Коловрат: Знамение. Вторжение. Судьба - Алексей Миронов

за жизнь всей княжеской семьи. Многое передумал по дороге Евпатий, а потому рад был приближению защиты. В крепости исполнять свои обязанности было гораздо легче.

Город Переяславль[54] тоже стоял на берегу Оки, только выше по течению. Узнав о приезде княжича Федора с семейством, на встречу прибыли местные бояре, но Коловрат от имени Федора все торжественные мероприятия отменил, разрешив лишь поклониться сыну княжескому, который тут же в терем отправился и не выходил оттуда до рассвета. Объяснил, что, мол, устал княжич да едва опасности избегнул. Впрочем, узрев мертвецов на телеге, бояре лишних вопросов задавать не стали, хотя их распирало от любопытства. Но от Евпатия они так ничего и не добились. Коловрат быстро распорядился насчет похорон и для отвода глаз обмолвился лишь, что разбойники на них налетели в пути, чем навел ужас на местных бояр.

«Пусть уж они лучше разбойников боятся, – решил Коловрат, – чем объяснять им все и наводить тень на плетень. И так слухов не оберешься».

Он вообще предпочел бы никому не рассказывать о случившемся, но закапывать убитых прямо там, в лесу, если была возможность довезти их до города, было бы не по-христиански.

– Как же так, Евпатий Львович, – поинтересовался все же один из бояр, – спокойно же мы жили. Разбойников тут отродясь не водилось. По дороге этой до Рязани постоянно ездили. Как же нам теперь быть?

– А никак, – пожал плечами Евпатий, слукавив немного для дела, – как ездили, так и будете ездить. Разбойников мы повывели. Все спокойно будет теперь.

И ушел, оставив местное боярство в задумчивости.

На рассвете Федор усадил семейство в отмытую от крови и заново выложенную перинами повозку, что с радостью предоставили местные бояре, желая услужить княжичу. Сам же сел на коня и весь оставшийся путь до Красного проделал в седле, зорко вглядываясь в потянувшиеся вдоль дороги болота и придерживая рукоять меча. Верстах в трех от Переяславля дорога окончательно вышла из леса и стала петлять меж невысоких холмов, а лес все редел и редел, пока не уступил место почти безлесому болоту. Коловрат этому был даже рад, поскольку видно было довольно далеко. И если бы враг решился на новое нападение, то его также можно было заметить издали. Но Евпатий больше не ждал нападений. Едва вышло солнце, как он выслал разъезды далеко вперед, почти до самого пункта назначения, и теперь ратники то и дело возникали из-за поворота с сообщениями о том, что впереди все спокойно. Путников в этот час тоже было немного. Лишь ближе к полудню они повстречали пару подвод с гончарами, что везли на продажу свои горшки в Переяславль.

К счастью, дорога была довольно приличная и на удивление сухая, хоть и пересекали ее несколько раз ручейки. Поезд княжеский пошел гораздо быстрее и без приключений был на месте задолго до наступления сумерек. Осмотрев княжескую вотчину, примыкавшую с одной стороны к небольшой речке с названием Осетр, расположившуюся на единственном холме, посреди болотистой местности, полей и редколесья, Коловрат слегка озадачился. Это был совсем небольшой городок, даже меньше Переяславля, из которого вело всего две дороги. Одна обратно, а другая вдоль речки в сторону Ростиславля и Коломны, находившихся, как ему сообщил в недавнем разговоре Ратиша, на другом берегу. Уразумев, что Осетр чуть дальше по течению впадает все в ту же Оку, Евпатий поймал себя на мысли, что в следующий раз нужно будет организовать перемещение княжеской фамилии на кораблях. Благо лодий у Юрия имелось в достатке, а путь по воде был проще и гораздо безопаснее, хотя и вел кругом. Все дело было в том, что в этот раз Евпраксия побоялась плыть с младенцем и предпочла ехать сюда посуху. Но, учитывая недавние события, Коловрат решил, что в следующий раз он сможет убедить ее изменить свое решение.

Не считая невысоких крепостных стен почти безо рва перед ними, изо всех строений в городке Красном имелась только церковь, бревенчатый острог, несколько амбаров, княжеский терем с высокой башней, но весьма скромных размеров, да несколько десятков домов. Это поселение гораздо больше походило на большую деревню, чем на княжескую вотчину. Гарнизон, охранявший эту крепостицу, насчитывал целых сорок пять человек, которых Евпатию сейчас показалось явно недостаточно. И он принял решение оставить здесь минимум полсотни своих бойцов, а потом прислать еще. В свете последних событий жизнь княжеского сына и его супруги находилась в опасности. Конечно, никакого штурма пока что быть не могло, но при необходимости покинуть Красный княжич не мог забрать с собой весь гарнизон. Кого-то нужно было в городке всегда оставлять.

«Людей здесь должно быть больше, – окончательно уверился Евпатий, разглядывая хлипкую пристань и несколько рыбацких лодок, привязанных к ней. – А мысль насчет лодий вполне дельная. Так оно и быстрее и спокойнее будет. Приеду, обговорю это с приказчиками. Они здесь все пути знают, а потом и Юрию доложу».

Убедившись, что княжич благополучно добрался и устроился в своем тереме, Коловрат посчитал наказ Юрия выполненным и без промедления засобирался в обратный путь на следующее утро. Несмотря на ранний час, проводить его вышел не только сам Федор, но и Евпраксия, оставив младенца на нянек, коих здесь было предостаточно.

– Прощай, княжич, – сказал Евпатий, подходя к своему коню, – мне пора. Оставляю тебе пока полсотни своих лучших воинов во главе с Ратибором. Он тут за вами присмотрит. Потом еще пришлю. Благо разместить есть где. Вон, целый острог пустует.

– Зачем? – удивился Федор. – У меня свои охранники имеются.

– Так-то оно так, – кивнул Коловрат, – но маловато их. А время нынче смутное. Мне так спокойнее будет. Да и отцу твоему. А в другой раз сюда лучше вообще на лодьях плыть, раз водный путь есть.

– Ну, коли так, – не стал спорить Федор, – пусть.

И вдруг, шагнув вперед, приобнял боярина. От неожиданности Коловрат даже смутился. Не ожидал от княжича таких нежностей.

– Спасибо тебе, Евпатий, – сказал Федор, отступая назад и тряхнув кудрями, – ты, сказывают, отца моего на охоте от смерти спас. А теперь вот жену мою с сыном. Да и меня тоже. Я добро помню.

– Да ладно, пустое, – отмахнулся Коловрат, – служба у меня такая, княжич. Ну, прощай, пора мне в дорогу.

– Прощай, Евпатий, – сказала стоявшая чуть поодаль Евпраксия, одетая в скромное зеленое платье, расшитое золотыми нитками по низу, – я