Паноптикум. Книга первая. Крах - Александр Гракх

Карлос огляделся. Слева стояло отхожее место, огороженное цветной занавеской, а вдоль стен, грубо вырубленных в скальной породе, свисали две железных шконки, поддерживаемые в горизонтальном положении с помощью толстых натянутых цепей. Поверх матрацев, лежащих на шконках, были накинуты серые казенные одеяла. В правом углу стояли нагроможденные друг на друга коробки и завязанные тряпичные мешки. Над узником, сидящим у дальней от входа стены, на выступе скалы стоял горшок с растением, чьи засохшие побеги стелились по направлению к полу.

— Заходи, арестант, не стесняйся… — произнес человек, оторвавшись от поглощения лимонного сока. — Ты в гостях у Патрика Мендозы, и если ты порядочный человек, бояться тебе нечего…

Карлос прошел к столику и присел на свободную шконку. Как отметил сам Гарсия, в камере было довольно тепло.

— За что тебя сюда определили? — спросил Мендоза, вытирая о тряпку испачканные лимонным соком руки.

— Дал по физиономии главному надзирателю… — ответил Карлос, разглядывая небольшие вмятины на железной маске Патрика Мендозы.

Услышав это, хозяин камеры замер, а затем одобрительно кивнул головой.

— Похвально, — после некоторой паузы произнес Патрик, — я бы точно не упустил возможности свернуть шею этому безносому ублюдку. Семь лет назад, после того как Рыло и его люди убили моего младшего брата Элая, я поклялся им отомстить. И моя месть свершится окончательно, когда я придушу эту хитрую крысу, которая остаётся в живых только благодаря тому, что не выходит на поверхность, прячась в этой яме как последний трус. Но я обязательно до него доберусь…

Карлос услышал, как дыхание Мендозы, лицо которого скрывала маска, стало быстрым и интенсивным, что было характерно для сильного эмоционального возбуждения. Встав со стула, Мендоза проследовал к мусорному ведру, стоявшему возле канализационной дыры. Выкинув пакет с лимонной кожурой, Патрик включил кран, расположенный высоко над канализационным отверстием, и вымыл руки. Вернувшись, он занял своё место на стуле и, просунув снизу под маску палец, начал интенсивно почёсываться.

— Как тебя зовут? — спросил Патрик.

Карлос помедлил с ответом, раздумывая над тем, не стоит ли ему воспользоваться внезапностью и вырубить Патрика ударом кулака, но все — таки произнес:

— Меня зовут Карлос Гарсия…

Мендоза, услышав его имя, перестал чесаться.

— А ты не тот ли наглец, который захватил власть в блоке В, убив нашего брата Драгомира Ягра?

— Ага, он самый, — ответил Карлос, чьё тело напряглось в предвкушении схватки.

Но схватки не последовало. Вместо этого Патрик Мендоза рассмеялся.

— А я — то гадаю, с чего это вдруг, впервые за все эти годы, проведенные в карцере, ко мне кого — то подселили, — Мендоза оперся спиной о стену и скрестил на груди руки. — Когда я узнал от Ульриха Рыжебородого о том, что в блоке В произошла смена власти, я сразу понял, что к этому причастен оперативный отдел…

— Ты это о чем? — перебил его Карлос. — Я не работаю на администрацию тюрьмы…

— Я об этом и не говорил, — ответил Патрик. — Ты не работаешь на администрацию, это администрация работает на тебя.

Карлос приподнял голову и недовольным тоном произнес:

— Слушай, Мендоза, ты говоришь какими-то загадками. Видимо, тебя неправильно информируют твои люди…

— Нет, Карлос, это ты в силу обстоятельств не понимаешь жизнь в этой яме. Скажи, у тебя не возникло вопросов по поводу того, почему администрация поместила тебя и твоих людей в отдельную секцию блока В? И это несмотря на то, что в «Социальном лепрозории» действует предписание о том, что заключенные, проходящие по одному делу, должны быть раскиданы по разным блокам и секциям в целях противодействия организации преступных сообществ внутри тюремной системы.

Карлос молчал. Патрик, не дождавшись ответа, продолжил:

— С чего это вдруг администрация пошла тебе на уступки после убийства Драгомира Ягра и его людей? Охрана стала закрывать глаза на контрабанду, а комендант блока В — сотрудник администрации тюрьмы, перестал принимать какие— либо решения без согласования с тобой? Может, он стал делать это из — за страха, как это делает комендант блока А, опасаясь вступать в конфликт с «Седьмой печатью» из — за мощной поддержки извне? — Мендоза облокотился на железный стол, выкрашенный в темный цвет. — Карлос — ты иноземец, у которого абсолютно нет силовой поддержки на Эритее, поэтому охрана, по большей части проживающая в этом округе, не будет испытывать страх перед заключенным, чью шею украшает ожерелье Мартина Вуда…

Мендоза встал с табуретки и расправил мощные плечи. Протиснувшись между столом и шконкой, он стал расхаживать взад — вперед на пустом пятачке, держа руки за спиной. Карлос до сих пор не понимал, к чему клонит его сокамерник.

— Может быть, причиной всему деньги? — Мендоза остановился и посмотрел на Карлоса. — Возьмем, к примеру, Эсмонда Мортиса, который, насколько мне известно, принимает непосредственное участие в финансовых схемах начальника тюрьмы. Люди говорят, что он ходит в вольной одежде и не носит этот проклятый ошейник, в отличие от остальных заключенных «Социального лепрозория»…

— Да, та ещё сука, — произнес Карлос, услышав имя человека, благодаря которому он оказался в этой каменной преисподней.

— Став свидетелем обвинения, Мортис тем самым нарушил неписаный кодекс преступного сообщества Эритеи и потерял свой авторитет. — Мендоза продолжил расхаживать по камере.

— Однако администрация сделала всё, чтобы этот человек был у руля блока С, раскидав его потенциальных врагов по другим блокам. А теперь подумай, Карлос, почему ты стал именно тем, кем сейчас являешься в блоке В?

— Потому что я так захотел, — не задумываясь, ответил Карлос.

— Нет, брат, так захотели оперативники, которые хотят столкнуть нас лбами… — Патрик остановился и вздохнул полной грудью. — В молодости я работал на рыболовецкой шхуне, которая выходила на промысел в прибрежные районы западного побережья. Так вот, на морских судах существует действенный способ избавления от крыс, которые довольно часто проникают на суда с целью чем-нибудь поживиться.

Способ довольно прост. Команда ловит несколько крыс и сажает их в бочку, из которой те не могут выбраться. Их ничем не кормят, поэтому голод заставляет их нападать друг на друга и поедать более слабого. В итоге остаётся одна крыса, которую называют «крысоловом». Вкусив плоть своих сородичей, она уже никогда не остановится перед видовым каннибализмом. «Крысолова» выпускают на судно, где он начинает охотиться на своих собратьев, поедая их тушки в темных и сырых уголках. Так вот, оперативники тюрьмы — это те моряки, которые поймали двух крыс и решили поместить их в каменной бочке № 23…

Мендоза приподнял голову и посмотрел на потолок сквозь прорези для глаз. Показав пальцем куда-то вверх, он задумчиво произнес:

— Они надеются, что «крысоловом» станешь именно ты…