Большой облом - Владимир Хачатуров

– Не думаю, что народ, построивший небоскребы, Золотые Ворота и Бруклинский мост, можно обвинить в любви к умеренности.

– Браво! – поаплодировали присутствующие. – Достойная отповедь зарвавшемуся пасквилянту!

Но зарвавшийся пасквилянт не унимался.

– Кстати, о небоскребах. Согласны ли вы, мистер Эббот, с тем, что именно они свидетельствуют о богоизбранности Америки, поскольку, например, вавилонским строителям первого в мире небоскреба Господь довести начатое до конца не позволил?

– По-моему, молодой человек, у вас не все в порядке с хронологией. Идея богоизбранности Америки возникла еще во времена первых поселенцев, когда и двухэтажные дома были редкостью…

– Эмма Фригидсон. Южноморский Вестник. Мистер Эббот, общественность интересуется, как далеко зашли ваши отношения с Анной Берг?

– Передайте общественности, что они пребывают все там же, где и были при первой нашей встрече… Кстати, прошу прощения, я не ослышался, вы тоже из той же газеты, что и два предыдущих репортера?

– Не ослышались, но мы из разных газет.

– Газеты разные, но название одно? Так у вас в России полагается или, excuse me[64], я ошибаюсь?

– Вы ошибаетесь. Первый репортер был из «Южноморского Вестника-лайтс», Правдоматкин из «харда», а я – из суперлайтса. Есть еще «Южноморский Вестник – оригинал», репортер которого, Федор Незабудкин ждет своей очереди, чтобы задать вам свой вопрос. Между нами жуткая конкуренция…

– Отличная идея – уподобить периодическое издание сигаретной марке, – пробормотал слегка сбитый с толку плейбой. – Мистер Ниэ-зе-бедс-куин, прошу ваш вопрос. Надеюсь, он будет соответствовать самоопределению вашего издания…

– Какой еще Незабудкин! – вдруг взревел в первых рядах коренастый мужчина с роскошной бородой а-ля граф Толстой. – Моя очередь!

– Извините, не знал, что в России на пресс-конференциях соблюдается строгая очередность. Прошу вас, мистер э-э…

– Константин Сердечный. Еженедельник «Святые Истины».

– Это религиозное издание?

– В определенной мере. Патриотическое. И вопрос у меня следующий. Правда ли, что все знаменитые плейбои так или иначе связаны со спецслужбами своих стран?

– Почему только своих? – лучезарно улыбнулся плейбой. – Вот я, например, связан не только с ЦРУ, АНБ и ФБР, но также и с Сюртэ, МИ-6, БНД, Моссад и даже со шпионским ведомством Буркина-Фасо, простите, совершенно вылетело из головы, какой аббревиатурой они себя величают…

Смех вперемешку со свистом и рукоплесканиями.

– Лада Стиль. Иллюстрированный ежемесячник «Шарман». Мистер Эббот, согласны ли вы с тем, что праздность, которую по определению любит Эрот, предполагает каторжный труд детородных органов?

– Затрудняюсь сказать, мэм. Почему бы вам не спросить об этом у него самого?

И вновь смех, свист, рукоплескания. Больше всего Эбботу хотелось сейчас выйти на улицу и затеряться в веселой толпе праздношатающихся курортников. Но ничего не поделаешь, надо нести свой крест, невзирая на нарушенную последовательность самоотречения, – продать и раздать имение свое он всегда успеет…

До конца брифинга оставалось не более пяти минут. Максимум два вопроса. Американец обвел приглашающим взглядом зал. В глаза бросилась группа сосредоточенно помалкивающих личностей. У каждой личности на шее висело по аккредитационной карточке, но к микрофонам со своими вопросами никто из них не спешил. Эбботу это показалось странным. Он обернулся к пресс-атташе от мэрии, мистеру А. В. Кирюшкину. Но мистер Кирюшкин, отличавшийся большой понятливостью и мгновенной сообразительностью, уже склонился к его уху с разъяснениями:

– Это представители Всероссийского Антиамериканского Общества «Гудбай Америка», по совместительству – репортеры одноименного еженедельника. Являются, помимо прочего, ярыми противниками пресс-конференций как таковых, считая их чисто американской индивидуалистически-упаднической затеей. Жанр интервью тоже не жалуют, предпочитают, чтобы интервьюер лично писал статьи на интересующие читателей темы. Если желаете, мистер Эббот, могу договориться о подвале на две тысячи слов. Но предупреждаю, платят они неохотно, мало и не деньгами, а натуральными продуктами…

– На свободную тему?

– Почти. Из трех предложенных вы вольны выбрать ту, которая вам больше по душе. Вина США в неоправданном затягивании Первой мировой войны (что привело к большевистскому перевороту в России). Вина США в разжигании Второй мировой войны. И третья: США как средоточие Мирового Зла.

– С каких пор?

– Ясно, с каких. Со дня своего основания до настоящего времени…

– По-моему, им следует обратиться к Гору Видалу.

– Обращались. Безрезультатно. Гора Видала липовый мед в качестве гонорара не заинтересовал.

– Тогда и я, пожалуй, откажусь.

– Дело ваше… Дамы и господа, пресс-конференция окончена. Представителей Общества «Гудбай Америка» попрошу задержаться…

Стэнли Дж. Эббот выскользнул в коридор и устремился черным ходом к служебному лифту. Неожиданно пред ним возник некто в черных очках, рыжем парике и джинсовом жилете, надетом на голое тело. На груди у некто поблескивало подвешенное вверх тормашками распятие. Плейбой остановился, напрягся, изготовился.

– Простите, сэр, вы не согласились бы за сто долларов подвесить его так, как полагается?

– Согласился бы, – отвечал некто с ужасным индийским акцентом, – но за двести.

Эббот безропотно полез в карман за бумажником, извлек две стодолларовые купюры и протянул их святотатцу. Святотатец внимательно их осмотрел, сложил вчетверо и упаковал в один из бесчисленных кармашков своего жилета. Затем достал из заднего кармана джинсов другую зеленую бумажку и вручил ее американцу со словами:

– Пожалуй, я соглашусь сделать это и за полторы сотни, сэр.

Плейбой благодарно кивнул, вызвал лифт и поднялся на крышу отеля. В лифте он успел подогреть полученную купюру над зажигалкой, прочесть проявившуюся под воздействием тепла информацию, скатать денежку в шарик, проглотить и запить желтоватой жидкостью из полпинтовой фляги.

На крыше стояло три вертолета в ожидании любителей воздушных прогулок. Эббот нанял все три, не поскупившись на чаевые. Через две минуты после того как американец скрылся в направлении пожарной лестнице, все три вертолета, согласно договоренности, взмыли в воздух и взяли курс в трех разных направлениях. Один устремился на остров «Буян», второй направился к муниципальной даче, предоставленной в распоряжение высокого гостя, третий, набрав высоту, скрылся в облаке…

Разумеется, плейбой не собирался терять драгоценного времени на долгий и нудный спуск по пожарной лестнице. Не для того он выбрал своим хобби скалолазание. Все необходимое снаряжение было заблаговременно припрятано в надлежащем месте на последнем, тридцатом этаже гостиницы. Спуск по глухой стене занял меньше времени, чем приготовление к нему. Замаскировав снаряжение в третьем справа мусорном бачке, плейбой выбрался переулком на оживленную улицу и скрылся в толпе. Впереди его ждало много работы: сбросить «хвост», загрузить контейнер, поставить условный сигнал, наконец – выйти на прямой контакт с весьма перспективным в плане дальнейшего сотрудничества объектом. Все это были операции рискованные, требующие предельной концентрации соматических и психических ресурсов организма, но Эббот был абсолютно спокоен, хладнокровен и уверен в себе. Единственное, что слегка омрачало благоприятный фон его ауры, это мысль о рыжем голопупом связнике: перевесил ли тот Распятие как полагается, или святая эмблема Спасителя на его загорелой груди по-прежнему намекает на заслуженные муки нечестивого Муссолини?..