Мир Чаши. Дочь алхимика - Филипп Крамер

— Госпожа Жозефина, предлагаю заняться делами, то есть телами, без промедления. Нынешнее время меняется слишком стремительно, чтобы позволить себе упускать его.

— Разумеется. — Девушка обернулась к хозяину поместья: — Дядя, ты позволишь госпоже Аделине попытаться расколдовать пленников?

— А почему нет, может, так с них хоть польза будет. Пойдемте, я провожу.

— Пытать будете? — мрачно спросил Сквел, глядя на незнакомую ему женщину в одежде путешественника и с манерами нобле.

— Нет. — Жозефина притворила за собой дверь и посмотрела в глаза пленнику. — Надеюсь.

Грозившее смертью снятие Щитов надвинулось неотвратимо, и девушка считала, что пленники имеют право знать, что с ними может случиться. Неизвестность — одна из худших пыток, а умолчать о возможной смерти — немалое бесчестье. Сквел завозился, устраиваясь поудобнее, и нахохлился, переводя взгляд то на тюремщика, то на палача.

Аделина тем временем цепко оглядела пленников, коснулась чувствительными нитями Потоков их Узора, осторожно прощупывая лежащие на них заклинания.

— Это не та работа, — уверенно заявила она, пряча в поясную сумку какой-то талисман. — Их Щиты плел другой маг, и он не ставил цели подменить личность — всего лишь заставить забыть некие события.

— Я знаю, — спокойно ответила Жозефина, — но они могут знать нечто ценное.

Черные волосы плеснули по плечам: молодая Альдскоу повернулась к юной де Крисси.

— Вам нужно снять с них Щиты Памяти, верно? С кого начнем?

— С него. — Жозефина не без трепета, впрочем никак не проявленного внешне, указала на второго, безымянного пленника, говорившего на наречии Подземья.

Аделина присела перед ним, всмотрелась в глаза, положила на лоб длинные пальцы с аккуратными овальными ноготками, и вокруг нее начали возникать петли плетения.

— Щит хороший, но это работа школы Королевской Академии, а она предсказуема. Значит, эту точку смещаем, вектор уходит сюда…

Хлынул, растекаясь быстро истаивающим туманом, откат высвобожденной Силы. Следом из уха пленника потекла кровь, он быстро-быстро, захлебываясь словами, заговорил на своем языке и, вдруг прервавшись на полуфразе, обмяк, уронив голову на замершую грудь.

— Не заметила, там была ма-аленькая ловушка… Что же, учтем. Если у второго такая же, я смогу ее снять, — и она повернулась к Сквелу, в глазах которого теперь плескался неприкрытый страх. Жозефину неприятно царапнуло поразительное равнодушие, с которым еще совсем молодая нобле относилась к человеческим жизням.

— Вы уж постарайтесь, — жалобно попросил оставшийся пленник, — жить-то хоцца!..

Он нервно сглотнул и закрыл глаза, когда пальцы графини коснулись его лба.

— Не боись, — весело сказала она, — теперь я знаю, что тут где, и буду аккуратнее.

— Главное, чтобы достаточно, — тихо, но веско сказала Жозефина. Графиня ничем не показала, что слышала эти слова, и под ее рукой вновь зазмеилось плетение. Когда прохладным дуновением прошел откат, кровь из уха пленника уже не потекла. Сквел посидел, будто прислушиваясь к себе и не веря, что его голова цела и не расколется при попытке заговорить.

— Как пыльным мешком стукнули… — разлепил он губы и неуверенно заулыбался тому, что остался жив. Аделина со скучающим видом стряхнула мнимую пылинку со своего рукава, а Жозефина, не теряя времени, присела перед пленником.

— Кто вас нанял?

— М-мужик нанял, из благородных, северянин, ну, с косой, как тут носят.

— Что он хотел?

— Зверушек диковинных забрать, надо ему вроде как.

Он рассказал, что в лагере они действительно провели с пол-луны, никуда не выходя, лишь изучив местность, а потом двинулись на штурм. Маг был с ними почти все это время, изредка уходя посредством Врат.

— Интересно еще, что все заслоны на дороге от столицы он знал, будто сам ставил или какой знакомец его.

В сущности, Аделина приехала зря — ничего действительно нового, кроме словесного описания внешности нанимателя, Сквел не сказал. Высокий, темноволосый, сероглазый, с выправкой воина, из нобле, но без перстня, значит, младший сын или вовсе бастард — этому описанию соответствовала добрая треть северян, и искать нанимателя по внешности не было никакого смысла.

Поглядев на бесхитростное лицо Сквела, Гар решительно отправил его к слугам — помогать конюху и вообще приносить пользу, а не только зазря проедать зимние запасы харчей.

Наемник, если честно признаться, был очень этому рад. Он и так отсидел себе все что только было можно, и бездеятельность пугала его пусть меньше смерти, но куда больше самой тяжелой работы. И, пожалуй, не меньше него самого Жозефина тоже была благодарна дяде за сохраненную жизнь.

Вот выздоровеет Серж, сам не умеющий сидеть без дела, — возьмется за парня всерьез…

— Госпожа Аделина, не могли бы вы поприсутствовать сегодня вечером при разговоре с господином Кандаликом? Ваше Искусство могло бы пригодиться, чтобы удержать его и, если вам это доступно, подчинить его уже моей воле.

Графиня задумчиво наклонила голову вбок. Стройная, высокая, белокожая, затянутая в темно-бордовое дорожное платье, на фоне белого снега она была ослепительно прекрасна — и так же холодна.

— Можно попробовать.

— В таком случае приглашаю вас воспользоваться сегодня нашим гостеприимством. Что вам потребуется?

— Ровная площадка вне двора. Мы заманим его в полиграмму Запрета.

Небрежным движением руки сметя снег недалеко от угла забора, она достала из ножен изящную, как она сама, недлинную шпагу и, направив ее острие вниз, вычертила на земле круг, а потом, идя посолонь, быстрыми, отточенными росчерками вывела сложную звезду — вернее, несколько звезд, наложенных друг на друга.

Жозефина наблюдала за ее движениями, точными и плавными, смотрела на рождающуюся полиграмму — чистую гармонию, графическое воплощение очень, очень древней магии, и, когда Аделина уже заканчивала свое творение, выводя под углами некие знаки, она снова задала вопрос:

— Скажите, известно ли вам заклинание Вызов Каменной Птицы?

— Я читала о нем, — отозвалась графиня, не отвлекаясь от работы.

— Тогда вам известно, что заклинатель призывает сущность с Корней и вселяет ее в каменное тело. Вопрос таков: может ли создатель позвать птицу на расстоянии?

Шпага вывела на земле последнюю завитушку, и ее хозяйка развернулась к своему сюзерену.

— Призыватель всегда обладает властью над призванным. Даже если вы кому-то отдали созданную вами птицу, ее поддерживает в этом мире ваша Сила, и птица это прекрасно знает, а значит, по-настоящему служит именно вам. И если она потерялась, вы можете ее просто позвать. Просто… — Она эхом повторила свое же слово и кивнула на виднеющиеся на промерзшей земле линии: — Это общая полиграмма для работы с сущностями Корней, вы вполне можете воспользоваться ею. Если в основании гексаграммы написать не знак Удержания, а знак Призыва, то полиграмма усилит ваш зов и облегчит птице путь.