Обратный отсчет: Равнина - Токацин

Айзек весело хмыкнул.

— До мотора ещё надо дожить. Гедимин! Как по-твоему — смогут они в конце обучения построить поршневую машину? Самую примитивную, лишь бы работала?

Гедимин отогнал мысленные картины взрывающихся цилиндров и угрюмо сощурился.

— Построить? Вручную? Неравномерность хода… Нет, в принципе — возможно, — с большой неохотой признал он. — Но получится дрянь.

— Дрянь — но рабочая? — Айзек слегка прищурился. — Речь ведь не о ядерном реакторе. Простейший вспомогательный механизм, пусть маломощный, пусть с малым сроком службы… Это реально?

Гедимин поморщился, но кивнул.

…Третья группа филков, побросав рукавицы на валун, ушла в душевую. Четвёртая собралась у подъёмника, дожидаясь, пока сармат, оставленный на дне, закрепит на бочке тросы. Гедимин, огибая горячий цех с дальнего торца, оглянулся на тропу — Вепуата не было. «Тем лучше,» — подумал он, мягко спрыгивая на крышу склада и скатываясь по ней на дно долины. Удар получился негромким — тише, чем команды у подъёмника. Через десяток секунд сармат уже пристроил под потолком фонарь и сыпал на поддон горючую смесь. «Можно было и без порталов,» — думал он, снимая со спины «рюкзак» с поршневой машиной. «Так же на себе перенёс бы. Вот дурацкие секреты…»

— Кут’тайри слышит голос Пламени, — донеслось из костра. Одинокая гуманоидная фигура приподняла светящуюся руку. Гедимин радостно усмехнулся.

— Давай сначала части станины. По одной!

…Едва торец цилиндра показался из огня, Гедимин вцепился в него, дёрнул на себя — и почувствовал, как неестественно лёгкий металл стремительно тяжелеет. Когда «бочка», звеня, скатилась с поддона и была поймана и уложена на станину, она весила столько, сколько ей и полагалось. По ту сторону костра тяжело дышал окутанный огнём Кут’тайри.

— Хвала повелителям металла, — выдохнул он, потирая спину. — Они крепки, как опоры мира. Жаль, мы рождены огнём, а не камнем.

— Спасибо, — быстро сказал Гедимин. — Дальше я сам.

…Сармат досыпал в цилиндр ещё полгорсти гравия и провернул прижимной винт. «Надеюсь, в этот раз дребезжать не будет,» — он покосился на станину и шагнул в сторону, к рычагам поршневой машины. «Пойду прогонами по пятнадцать минут. Чем дольше проработает, тем лучше. Спешить некуда.»

…Вой бурана сбивал с толку — всё время казалось, что сбоит «мотор». Сейчас, когда он набирал обороты, гул становился всё громче — вскоре шум за стеной должен был заглохнуть. Гедимин встряхнул чашку с песком и тронул его когтем. Гравий, собранный на холме, растёрло почти в пыль. Рабочие шары, перебранные, осмотренные и только что не обнюханные, сармат высыпал обратно в цилиндр. «Ни одной царапины. Истирание минимальное. Не зря я в Сфене Камня скафандр себе обдирал…»

Он повернул голову на еле слышный звон, шарахнулся в сторону, но не успел. Отлетевшая клёпка врезалась в шлем. Распластавшийся на полу сармат пнул рычаг и под стихающий гул схватился за голову. Ничего, кроме озадаченности и гулкого сердцебиения, он не чувствовал.

«Has— su…» — выдохнул он, нащупав клёпку. Её вколотило меж двумя ипроновыми щитками. Третий, флиевый, слой прогнулся от удара, но выдержал. Верхние щитки сыпались с виска чёрными осколками. В блестящем боку камнедробилки отразился чёрный шлем — и жёлтое пятно десяти сантиметров в поперечнике.

— Мать моя колба… — пробормотал сармат, потирая висок. Выдернуть клёпку удалось не сразу — рука дрожала. «Знал же — что-нибудь да отвалится…» — он осмотрел станину и угрюмо сощурился. Отвалиться могло ещё в двух местах — и уже почти отвалилось, хотя только что, перед запуском, Гедимин всё проверял. На экране дозиметра кривая «сигмы», хаотично дёргающаяся вверх и вниз, наконец вытянулась в прямую. Когда успело задёргаться, Гедимин не отследил — да сейчас это было и несущественно.

…Кривая на экране снова дрогнула и приподнялась. Через полсекунды сармат опознал сканирующий луч и досадливо сощурился. «Вепуат,» — экран сканера подёрнулся рябью от встречного потока, но чёрная крылатая фигура с белесым пятном на руке была видна вполне отчётливо. Гедимин оглянулся на мешок каменной пыли, на мерно вращающийся цилиндр и пожал плечами. «Да пусть идёт. Тут всё закончено. Можно сворачиваться.»

— Мать твоя пробирка! — выдохнул Вепуат, шагнув через порог. — Жив? Цел?

— Говорил же — нормальный агрегат, — проворчал Гедимин, с трудом заставив себя смотреть разведчику в глаза. Новый слой чёрных щитков на шлеме уже затвердел и перестал дымиться, но блестел немного по-другому — или сармату, привыкшему разглядывать фрил, так казалось. Вепуат скользнул по нему взглядом и облегчённо вздохнул.

— И верно. Всё цело… Ядро Сатурна! — он встряхнулся, распушив перья. — Вот до завтра было не потерпеть?

Гедимин склонился над агрегатом, отсоединяя приводы.

— Хороший минерал. Не уступает граниту, — он кивнул на мешок с перетёртым камнем. — Хорошая, мелкая фракция. Покажу Альготу… Хм. Не видел его? Не загнали на… грузоперевозки?

— Отработал, — без тени улыбки ответил Вепуат. — Фыркнул и ушёл в лабораторию. Айзек завтра обещал повторить, но с твоим подъёмником. Чтобы поняли разницу.

Гедимин криво ухмыльнулся.

— Разницу с Землёй, наверное, уже поняли.

…Пока Гедимин крепил к стене последнюю костяную стойку, Вепуат развешивал инструменты. Выстроил он их по размеру, соблюдая симметрию. Гедимин ухмыльнулся было, пригляделся — и недовольно сощурился: неприметные символы богов выстроились в ряд и «смотрели» прямо ему в глаза.

— Джагулы рвались учиться, — сказал Вепуат, смахивая с выступа печи невидимую пыль. — Еле отговорил. Тогда, правда, буран ещё не разыгрался… Там метра полтора, похоже, навалит. Если половину не сдует.

Гедимин вспомнил белую стену, медленно растущую вдоль прозрачной, выстроенной из защитного поля, и угрюмо кивнул.

— Куда ты завтра собирался? В Сфен Огня?

Вепуат качнул головой.

— В Сфен Воды нам надо бы. И не одним. За глиной и ульсеновой рудой. Показать, как оно добывается. Снег придётся топить — в полутора метрах даже мы завязнем.

Гедимин ошалело мигнул.

— Ты в себе?

Вепуат развёл руками.

— Сааг-туул в ущелье не пролезет. А то бы на нём поехали. Тебе ведь