Одинокая охота - Магнус Йонссон

Она убрала телефон в карман и посмотрела на второй этаж. Задумалась. Ей было известно, где они находились. Но она понятия не имела, что они намеревались делать. Может, они ждали Амида? Или уже собирались убить Кайю?

Ее бросило в жар от волнения. Она сжала кулаки, чтобы справиться с дрожью в теле. Больше ждать не имело смысла.

Она вытащила веревку из рюкзака, свернула ее в кольцо и закинула через плечо, а потом взялась за плющ. Обхватила его стебли и подтянулась вверх, ища опору под ногами. Это оказалось проще, чем она думала. Добравшись до зарешеченного окна первого этажа, она немного постояла на подоконнике, переводя дух, а потом, схватившись за стебли, продолжила подъем. Вскоре до второго этажа остался метр.

Именно тогда кусок штукатурки отвалился от стены. Она зажмурилась, когда мелкие частицы попали ей в глаза. Резко дернулась, и поэтому несколько ветвей оторвались от кирпичей. Вместе с ней. Ее развернуло на месте. И она ударилась спиной о стену. Одна нога повисла в воздухе. Она судорожно цеплялась за плющ, чтобы не свалиться с семиметровой высоты. Еще несколько ветвей отделились от кирпичной кладки. Она начала спускаться. Остановилась. Осторожно просунула ногу сквозь ветки. Толкнулась. Потянулась руками выше, чтобы как можно дальше ухватиться за новые стебли. Попыталась равномерно распределить вес между различными частями тела. Снова сантиметр за сантиметром поползла вверх.

Еще одна ветвь отвалилась. В последнюю секунду она успела ухватиться за фриз, выступавший из стены над головой. Подтянулась ко второму этажу. Когда тонкие ветви, находившиеся под ней, ломались, ее ноги скользили по стене. Пот струился по спине.

Она осторожно вскарабкалась на уступ, соединявший выступавшие из стены вершины пилястр, и легла на него. Слушала, как кровь стучала в висках. Таращилась вверх на небо. На третьем этаже виднелся слабый свет. В находившейся рядом комнате второго этажа царила темнота. Она поднялась на колени. Прижалась лицом к окну. Пыталась разглядеть, что было за ним. Оказалось, большое помещение. Деревянная лестница, видневшаяся в углу, вела на следующий этаж. Со стен вниз смотрело несколько чучел голов животных. Часть одной стены занимал камин, которым, похоже, еще пользовались. Судя по корзине с дровами, стоявшей рядом с каминным набором.

Она встала и, держась руками за стену, начала осторожно, подобно крадущемуся хищнику, двигаться по уступу. Схватившись за подоконник последнего окна, прямо над ним, она ловко поднялась на него. Как женщина-кошка, вся в черном. Осмотрела стекло и раму. Окно не было оборудовано сигнализацией. Она не заметила никого за ним. Но не было здесь и следов Кайи. Тяжело вздохнув, она посмотрела наверх. Сверху плющ был уже не таким густым, а его стебли более тонкими. Они не выдержали бы ее веса. Если она хотела попасть внутрь, ей нужно было залезать через окно, перед которым она стояла.

После недолгих сомнений Линн ощупала свой рюкзак. Пальцы быстро отыскали фомку. С ее помощью она вполне могла сделать это. Но что потом? Она покосилась на видневшуюся с другой стороны улицы крышу. Санне и Каспер находились где-то там, в темноте. Стоило ли ей попросить группу атаковать дом? Но чем это могло помочь? Она опасалась, что их действия только все усложнят. Что будет, если Ханнекен и Бофельт окажутся заблокированными, когда попытаются сбежать вместе с Кайей?

Она подумала, что тогда кто-то точно пострадает — ее сестра, вероятно, умрет, — и решила не делать этого.

Она вздрогнула, когда в расположенном за окном помещении включили свет, и, быстро спустившись на уступ, осторожно посмотрела внутрь.

В ярком, чуть желтоватом свете люстры, сейчас залившем комнату, она заметила, как помощник Ханнекена внутри устанавливал штатив, а затем раскладной походный стул. Сам же Ханнекен повесил на специальную стойку похожий на тубус предмет, а затем, потянув за что-то, вытащил из него белый экран, протянувшийся до самого пола. Он разместил стул прямо перед ним и, попятившись назад, оценил результат, посмотрев на все сквозь импровизированную рамку, сложенную большими и указательными пальцами. Улыбнувшись, он что-то сказал помощнику, и тот сразу куда-то ушел.

Ханнекен подтащил к себе лежавшую на полу черную сумку, достал из нее видеокамеру и закрепил на трехногом штативе. Еще раз взглянув на стул, он отрегулировал высоту камеры и затем повернулся к двери, услышав шаги Расмуса, своего помощника. Тот крепко держал за руку женщину, кисти которой были связаны за спиной. В свете люстры блестел скотч, которым был заклеен ее рот. Она с беспокойством таращилась на него.

— Ей дали успокоительное? Она должна выглядеть испуганно, но никаких истерик. Должно быть понятно, о чем она говорит, — сказал он, ухмыляясь, — когда будет молить о помощи.

Расмус кивнул, посадил женщину на стул, снова удалился и скоро вернулся с прожектором. Он включил его, и в комнате сразу стало ощутимо теплее от мощных галогенных ламп. Он вытер блестевший на свету пот со лба женщины. Она испуганно посмотрела на него и отвернулась в сторону. Он ухватил ее за подбородок. Сжал его с силой. Повернул лицом к себе. Наклонился вперед. Посмотрел ей прямо в глаза. Запыхтел. Поцеловал ее в лоб. Провел языком вдоль линии светло-коричневых волос. Потом сказал с издевательской ухмылкой:

— Мы еще станем с тобой друзьями. Вот увидишь.

Он провел рукой по ее щеке. Медленно погладил кожу. Чувствовал, как она дрожала. Потом услышал голос Ханнекена за спиной:

— Я готов. Дай ей текст и сними скотч со рта.

Ханнекен протянул ему бумагу. Расмус положил лист ей на колени. Текст обращения к сестре. Рывком он содрал липкую ленту. Ее лицо исказилось от боли. Она вся напряглась, и стул сместился на несколько миллиметров. Руки Кайи по-прежнему были связаны за спинкой стула.

Ханнекен перевел камеру в режим готовности. Расмус открыл сумку и, достав из нее пистолет, встал позади женщины.

Он приставил ствол к ее виску.

Происходившее в комнате столь сильно разволновало Линн, что у нее подкосились ноги. Она прислонилась к стене дома, чтобы не свалиться с уступа, и опустилась на колени. Казалось, по телу пробежал электрический разряд, прошил мозг. Однако она продолжала не отрываясь смотреть сквозь стекло.

Кайя.

С пистолетом у головы.

Линн порылась в рюкзаке. Достала фомку. Продолжая наблюдать, она сунула нунчаки за пояс брюк сзади. Человек с пистолетом, похоже, что-то обсуждал с Ханнекеном. Он приставил оружие к затылку сестры. Потом к ее подбородку.

Линн взвесила фомку в руке. Мужчина с пистолетом кивнул Ханнекену. Тот включил запись, и красный светодиод на видеокамере замигал. Мужчина вновь направил оружие Кайе в висок.

Линн обхватила голову руками, как бы защищая ее, и бросилась вперед, прямо в окно.

Локти врезались в стекло, и оно разбилось. Она пробила его подобно снаряду. Осколки посыпались на нее. Разрезали куртку. Поранили руки. Звук получился оглушительный. Словно от взрыва. Она приземлилась на ноги. Споткнулась и чуть завалилась вперед. Приземлилась на руку, в которой держала фомку. Поднявшись и восстановив равновесие, оказалась сразу перед человеком с пистолетом. Он удивленно уставился на нее.