Шабаш Найтингейл - Виолетта Стим

устроивший свадьбу короля с Анной Болейн. В итоге она чуть не поругалась с яростной католичкой Элизабет Старлинг, не желавшей никаких перемен.

Когда Элизабет громко начала требовать привести в гостиную капеллана замка, чтобы он их рассудил, Ноэлин решила спасти ситуацию и заговорила о предстоящем празднике, который на днях собирались устроить к приезду следующих баронов и баронесс. Стиана Альфано, порядком уставшая от политических и религиозных споров, с удовольствием поддержала новую тему и завела разговор о вариантах развлечений, не обойдя вниманием музыкантов, актеров и… шутов.

Тут уж Деметра углядела для себя отличную возможность разузнать о Тристане Найтингейле, который особо ее интересовал.

– А вам не кажется, что шут Абатиса… не слишком уж весел? – спросила она как бы между делом.

– У меня сложилось похожее впечатление, – согласилась с ней Стиана, со всем изяществом вонзая иголку в шелковую канву – она вышивала на платке. – Исключительно унылый юноша, с банальными трюками и слабым голосом. Где ваш жених такого нашел, леди Тера?

– Я мало знаю об этом, дорогая, – снисходительно заметила Монтера, глядя на собеседницу, как на глуповатую красотку. – Мой жених не особо разговорчив, когда дело не касается войны, мести и горячительных напитков. Кажется, мать Соловья была нищенкой, пришедшей за подаянием к стенам его родового поместья. Она без конца лепетала что-то о древнем роде, о его исключительной силе и просила помощи… В итоге отец Абатиса оставил ее кухонной девкой. Там же она и родила, но скончалась при родах. Соловей тоже с малых лет работал на кухне, но несколько лет назад произошла некая неприятность… После этого Абатис решил, что мальчишку стоит держать к себе поближе.

– О какой неприятности вы говорите? – спросила было Деметра, но ее почти сразу, будто намеренно, перебила Элизабет Старлинг:

– Причины такого характера всем ясны. Дело в гуморе[17] и черной желчи – ее избыток ведет к меланхолии, а у юноши-шута с ней очевидные проблемы, – сказала она. – Леди Монтера, вам необходимо позволить ему употреблять больше горячей и сухой пищи, насыщенной пряностями. Тогда проблемы исчезнут, а шут станет приятен и весел в общении.

– Я подумаю, как сказать об этом жениху, благодарю вас, – сухо кивнула Монтера, интонациями показывая, что Абатис в любом случае ее не послушает. – Но боюсь, что теория о гуморах и их влиянии на организм безнадежно устарела, ведь она пришла еще из Древней Греции. А сейчас высказываются уже куда более прогрессивные…

К счастью, от новой малопонятной дискуссии дам спасли зазвучавшие во дворе трубы – мужчины вернулись с охоты.

* * *

Охотники прибыли вместе с вечерней тенью и первыми лучами заката. Грязные и уставшие, но полные впечатлений, они въехали во внутренний двор замка. Лай собак, едва слышный теперь, казался наполненным умиротворением.

Встреченные конюхами, бароны спрыгивали с коней на землю, попутно обмениваясь рассказами о своих приключениях, шутя и смеясь. Вслед за ними слуги с горделивым видом внесли в ворота трофеи: могучего оленя с огромными рогами, пару дюжин кроликов, куропаток и фазанов, и даже дикого вепря, все же найденного, а возможно, и специально наколдованного Абатисом, желавшим доказать невесте свою правоту.

Монтера Шеридан подошла к барону Абатису и явно нехотя, но выдавила радостную улыбку. Ноэлин, забыв о приличиях, обвила руками шею мужа. А Элизабет Старлинг крадучись подобралась к Хэллу Рэйвену и принялась рассказывать ему что-то торопливым шепотом. Деметра улыбнулась Дориану – его лицо и одежда были покрыты дорожной пылью, но выражение лица охотника говорило о том, что новое хобби пришлось ему по душе.

– Что ты теперь скажешь о вепрях и силе короля Артура, моя милая? – громогласно вопрошал Абатис Монтетью, срывая с себя грязный плащ и одновременно указывая рукой на трофеи.

– Что вы великолепный охотник, любовь моя, – равнодушно отвечала Монтера – она явно, как и Деми, догадалась о том, что вепрь был наколдован.

– Ваш муж умелый стрелок, миледи, – говорил в это время Деметре Гордон Эмброуз. – Пронзил голову кролика ярдов с пятидесяти, на полном скаку.

– Я использовал чары, – шепнул ей на ухо Дориан, меж тем все равно довольно улыбаясь.

– Благодарю вас, Гордон, за то, что все вы вернулись целыми и невредимыми, – улыбнулась Деми барону и прошептала Дориану: – Нужно поговорить.

Она ухватила охотника за руку и, извинившись перед бароном и Ноэлин, увлекла его в сторону сада – туда, где сейчас не было людей.

Когда их укрыли цветущие ветви яблоневых деревьев, Деметра, не удержавшись, обняла парня. Сложно было определить точный момент, когда радость от созерцания зеленой листвы и голубого неба сменилась привычной тревогой и страхом фатальных неудач. Однако заканчивался уже третий день в прошлом, а они ни на шаг не приблизились к необходимым ответам.

Дориану не нужно было ничего объяснять – за это Деми его и любила. Охотник обнял ее в ответ и провел рукой по волосам, скрытым под шелковой вуалью.

– Не думай о плохом, – сказал он. – Тебе удалось что-нибудь выяснить?

– Только немного о прошлом Тристана Найтингейла – он родился и вырос в доме Абатиса, – тихо проговорила она и в точности пересказала слова Монтеры. – Элизабет Старлинг что-то знает, поскольку перебила меня и не дала рассказать о случае, из-за которого Абатис сделал Найтингейла шутом. А что сумел услышать ты?

– Важнее то, чего я не услышал. Ты не считаешь странным, что наши будущие Тринадцать Первых никуда не торопятся? Они и не думают о создании Нью-Авалона. Никто даже не говорит об этом, – протянул Дориан, и глаза его прищурились. – Зато Абатис все чаще упоминает короля Артура… как будто бы подготавливая почву для своего представления на шабаше.

– В «Хрониках» последний шабаш должен был стать для них шагом крайнего отчаяния, но… на деле это явно не так. Каждый день пиры, развлечения, охота, теперь еще и предстоящий бал, – задумалась Деми. – А если верить Ноэлин, то наследником рода короля Артура на самом деле являешься ты. Абатис Монтекью же просто мошенник и лгун.

– И ты предлагаешь мне заявить о своих правах на власть на шабаше? – усмехнулся Дориан, пристально глядя на нее. – Не скрою, подобное родство мне сильно льстит… Но нам нельзя менять историю. Обманщик или нет, Абатис должен стать главой первого Верховного Ковена Англии.

– Такое ощущение, что история уже изменилась, Дориан. Прошлое выглядит совсем не так, как мы думали, – вздохнула Деми, отстраняясь от парня. – И есть только один человек, который может все объяснить.

Она сделала лишь шаг в сторону замка, но Дориану оказалось достаточно этого маленького движения, чтобы разгадать ее дальнейший план.

– Тристан Найтингейл