К чужому берегу. Предчувствие. - Роксана Михайловна Гедеон

холма показалась фигура человека, закутанного в темный плащ. Он шел через цветочный луг, приближался к нам энергичным, быстрым шагом, потом помахал рукой.

— Пресвятая Дева! Это же Буагарди!

Это действительно был граф. И он был несказанно рад, что догнал нас.

— Какая удача, мадам, что мы не разминулись! Я все же решил проводить вас до самой Бретани.

О-о, как я рада была такому повороту дела! У меня будто камень с души свалился, когда я осознала, что мне не придется колесить по французским дорогам в сопровождении одного Брике. Но было абсолютно очевидно, что Буагарди покинул Париж самовольно, не предупредив власти.

— Вы подвергаете себя большому риску, господин граф! Ищейки консула обнаружат ваше отсутствие, и вы можете потерять все, что получили благодаря Бонапарту…

Буагарди сухо остановил меня:

— Не будем говорить об этом сейчас, мадам. Приняв решение, я взвесил все риски, и теперь нет нужды обсуждать их заново. Я не могу отпустить вас бродить в одиночестве. Это крайне небезопасно. Герцог дю Шатлэ — мой друг, и бросить вас в таком положении было бы бесчестно с моей стороны.

Он подал мне руку, помог подняться. Я слегка застонала, наступив на натертую ногу, и это стало для графа лишним подтверждением того, что он сделал правильный выбор, решив помогать мне до конца.

— Я найду лошадей и доставлю вас в Бретань в целости и сохранности. Можете положиться на меня.

— Вы так хотите увидеться с Авророй, — произнесла я полувопросительно.

Буагарди не стал отрицать.

— Не скрою, в Париже мне очень нужна спутница жизни. Женщина, которой не нужно было бы объяснять, что к чему, которая приняла бы мое шуанское прошлое и разделяла бы мои роялисткие взгляды. Таких женщин немного сейчас, увы…

То же самое когда-то давно сказал мне Александр. Он хотел жениться на мне как можно скорее, и чтобы объяснить свою скоропалительность, привел такой же довод: выбирать жен стало сложно, поэтому, когда встречаешь подходящую женщину — не стоит медлить. Что ж, я могла это понять. В такие времена, как нынче, действительно уходят на задний план прежние критерии: чистота происхождения, громкость имени. Родство душ и взаимопонимание — вот что становится важным. Кроме того, что касается Авроры, то я не смогла бы с абсолютной уверенностью сказать, что она — неблагородного рода. Мне, конечно, неизвестны были ее родители, но она была такая тонкая, изящная девушка с аристократическими чертами лица, что в ней можно было скорее подозревать незаконнорожденную дочь какой-нибудь важной и именитой особы, нежели отпрыска простых бретонских поселян.

— Но не только мадемуазель д’Энен — причина моего поступка, мадам.

— Есть еще что-то, кроме Авроры и соображений чести? — спросила я тревожно.

— Дело в том, что меня беспокоит ваше намерение перебраться в Англию вслед за мужем. Конечно, я найду для вас шлюпку, которая доставит вас на английский корабль, но…

— Да что же «но»? — вскричала я, теряя терпение. — Надеюсь, Жильбер, уж вы-то не станете, как Талейран, убеждать меня в том, что я должна остаться?

Я была так раздражена всеми этими многочисленными попытками удержать меня во Франции — такие атаки в последнее время предпринимались на меня со всех сторон! — что не в силах уже была это слушать.

— Нет, я совсем не о том говорю, герцогиня. Вы должны покинуть Францию, если так хотите…

«Хочу ли я! — взвинченно повторила я про себя. — Да с тех пор, как Клавьер заинтересовался моими девочками, Франция — это последнее место, где я хочу находиться!»

— …но ваш супруг, вполне может статься, отнюдь не в Англию отправился, — закончил Буагарди. — Вряд ли герцог в Англии!

— А где же он? — спросила я ошарашенно.

— Возможно, на Мальте. Из того, что мне известно, я склонен сделать вывод, что следующие полгода он проведет именно там.

Повисла пауза. Мальта — это название в личном плане ничего мне не говорило. Я никогда не слышала это слово из уст Александра, никогда не предполагала, что его может занести в те края. Но, с другой стороны, это выглядело правдоподобно.

Вот уже три года, с тех пор, как генерал Бонапарт изгнал с Мальты рыцарей-иоаннитов, между Англией и Францией велась борьба за господство над этим островом. Флот адмирала Нельсона, как я знала, несколько раз снимался с якоря в Неаполе и отправлялся на отвоевание этого морского форпоста, правда, пока безуспешно. Те же действия предпринимал и русский флот под командованием адмирала Ушакова. Поскольку Англия, кроме Гибралтара, не владела в Средиземноморье больше никаким перевалочным пунктом, Мальта была для Туманного Альбиона жизненно важна. Так что не удивительно, что Александр, пребывающий, по сути, на службе у английской короны, отбыл именно туда, где эта корона нуждалась в его услугах.

— Его всегда посылают в самое пекло! — горько сказала я. — Я к этому привыкла. И, по сути, это ничего не меняет, граф.

— Но вы же не последуете за ним на Мальту, разумеется?

— Безусловно. В Англии у нас есть поместье. Я буду ждать супруга там.

Мне безразлично сейчас было, как обстоят дела в этом поместье, готов ли Блюберри-Хаус нас принять. У меня есть полное право искать там убежище, я — законная жена Александра, и я выгоню любую Мелинду Дэйл, если она посмеет там появиться. Если нужно, я брошусь к ногам английского короля, но получу защиту и кров. В Англии находятся мой отец и, как это ни смешно, еще один мой возможный родственник — сын корсиканского короля Теодора от первого брака. Так что я буду среди англичан далеко не так одинока, как здесь, во Франции, при власти первого консула!

Мои дети должны как можно скорее оказаться в безопасности. Между девочками и Клавьером должен быть поставлен надежный заслон! Я увезу не только своих старших, заберу даже Реми Кристофа, потому что слишком уж пылкими являются материнские чувства Констанс по отношению к моему крошке сыну. У него есть только одна мать, другой, даже молочной, ему не надо. Реми уже третий месяц, он может пить коровье молоко. Выкормила же я когда-то коровьим молоком своих девочек! Так будет и с сынишкой. Я легко перевезу малыша через пролив.

А Александр… Что ж, он вернется и обнаружит меня в нашем английском доме. В конце концов, это именно то, о чем мы с ним зимой договаривались. Я к тому времени уже научусь управлять новым поместьем, перевезу туда некоторых слуг. Буду любоваться лилиями, гулять с детьми по зеленым лужайкам, наблюдая за оленятами. Веронике и Изабелле будет интересно в Блюберри-Хаусе. Только бы