Вальс ведьмы - Белен Мартинес

Я смотрела то в одну сторону, то в другую, сжимая письмо и конверт с деньгами с такой силой, что бумага хрустела у меня между пальцами.

– Он сказал мне… сказал, что… вернется в Венгрию.

– Если честно, понятия не имею, куда он собирается, – ответила Серена. – Единственное, в чем я уверена, так это в том, что он купил два билета и что он ждет тебя по ту сторону Тауэрского моста. Мне очень жаль, – добавила она, прищурившись. – Тебе придется немного пройтись пешком.

Я смогла только задержать дыхание. Серена ухмыльнулась.

– Он также сказал мне, что поймет, если ты решишь не ехать с ним. Он будет ждать до захода солнца, но думаю, он был неискренен насчет этого. Готова поспорить, этот молодой человек будет ждать тебя целыми днями.

С беспорядочным сердцебиением, стучащим в ушах, я пробежала взглядом по письму, конверту с деньгами и пальто. Я могла уйти, я могла оставить позади все, что ненавидела, могла перестать быть дочерью Маркуса Кейтлера и Сибил Сен-Жермен и стать просто Элизой, какой я хотела быть всю свою жизнь.

Я повернулась к Серене с горящими глазами.

– Спасибо, – пробормотала я.

Она закатила глаза и подняла руку, не придавая этому значения.

– Уходи сейчас же, дорогая.

Я уже было собиралась подчиниться ей, но в последний момент остановилась. Сомневаясь, подняла руку и предложила ей свою. Насмешливая улыбка тронула уголки ее губ, и через пару секунд она крепко пожала ее.

Я бросила на нее последний взгляд и выбежала, ни разу не оглянувшись, затем поднялась по лестнице, прошла через ворота башни Мартина, не глядя на двух солдат, охранявших ее, и вышла на территорию, потревожив ворон, которые порхали возле лужайки. Я заставила некоторых членов Ковена убраться с моего пути. Они что-то воскликнули, но я проигнорировала их и продолжила бежать, вскоре покинув замок.

На часах было время обеденного перерыва, и вокруг мельтишили экипажи и люди. Я быстро пробиралась между ними с письмом Лироя, все еще зажатым в кулаке, и улыбкой, растянувшейся на моих губах.

До Лондонского моста я добралась всего за три минуты. По его центральной части в обоих направлениях двигались повозки и экипажи, а по крайней, огороженной толстой каменной балюстрадой, – пешеходы. Внизу ревела Темза.

Я пробиралась среди людей, оглядываясь то в одну, то в другую сторону, но не видела ни одного знакомого лица.

Дойдя до конца моста, я остановилась. Сердце было готово сломать ребра, и по коже стекала струйка пота, несмотря на пар, который вырывался из моих губ на каждом выдохе.

Я обернулась, затем еще раз, но не встретила ни одного молодого человека с уязвимым взглядом и непослушной челкой.

Внезапная мелодия заставила меня повернуть голову. На одном из тротуаров трио уличных музыкантов с двумя альтами и виолончелью начали играть. Мои глаза широко раскрылись, когда я узнала музыку. Это был вальс, тот вальс, который я заставила Андрея танцевать со мной.

Сдержанный смех эхом отозвался у меня за спиной.

Когда я обернулась, то увидела Андрея Батори, его челку, упавшую на темный взгляд, склоненную набок голову и как он вытянул руку и слегка наклонился сам в явном приглашении.

Аккорды, сыгранные в меланхолично-сладком тоне, заглушили все остальное. Разговоры стихли, колеса карет перестали дребезжать, люди исчезли, и остались только он, музыка и долгий вальс, ожидающий нас.

Он улыбнулся мне глазами.

– Мисс Кейтлер, разрешите пригласить вас на танец?

Эпилог

Вестминстерский дворец, 22 декабря 1895 года

Я болтал ногами в воздухе, откинув лицо назад и позволяя зимнему солнцу ласкать кожу. Мои ноги висели в нескольких метрах от того места, где качались гигантские стрелки часов Биг-Бена.

Я повернул голову в сторону внутренней части башни, когда услышал его приближение. Не важно, форму какого животного он примет, я всегда смогу его узнать.

– Ты по-прежнему любишь высоту, – заметил он.

Одним прыжком он подскочил к незастекленному окну и посмотрел вниз. В девяноста метрах под нами лондонцы в спешке бродили по улицам своего города. Некоторые поднимали глаза, чтобы взглянуть на часы, но никто не обращал внимания на молодого человека и желтоглазого кота, которые сидели над ними.

– Привет, Тринадцатый, – сказал я, всматриваясь в него.

– Привет, Алистер.

– Боюсь, ты опоздал. – Я преувеличенно вздохнул и посмотрел на горизонт. – Она ушла с юношей Красной крови. Их корабль отплыл пару часов назад. И я понятия не имею куда.

Тринадцатый изобразил одну из своих странных кошачьих улыбок, и мне показалось, что его взгляд смягчился. По крайней мере, настолько, насколько на это способен взгляд демона.

– Я узнаю, как ее найти.

Я насмешливо улыбнулся, но глубоко внутри почувствовал укол зависти и тоски.

– Она знает?

– Что я был твоим Стражем до того, как нас разлучили? – спросил он, не сводя глаз с моих. Когда облако на мгновение закрыло солнце, вся его белая и темная шерсть почернела, и на мгновение он снова стал похож на того черного кота, который сопровождал меня столько лет. Но облако прошло, и его взгляд вернулся в настоящее. – Нет, думаю, она даже не подозревает об этом.

– И ты скажешь ей об этом?

– Возможно, когда-нибудь, но не сейчас, – ответил он задумчиво. – Если бы я сказал ей, что был твоим напарником, пока Ковен не приговорил нас к разлуке, она решила бы, что я ее обманул, будто все это время я знал, что ты сидишь в теле этого старика.

– Эти годы были довольно занимательными. Еще с тех пор, как я поступил в Академию, мне всегда нравилось доводить Эстер до бешенства. – Я опустил взгляд и посмотрел на свои ноги, что выглядели одиноко среди такой пустоты. – Было неплохо побыть в окружении людей, которые, казалось, ценили меня.

Мой бывший Страж изобразил что-то похожее на ехидную улыбку.

– Если бы я не знал тебя, то сказал бы, что ты тоже испытывал к ним некоторую привязанность. В конце концов, ты пытался предупредить Элизу и помочь Лирою. По-своему, конечно… но ты сделал это.

– Я? – воскликнул я, драматично воздевая руки над головой. – Испытывать привязанность к Сен-Жермену и Кейтлер? Я скорее ступлю ногой в Рай, – добавил я, но на всякий случай не стал смотреть в его пронзительные желтые глаза.

Тринадцатый молчал. Я не сводил глаз с крыш Лондона, но он не переставал внимательно наблюдать за мной.

– Ты знал?

– О Кейт? Клянусь Семью Адами, нет, – ответил я. Я неохотно повернулся к нему. – Да, я знал, что иногда она создавала Гомункулов, но кто не делает этого в шестнадцать, чтобы избежать