Обратный отсчет: Равнина - Токацин

подвешивания на штырях вышло снизу чуть толще, чем сверху — но без сигма-сканера только Гедимин это и замечал. Зато украшения, налепленные Вепуатом по бокам, заметны были метров за сто, — разведчик уляпал всю раму цветными осколками «каменного» стекла, набрав из них что-то вроде очень неравномерного зигзага. Теперь он разглядывал результат с довольной ухмылкой. Гедимин морщился.

— И на кой тут эти… отходы экспериментов? — он посмотрел на красивый прямой угол, залепленный кусками мозаики и потерявший всякую форму. Вепуат только усмехнулся.

— Для украшения. Филкам понравится. Дасьену тоже. Коменданты такое любят.

— Сам ему об этом скажешь, — буркнул Гедимин, оборачивая стекло защитным полем. «У них там двери занавешены драными шкурами. Битое стекло — это ещё ничего.»

…По дороге от душевой к бараку тянулись яркие двойные полосы — кто-то собрал и сложил в ровную линию множество жёлтых камешков. Гедимин озадаченно посмотрел на «орнамент», пригляделся к поверхности между полосами — и схватился за сигма-сканер. Это были «транспортные колеи» Скогнов — три слоя гравия разного диаметра, уложенные так, чтобы уменьшить трение. Конец «колеи» уходил за барак и упирался в пологий склон. По бокам «дороги» стояли валуны-«подъёмники».

…«Ву-у-ы-ы ту-ут,» — прогудело внутри черепа. «Уг-гу-у…» Пучок тёплых волокон улёгся на правый висок и сместился вверх — точно под невидимую отметину на шлеме. «Ту-ут?» — горячие щупальца задрожали.

— Ерунда, — буркнул Гедимин, досадливо щурясь. «Оно-то как видит? У меня даже ссадины не было…»

«Ху-удо,» — волокна переползли на макушку и растеклись до лопаток. Они ещё были горячее, чем обычно, и изредка вздрагивали.

— О чём он? — Вепуат настороженно взглянул на Гедимина.

— Ударился шлемом, — неохотно сказал тот. — Хранитель много чего чувствует.

— Ага, — Вепуат криво ухмыльнулся. — И не любит, когда ты бьёшься шлемом. Осторожнее, ладно?

35 день Камня, месяц Льда. Равнина, Сфен Земли, долина Элид, Элидген — Сфен Камня — Сфен Воды

К утру ветер утих. Гедимин подошёл к прозрачной стене защитного поля и оценил высоту снежного пласта, прилегающего к ней — пласт ему, трёхметровому, доходил до пояса. Луч фонаря выхватил из темноты верхушку костяной арки — её засыпало снегом наполовину, только на верхней дуге он почему-то не удержался. С выступов свисали оборванные тросы. Где-то под метровыми заносами лежали разбросанные подвески. Одну из них Гедимин даже разглядел на экране сигма-сканера. Её вынесло к защитному куполу и зарыло в старый снег — а теперь ещё и засыпало сверху. «И я это выкапывать не буду,» — подумал Гедимин. «Полежит до потепления.»

Он перевёл взгляд на зияющий чуть в стороне колодец, и вовремя — через его край перелетел ошмёток жёлтого камня, прокатился пару метров и зарылся в гравий. Следующий валун вылетел через десять секунд. На дне колодца копались двое Текк’тов, выгрызая куски камня. Ошмётки были небольшие, но вылетали часто — эти существа решили брать скоростью.

На той стороне ущелья что-то громыхнуло — с обрыва скатился очередной валун. Текк’т копал колодец в одиночку, и камни вылетали из провала редко, но один другого крупнее. Тот, кто подбирал валуны на дне ущелья, от обрыва держался подальше, отгородившись хвостом, и не зря — Гедимину всё время казалось, что копатель норовит попасть камнем ему в голову. «А всё потому, что он не помогает с колодцем,» — сармат с кривой ухмылкой следил за здоровенным комом каменного «теста». Текк’т в ущелье смял пойманные валуны в комок и теперь задумчиво утрамбовывал его витками туловища, а иногда растягивал и раскатывал в блин. Рано или поздно из «сырого бетона» должна была получиться крышка шахты. Гедимин не сомневался, что он её долепит — а потом и вторую, если из шахт выкинут достаточно камня. Поддев «ковшом» защитного поля мелкие валуны, накиданные парой Текк’тов, сармат сбросил их в ущелье.

— Ещё есть? — донеслось оттуда.

Текк’тов приползло мало — из намеченных четырёх шахт были начаты только две. Гедимину было неспокойно. «С одной стороны — те две понадобятся, когда станция заработает,» — думал он, прислушиваясь к грохоту очередного валуна. «С другой — никогда не знаешь, будет работа сделана или нет. Хоть сам бери сфалт и режь камень…»

Поодаль, за ангаром горячего цеха, размеренно стучала костяная колотушка — кто-то отбивал рабочий ритм. Филки на тросах тянули из ущелья бочки для воды. На склоне их ждала поставленная на жёлтые колеи волокуша. Гедимин подошёл было посмотреть, как их грузят в повозку, но его встретили сердитым шипением.

— Напридумывают, а нам тут… — слышал он, уже отойдя за ангар. — Они-то амбалы, а нам…

«Шипят, но бочки не роняют,» — отметил про себя сармат и криво ухмыльнулся. «Когда всё-таки Айзек даст им подъёмник? Ладно с ней, с поршневой машиной, — но там хотя бы балки, а не дикий камень. Выступы я с валунов посбивал, но всё равно…»

…Вепуат стоял у печи, придерживая прозрачный контейнер, поставленный на её выступ. Со спины Гедимину показалось, что разведчик тяжело дышит — все его перья вздымались и опадали. Вепуат оглянулся на вошедшего и охнул — едва он отвлёкся, из-под нагрудного оперения вытянулся складчатый хоботок. Он ткнулся в вязкую жижу в контейнере, едва его не уронив, дёрнулся обратно, раздулся, снова ужался и, роняя капли Би-плазмы, втянулся под броню. Вепуат смахнул брызги в контейнер, тихо вздохнул и снова уставился на прозрачную жижу. Крылья за плечами приподнялись и опали.

— Ест? — Гедимин заглянул в контейнер и удивлённо хмыкнул — на его памяти «кормушка» для скафандра была меньше раза в три. — Это у тебя такие сто граммов? Или сколько там — пятьдесят?

— Нет, конечно, — сердито ответил Вепуат, ловя падающий контейнер — хоботок снова в него ткнулся и сшиб с опоры. — Ста ему мало. Сейчас даю триста, а надо бы больше. Вот только…

Он поймал хоботок, втягивающийся под перья, и растянул в длину. Отросток дёрнулся, раздуваясь, и Гедимин увидел жёсткие выступы на его складках. Внутри угадывались кольцевые структуры с какими-то мелкими твёрдыми элементами.

— Видел? Пытается давить Би-плазму, как будто это добыча, — Вепуат отпустил