Шарм - Трейси Вульф

class="p1">Прежде чем Хадсон успевает произнести хоть слово, дракон испускает визгливый вопль и, сложив крылья, пикирует прямо на трубадуров, которые бегут к воротам.

Но им ни за что не удастся туда добежать.

Глава 115

Заключительная часть сделки

– Грейс –

– Какого черта хочет эта драконша? – спрашивает Хадсон. – Какая же она гнусная.

И он переносится опять, прямо к нашим друзьям. Но, похоже, Луми, Оребон и Кауамхи уже поняли, что у них не получится выбраться из города, поэтому они ныряют в одну из гигантских палаток, воздвигнутых на тот случай, если завтра все же будет дано разрешение провести фестиваль.

Но драконша, видимо, замечает их и вместо того, чтобы пролететь над палаткой, складывает крылья и пролетает сквозь нее, разодрав ее на куски и разбросав в стороны все, что в ней было, в том числе и наших друзей.

– Боже, – шепчу я и ускоряюсь. Складывается впечатление, что она знает все наши планы и наши слабые места – и использует это знание против нас. Я не знаю, как такое возможно, но она явно намного умнее, чем мы думали. И это вызывает особый страх.

Теперь, когда она разодрала эту палатку в клочья, драконша обдает все это место потоком огня, будто хочет сделать так, чтобы нам негде было спрятаться.

Увидев, как сгорает палатка, кто-то выбегает из ближайшего дома с огнетушителем в руках. Это женщина с длинными темно-русыми волосами, и я с бешено колотящимся сердцем кричу:

– Беги обратно в дом!

Но уже поздно. Драконша пикирует и, схватив женщину зубами, сжимает свои мощные челюсти.

Слышится хруст костей – жуткий звук, который я буду помнить до конца моих дней.

Я истошно кричу, охваченная ужасом, и на секунду у меня подгибаются колени. Я падаю на землю, как и эта женщина, которую зверь выплевывает, мотнув головой.

Эта женщина мертва, она умерла еще до того, как упала на землю. И мы ничего не можем с этим поделать. Все наши планы потерпели крах.

Я торопливо встаю на ноги, собираясь попытаться добраться до нее, но прежде чем я успеваю сделать хотя бы шаг, драконша хватает когтями Луми и опять начинает взлетать.

Оребон бросается бежать, крича и зовя своего друга, но Хадсон добирается до драконши первым и, подскочив на десять футов в воздух, хватает ее за хвост. Она вопит, изо всех сил мотает хвостом, но он держится крепко.

Но даже Хадсон не может делать это вечно, и драконша взлетает все выше, а я могу думаю только об одном – что будет, когда они оба упадут?

Глава 116

Отрывая чешую

– Хадсон –

Как там говорится в цитате Эйнштейна, которая когда-то была так популярна в соцсетях? «Безумие – это делать одно и то же снова и снова и ожидать при этом иного результата»? Наверное, мне следовало вспомнить эти слова до того, как я запрыгнул на еще одного гребаного дракона. Потому что нахрапом эту драконшу не взять. Она огромная, разъяренная и полна решимости избавиться от меня.

В обычных обстоятельствах я бы с удовольствием пошел ей навстречу, но она также полна решимости сбросить вниз Луми, а я не могу этого допустить. Так что я делаю то единственное, что могу, пока она изо всех сил мотает хвостом, стараясь скинуть меня, так что меня начинает тошнить.

Я прижимаюсь всем телом к ее хвосту, стараясь как можно крепче обхватить его руками и ногами, и быстро ползу по нему вперед. Но получается у меня медленнее, чем я бы хотел.

Тем временем Луми пытается высвободиться из драконьих когтей, но мы летим слишком высоко, так что, если он разожмет когти или драконше надоедят его попытки и она уронит его, он наверняка разобьется насмерть.

А значит, мне надо торопиться. И надеяться, что я тоже не упаду вниз.

Но это легче сказать, чем сделать, поскольку этот гребаный хвост покрыт чешуей с острыми краями, и мне приходится быть чертовски осторожным, чтобы ненароком не кастрировать себя.

К тому времени, когда я наконец добираюсь до верхней части хвоста, мне хочется блевать. Я на миг замираю, чтобы сориентироваться – и подавить тошноту. Я мысленно прикидываю расстояние между верхом хвоста драконши и ее когтями, в которых она держит Луми. И решаю, что я смогу добраться до него одним прыжком.

Я не позволяю себе думать о том, что будет, если я промахнусь. Вместо этого я сосредотачиваюсь на том, чтобы переместиться на нижнюю часть драконьего хвоста – и должен сказать, что я никому бы не порекомендовал ни такое положение, ни такой вид.

Поняв свою ошибку, я очень осторожно и с большим трудом перемещаюсь на боковую сторону хвоста этой твари.

Теперь я держусь за него одной рукой и одной ногой. Значит, как только она опять начнет с силой махать хвостом, я точно свалюсь, если не придумаю что-нибудь в самое ближайшее время.

И тут, будто прочтя мою мысль, драконша начинает размахивать хвостом. Я начинаю соскальзывать с него, как и опасался, и едва успеваю схватиться за одну из ее чешуек.

Эти штуки очень остры, особенно если твоя кожа не защищена тканью джинсов, и край чешуйки разрезает кожу на моей ладони. Мою руку заливает кровь, так что держаться мне становится в сто раз труднее – и это если не принимать в расчет боль.

Но ставка слишком высока, чтобы я мог отпустить край этой чешуйки. Поэтому я просто стискиваю зубы и, продолжая крепко держаться, жду возможности осуществить свой план.

И она наконец представляется мне, когда драконша облетает часовую башню и, чтобы не наткнуться на острые шпили, подбирает когтистые лапы, в которых зажат Луми.

Сейчас я максимально близко к нему, но понимаю, что у меня есть всего несколько секунд, чтобы воспользоваться этой близостью. Как только мы обогнем район высоких зданий, драконша снова опустит свои лапы, и возможность добраться до Луми будет упущена.

Поэтому я не даю себе времени на то, чтобы подумать, что может пойти не так, а отпускаю чешуйку и, изо всех сил оттолкнувшись от хвоста драконши ногой, пролетаю около восьми футов до ее лап. И до Луми.

Пытаясь за что-нибудь ухватиться, я вцепляюсь здоровой рукой в рубашку Луми и крепко держусь за нее.

Луми вопит, когда я врезаюсь в него и начинаю скользить вниз, но он тоже пытается за что-то ухватиться – за какую-то часть меня.

Он хватается за запястье моей порезанной руки и сжимает его с удивительной для такого тощего парня силой. И вот я повисаю в воздухе, словно летя на параплане, только вместо параплана у меня гребаный дракон.

– Что мы будем делать? – вопит Луми, стараясь перекричать шум ветра в ушах.

Части меня хочется сказать, что я понятия не имею, но вряд ли такой ответ будет воспринят с восторгом. К тому же сейчас мы можем сделать только одно – прыгнуть и молиться о том, чтобы приземлиться на что-то мягкое.

Но у нас будет только один шанс, так что мне надо следить за тем, чтобы не прыгнуть слишком рано или слишком поздно. Честно говоря, думаю, наилучший вариант – это приземлиться на одну из палаток, расставленных на площади. Это нужно, чтобы смягчить падение, и тогда я смогу доставить Луми к земле так, чтобы он не пострадал.

Значит, надо сделать так, чтобы когти разжались в нужный момент. А если учесть, что в прошлый раз мне пришлось туго, все это может закончиться весьма и весьма паршиво.

К тому же, чтобы разжать когти, мне нужны обе руки, а сейчас только их хватка удерживает меня от того, чтобы рухнуть вниз. Их хватка, а также Луми, который крепко сжимает мое запястье.

Драконша опять приближается к площади, а значит, мне необходимо быстро что-то придумать. Очень надеюсь, что Грейс не решит прилететь сюда, чтобы попытаться выручить меня. Мне совсем не хочется, чтобы драконша поранила ее или подожгла, если Грейс будет находиться не в той своей ипостаси, которая состоит из сплошного камня. Если это случится, боюсь, я сожгу весь этот гребаный город дотла, лишь бы добраться до этой чертовой твари.

Я начинаю медленно перемещать руку вдоль когтя к суставу драконьей лапы и тут замечаю кинжал Луми, висящий в ножнах