще-то в угол должны ставить на колени напротив икон, чтобы виноватый мог вымолить прощение. Провинившийся раскаивался, молился, испрашивая помощи и совета у высших сил, порядок которых нарушил своим проступком, – в этом и заключался смысл наказания.

Своим детским воспоминанием я тут же поделилась с тётушкой, которая, презрительно глядя на растворимый кофе, заваривала в кружке свежие смородиновые листья.

– Возможно, угол аккумулирует плохую энергию. Знаешь ведь примету: не подметать в углах, если кто-то уехал. Потревожишь веником «негатив», он, неприкаянный, кинется за уехавшим да и навредит ему в дороге.

– Ладно, – кивнула я, – воспитательное значение красного угла можно считать доказанным.

– А печной! Печь ведь тоже имела воспитательное значение! – тётушка показала на муляж печи, увешанный связками пластмассового лука.

– Это понятно, – допивая какао, согласилась Младшая (какао в кафе оказалось настоящее, на натуральном молоке). – Кто же не знает про Бабу-ягу.

– Я тебя умоляю, – вздохнула тётушка. – Не будь как все, думай своей головой! Младенцев в печь действительно сажали, но затем, чтобы выкупать. В печке парились. Многие жители северных районов не строили бань вовсе и всю жизнь мылись в печах. Важнее другое: при печке, как и при иконах, нельзя было ругаться. Сохранилось выражение: «Сказал бы, да печь в избе!» В печи жил огонь. Хозяин дома раньше назывался не крестьянином, а огнищанином. Вместо слова «дом» в некоторых областях употребляли слово «дым», деревню называли «дымница». И домового представляли не в виде старичка с бородой, а в виде огня.

– Потому что он кормит, – предположил Тихон. Наконец-то мы сидели лицом друг к другу и ничто не мешало ему с нами заговорить.

– Кормит, лечит, греет. С пищей всё понятно. А лечебный эффект – это не только погреться на печи. У каждой части русской печи – своя роль. Загнет – место в печи перед устьем. Сгребались в него горящие угли, и можно было на них быстренько, не топя печь, разогреть пищу. А 28 января (10 февраля) на загнет ставили особый горшок каши. Никто из домашних её не ел. Эта каша предназначалась домовому.

– А я помню, как в подпечек выбрасывала молочный зуб! – я отчётливо вспомнила ощущение после выдернутого ниточкой зуба. – При этом нужно было говорить: «Мышка, мышка! На тебе зуб липяной, дай мне гребяной!»

– Гребяной? – удивилась Младшая.

– Гребяной – значит крепкий и острый, как гребни, – объяснила я. – А липяной – мягкий, как из липы.

– А если, к примеру, горло заболит, – не отвлекаясь, продолжала тётушка, – то нужно было потереться об задоргу – перильце, которое не давало вещам упасть с печи и за которое держались, забираясь на печку. Я бы вам показала, но на макете её нету. И камелька в углу нет – это такое небольшое углубление, дальний родственник плафона для лампочки. Там находилась лучина или тонкие смолистые щепочки, которые и освещали вечерами избу.

Печь играла такую большую роль в жизни человека, что некоторые её части, как и части дома, получили название от человеческого тела: плечи, ноги, чело, щёки.

С печкой связано множество всевозможных гаданий, легенд и поверий. В поисках подходящей невесты сваты в первую очередь обращались не к родителям будущей снохи, а к матушке-печке: «Печка, печка, дай нам человечка!» После того как заканчивалось свадебное застолье, обязательным ритуалом было бросание в печь пустого горшка со словами: «Сколько черепья, столько молодых ребят». Фужер об пол – всё, что осталось от древней традиции…

Кроме связи с потусторонним, в каждой примете был и свой практический смысл. Хозяйка могла подойти к печи только в платке. Покрывать голову, прибирать волосы, готовя еду, – и сегодня обязательное правило для поваров и хозяек. Неприятно, если волосинка упадёт в горшок с кашей. Опасно, если искра из печи попадёт на волосы. Да и домовой – запечный дедушка – недолюбливал барышень с непокрытой головой. И будто бы однажды даже надел на голову одной забывчивой хозяйке чугунок.

В русской избе у домового было своё место: там, где начинался спуск в подполье, в котором хранились запасы на зиму. Портал в подземный мир начинался возле печи, в голбце (голубце). Голбец – деревянная пристройка к печи, маленький домик. Внутри – полки для продуктов. Зимой в голбце держат гусыню с гусятами, а то и козу с козлятами, поросят, кур, телёнка. Здесь и живёт домовой. Голбцом называют ещё и деревянный памятник в виде домика на могиле. Кстати, на севере России могилу нередко называли так же, как ямы для хранения заготовок. Не потому, что слов в языке не хватало, а потому, что связь мира мёртвых с миром живых была крепче некуда.

Сидит домовой в голбце целыми днями. Не скучно ему: то хозяйка за продуктами заглянет, то невеста перед смотринами заскочит переодеться. В любой день домовой не без дела: вся нечисть подпольная, от кикиморы с чёртом до бабаев и бук, под его присмотром. Следит, чтоб сидели внизу, носа в дом не совали, – если, конечно, хозяйка не забыла ему хлебца и водки поставить. Домовой не обжора, каждый день еды не требует, но в Крещение уважь: ровно в полночь придёт домовой угоститься. Ночью дверь в голбец открывать не думай: посыпятся несчастья, полезут нечистые, и домовой не поможет, ведь он… спит. Спит не внутри голбца, а сверху, там, где дощатая пристройка соединяется с печью. А что, домовым тоже отдых нужен.