Нарисуй мою душу. Несказка о душе и человеке - Иван Владимирович Ельчанинов

сделал! Как на санках не получилось – большую часть летел кувырком. Отделался царапинами, как всегда…

Город покрыт таинственностью, город пропитан загадочностью. Нет намёка на жизнь, в окнах свет не горит, но душа велика и сильна, не смотря на отсутствие жизни.

Такое чувство, что небоскрёбам этим тысячи лет!

«Вот, чью душу я чувствовал!», – думал художник, со всех ног направляясь к туманному городу. – «Вот, чья душа этой землёю правит…» …

Подбежал ближе, а туман стал настолько густым, что ничего за ним не видно. Протянул к нему руку, и тот не отстранил, а искупал собою. От таких прикосновений чувствуешь себя чище.

Художник не ощутил холода, не почуял подвохов, потому бесстрашно переступил через туман. Руки крепко сжимали душу Анастасии, ноги помнили, как идти.

Всё было брошено в этом городе: дела, еда, электрокары. Кто-то не донёс до дома новость, кто-то сообщил дурную весть, и все сбежали…

Это было не так уж и давно. «Интересно, потому что я родился или потому что Анастасия нашла их?» – не прав в обоих предположениях, не прав в обоих героях. Другой повлиял на то, что здесь пусто – тот, кто здесь родился! И, если этот остров можно назвать ямой, то, видимо, кто-то посмел из неё выбраться, заставив этим всех уйти!

Час шёл по городу и не нашёл чего-то нового. Всё то же самое, что за спиной – белый дым и пустошь. Идти вперёд бессмысленно, и ноги остановились.

Глаза увидели трибуну, голос хотел что-то сказать, но разум запротиворечил. Руки аккуратно положили, ноги развернулись и ушли…

Он шёл домой, понурив голову, пытаясь понять себя. Желал понять и то, почему оставил их душу в глубинах города, которым нет конца.

–Неужели так сложно показать ей эту душу?

–Видимо, да.

Она сладко спала, когда он вошёл в спальню. Легонько сопела и, видимо, плескалась в очаровательных снах. «Вот бы оказаться в её сне, поведать ей, что она спит и творить там вместе с ней, что только пожелают – и летать, и пугать облака, и даже солнце покорять ладонями.». Он обнял её одной рукой, прижался к тёплой спине, задышал в её шею и заснул, как ни странно, так быстро…

Сегодня ему снилось всё, лишённое воздушности. Стоял в очереди в магазин, хотя такого в их мире и не было. В магазине продавали вкусный шоколад. «Душа ребёнка.», – думал он, питаясь ожиданием. Дошла его очередь, и у него не оказалось денег. Разнервничался и побежал до дома, наскрёб монет и поспешил назад в тот самый магазин. По пути ему встретилась родная тётушка и начала так много задавать вопросов, что голова пошла по всем кругам. И ему было прям не по себе – он спешит, ему так хочется шоколада, а она так не вовремя! Последним её вопросом мог стать: «Куда же ты спешишь?», но он почему-то ответил: «В школу!», и у неё родился ещё один вопрос, хоть и нелогичный: «Ты, что снова учишься в школе?». Она растерялась, не понимала, что происходит: «Какая ещё школа?!». Арлстау взаимно растерялся её реакции, не знал, что ответить и ушёл. Оказался у магазина, а он уже закрыт, и очереди нет, и куплено всё то, что можно съесть. Художник был взбешён, в руках сверкает нож, и он ударил им ни раз по дверям магазина. «Не надо!» – окликнул знакомый голос. Обернулся, а вдалеке стоит Анастасия, глядит на него опечалено и шепчет: «Это ведь твоя душа!» …

Первой мыслью от пробуждения была: «Стоит ли это вообще записывать? Самый нелепый сон из всех, что мне снился! Нет, определённо, не стоит! Сны не всегда что-то да значат, а иногда и путают, сбивают с толка! Что может быть общего между дверьми и душой?!».

В их мягкой кровати Анастасии не оказалось, но стоило ему потянуться и перевернуться на другой бок, как их взгляды волнующе столкнулись и углубились друг в друга, а затем оттолкнулись!

Арлстау стало тревожно. В голову прокралась мысль, что Анастасия что-то знает или о чём-то догадывается.

Девушка величественно восседала в кресле и наблюдала за ним, как за редкой диковиной, и в её глазах уже не была вечность, в них было тысячелетие, в них не созвездие, а все звёзды!

В эмоциях покой, но тот, что готов в любую секунду взорваться!

–С тобой всё хорошо? – поинтересовался он.

–Почему я не вижу твою душу? – застала сразу же врасплох.

Художник не поспешил с ответом, пригляделся к ней и не увидел её души.

–И я твоей души не вижу, – ответил он ей и добавил. – Видимо, потому что мы теперь оба – художники! Я ведь тоже не знаю, как выглядит моя душа.

Девушка подозрительно посмотрела на него, но ничего на это не ответила. Молча, вышла из спальни, без слов принесла ему завтрак в постель. Сама села рядышком, на край кровати и пригубила сладкий кофе.

Художник наблюдал за ней с прежней тревогой и не знал, с чего начать свой интерес. Самое важное для него – любит ли она его по-прежнему, но есть и другие вопросы…

–Мне не терпится приступить, – призналась она, на что художник не посмел скрыть своей улыбки.

–Значит, сейчас же и приступим!

Арлстау ради этого, даже не пережёвывал пищу, а проглатывал её, как голодный, бездомный пёс, хоть Анастасия причитала, чтоб он не торопился. Но, слишком уж не терпелось разделить с ней эти ощущения. Главное, рисовать то, что не вызовет туч, то есть безобидные души – листочек или деревце, хотя, зная Анастасию, вряд ли она сможет остановиться на листочке…

Они вышли из дома, и художник метал взгляд во все стороны, чтобы увидеть что-то подходящее. Небо такое синее, облака такие густые и белые, и так близко к Земле. И деревья здесь высоченные, и даже пейзажи заставляют задыхаться восхищением! Всё настолько красиво, что не знаешь, с чего же начать!

Всё и красиво, и слишком просто для такой, как она…

–А что такое талант? – спросила она, обескуражив вопросом.

–Ну, – замялся Арлстау, – это такое зёрнышко, которое необходимо поливать каждый день, чтобы оно превратилось в плод.

–Не обязательно ведь начинать с простого? Можно ведь, и с первой попытки создать что-то… -Великое? – спросил он с намеренной загадочностью.

Она хотела подобрать другое слово, но не нашла его средь подходящих слов.

–Смотря какой талант, – ответил он её молчанию.

–У нас с тобой великий дар! – воскликнула она. – Не хочу начинать с малого!

–Верный путь это, когда вчерашняя вершина