Обратный отсчет: Равнина - Токацин

…Вентиляционное окно, ближайшее к ущелью, светилось подозрительно ярко. Гедимин, зайдя на склад горячего цеха, успел увидеть бесформенное огненное облако, вытекающее из продуха и приобретающее гуманоидную форму. Ещё секунда — и Кут’тайри отряхнулся от искр и разжал судорожно стиснутый кулак. Выпущенное зеркальце закачалось на шейном шнурке. Жрец склонил голову и слегка прижал уши.

— Да ты смотри, я ненадолго, — сказал Гедимин, громыхая коваными штырями. «Короткие… Или сойдёт? Если вчетвером с нужной стороны… Или это мне коротко, а филкам — как раз удобно?»

Скрежет и тихий перестук на дне ущелья внезапно смолкли. Филки, шумно дыша, поднимались по тропе. Сверху кто-то недовольно бормотал. Изредка сквозь бормотание и сопение пробивались обрывки монотонных слов. Гедимин узнал голос Гварзы, но о чём речь, разобрать не смог — Айзек начал объяснять филкам, добравшимся до холма, что они сейчас будут делать, и недовольные возгласы заглушили все посторонние звуки.

— Что за чушь⁈ Командир Айзек…

— Ярость богов неистощима, — прошелестело у плеча. — Чем дети Пламени так разгневали Айсека и Хьярсу? За что такая внезапная кара?

Гедимин растерянно мигнул.

— Чего? — он даже покосился на сигма-сканер — может, что пропустил?

Филки, недовольные Айзеком, притихли. Теперь Гедимин слышал шумные, нарочито неуклюжие шаги и тихое бормотание — ещё дюжина мелких сарматов спускалась в ущелье. «Их что, тоже заставят…» — ремонтник включил сигма-сканер и ошалело мигнул. Второй отряд филков, ворча и оглядываясь на Гварзу, вставшего на тропе, обматывал бочку тросами и сгребал рассыпавшийся гравий. «Ага-а,» — Гедимин невольно ухмыльнулся. «Копать песок, значит, им не нравилось…»

— Значит, тут и твоя рука? — жрец пристально смотрел ему в лицо — и определённо заметил ухмылку. — Так за что их покарали бессмысленной работой? Они непочтительны и ленивы, но ничего сверх…

— Никто их не карал, — нахмурился Гедимин. — Это обучение. Они не привыкли таскать тяжести. У нас для этого были машины. Теперь надо учить, как сделать хорошо и не надорваться. Раз машину сюда не привезёшь.

Жрец склонил голову на грудь и сложил руки под подбородком.

— Жрецам Пламени виднее, — сказал он со странной ухмылкой. — Что угодно богам, а что нет. Не мне рассуждать…

Гедимин, собрав найденные штыри в пучок, покосился на защитный купол в углу склада. «Дробилка. Если её сейчас отнести… А, Вепуат увидит, — он как раз на тропе… Увидит и точно прицепится. А мне работать…»

— Кут’тайри, — он придвинулся к жрецу и понизил голос. — Хочешь… угодить богам? Вон та рэссеновая бочка, — можешь её поднять?

Кут’тайри занёс когтистую руку над цилиндром дробилки и протяжно зашипел.

— Большая тяжесть…

Гедимин досадливо сощурился.

— Её надо протолкнуть в огненный портал. Когда покажется с той стороны, я её сразу поймаю, и уже тебе будет не тяжело.

— Хш-ш… — Кут’тайри свёл вместе когтистые пальцы и посмотрел на падающие искры. Они гасли, не долетая до тускло блестящего цилиндра.

— Эту бочку и то, что с ней… Это будет сделано, — сказал жрец. — Вижу, что это угодно Пламени.

…Вентиляционное окно горячего цеха снова зажглось — в этот раз не одно, а два — Кут’тайри в огненной форме следил и за ущельем, и за верхним краем плато, где филки вчетвером ворочали валуны, собирая примитивную блочную систему. Гедимин косился на свет и старался не ухмыляться. Впрочем, никто не обратил бы внимания — трое Старших сарматов сами скалились, уже не сдерживаясь, а филкам было не до них.

— Heta! — крикнул Кенен, заглянув в ущелье. Филки, гоняющие бочку с гравием от шахты к шахте, с облегчённым вздохом побросали тросы, едва её не опрокинув. Те, кто стоял сверху, у «подъёмника», сердито зашипели.

— Вот так никогда не делайте, — сказал им Айзек. — Особенно — при подъёмных операциях. Если не повезёт, скоро увидите, почему. Э-эй! Все наверх!

…Бочка медленно ползла вверх по склону, рывок за рывком поднимаясь к краю обрыва. Первое время её качало, и часть гравия высыпалась — но филки быстро приноровились тянуть по команде, и раскачка прекратилась. Гедимин следил за ними, убрав руки за спину; от напряжения сводило запястья.

— Тихо, — Айзек с ухмылкой положил ладонь ему на плечо. — Справятся. А уронят — никто, кроме бочки, не пострадает.

…Двое филков поддели накренившуюся «цистерну» рычагами, и она, встав вертикально, замерла. Те, кто вытащил её наверх, выпустили тросы и теперь стояли у «подъёмника», разминая ладони и угрюмо щурясь. Рукавицы никому не распороло, крови Гедимин тоже не видел, но глаза у всех были тёмные и расширенные.

— Свободны, — бросил им Айзек, жестом подманивая к себе вторую группу филков — ту, что с такими же выпученными глазами наблюдала издалека за подъёмом. — Пять часов на отдых. Что дальше, Кенен объяснит.

— Это ещё не всё? — филки быстро переглянулись. — Командир Айзек…

— Четырёх часов на сон вам хватит, — перебил его сармат. — Душ и еда тоже будут полезны. Есть ранения — обращайтесь к медикам. Кровяной камень работает быстро.

Кто-то из филков еле слышно выругался. Они, то и дело оглядываясь, побрели к душевой. По дороге один остановился у «колеи», «построенной» для волокуши, тронул ступнёй камешки, запачканные жиром, — и, хмыкнув, ускорил шаг. Айзек развернулся ко второй группе. Третья уже угрюмо щурилась из барака. Они бы, может, и рады были ни на что не смотреть — но Гварза с недоброй ухмылкой стоял рядом и следил за ними вполоборота. Вторая группа, обречённо вздыхая, поднимала оброненные тросы.

— Суть операции вам уже понятна, — ухмыльнулся Айзек. — Теперь тащите бочку к волокуше. Насыпь для волокуши готова — это вам задачу облегчит, так что — протащите её до душевой и обратно. Потом — упражнение с подъёмником. Кенен! Третий отряд готов?

В наушниках шумно зашелестело.

— М-да-а, — протянул Вепуат, заворачиваясь в крылья. — После таких технологий твой подъёмник им подарком покажется. А если ещё с мотором…