Поводок - Екатерина Михайловна Денисова

всплывающих воспоминаний. Сложно приходится, но хорошо, что всегда в моей жизни был человек, который мог понять меня и услышать…

— Чем ты будешь сегодня заниматься? — спрашивал я у Эммы, пока она собирала мне еду.

— Думаю, что поеду отвезу пару игрушек в приют, — я вопросительный посмотрел на нее. — Не волнуйся, это другое место. Там у меня, как обычно, возьмут из рук игрушки и не попросят пройти к детям. Наверное.

— Хорошо, ты тогда позвони, когда освободишься. Я может смогу тебя забрать.

— Нет, — тут же отозвалась Эмма. — Не нужно, я сама доеду до дома.

— Ну ладно, как хочешь, дорогая.

После короткого поцелуя я закрыл дверь и направился к машине. Сегодня меня даже Аляска не провожал. Все было как-то не так, но в тот момент мне было не до подобных размышлений.

Дорога до работы прошла в раздумьях, причем в самых разных. Меня заволокло небо, его будничная серость и мягкость. Я думал о жизни, о машинах, об Эмме. Причем не могу точно сказать, на чем зациклилось внимание. На ком больше сошелся клин, хотя стоило бы подумать и об этом. В общем, комок запутался как-то сам, и уже на подступах к рабочему месту я успел забыть о своих дилеммах.

— Артур, сегодня стрельбы, помнишь?

— Родж, я думал, что принято сначала здороваться. Или мы с тобой перестали быть друзьями?

— Да, привет. Так ты не забыл об этом?

— Нет.

— Так а почему ты не напомнил мне? Я совсем не готов.

— В каком смысле? Ты снова что ли смеешься надо мной?

— Да чего уж там. Сегодня будет проверка. Высокий пост будет проверять все наши документы, дело и прогресс. А я сегодня, как назло, пролил кофе на свое удостоверение. Или может сойдёт? — из кармана показался отрывок коричневой бумаги. Я даже не стал досматривать следующий кадр и отрицательно покачал головой.

— Пойди к начальнику и доложи.

— Да он меня уволит, ты же знаешь. Я и так очень много краснел перед ним за этот месяц. Хотелось бы обойтись без этого.

— Роджер, а ну соберись! Другого выхода тут просто нет. Где ты возьмешь другие удостоверения?

Мой лучший друг умолк и посмотрел на меня каким-то отчужденным взглядом. Может я слегка и повысил тон, но он не был похож на тот, с которым обычно мать отчитывает сына. В этом я могу поклясться. Может Родж совсем и не из-за меня надулся шаром, но последующие минуты я винил только себя в произошедшем. Хотя на фоне того, что будет происходить последующие месяцы, это была ужасная чушь.

Все были как на иголках. Телефоны просто разрывались от вызовов, хотя сегодня ничего не происходило важного в городе. Но почему-то именно в этот день случилось около десяти краж, два нападения и несколько взломов в дома. Отправили почти всех сотрудников, но кто-то все же должен был проходить намеченное мероприятие. И совсем нетрудно было догадаться, что начальник выберет мою кандидатуру и пару других сотрудников. Роджер уехал сразу же, с первым звонком, опасаясь проверки. Но все это было бессмысленно, потому что на самом деле ее не было.

— Артур, чего стоишь, надевай наушники и давай.

Мысли… беспорядочные потоки мыслей вновь возвратились ко мне. Только я думал, что избавился от них, они тут же нагрянули тяжелым грузом. В самый неподходящий момент я не мог сосредоточиться и довольно много раз промахнулся. Стыдно признаваться опытному полицейскому, но это было действительно так. Приходилось прицеливаться минут пять, на пять минут больше обычного. Перед глазами была Эмма, Роджер, мать и сестра. Я вспоминал события из жизни, придумывал, как бы хорошо было ответить в тот или иной момент, чтобы не совершить ошибку. Думал над тем, чтобы постараться помочь другу, а не читать инструкцию, утешать Эмму, когда я старался не замечать ее разбитых глаз. В общем, прошлое решило незаметно постучать в дверь, не считаясь с моим мнением.

— Что это? У кого звонит телефон? Артур, у тебя что ли?

Белый экран поставил передо мной выбор. Я мог ответить на звонок или отвергнуть его, уверяя себя вскоре перезвонить своей жене. И думал я недолго, дурак. Палец сам нажал на кровавое пятно и ловко одним движением убрал телефон обратно в задний карман. Прицелившись, не думая больше ни секунды, я попал точно в цель и навсегда пожалел о своем роковом выстреле.

…

…

— Полиция передает, что на четвертой улице произошла серьёзная авария. В машину на большой скорости врезался грузовик. По данным, которые мы пока имеем, женщина, водитель легкового автомобиля, погибла на месте, а второй водитель находится в очень тяжелом состоянии. Правоохранительные органы уже занимаются делами о…

Эту новость я слышал, пока с безумной скоростью ехал на место происшествия, безуспешно набирая телефон Эммы.

— Женщина, водитель легкового автомобиля, погибла на месте… — эта фраза давила на виски и ядовитым воском стекала по горлу. Мне так страшно не было никогда. Ноги были парализованными, руки в ужасе крутили руль, а перед глазами была сплошная пелена.

— Четвертая улица… четвертая улица… как она могла тут оказаться. Нет, это не Эмма. Я не верю. Пожалуйста, это не может быть она… — мне приходилось так успокаивать себя всю дорогу, только ни одно слово все равно не стало действительным противоядием. Я уже был совершенно напуган, и отрезвить меня смог только звук сирен скорой помощи.

— Тащите носилки. Репортеры, отойдите в сторону! Вы не видите, мы тут работаем! — Все место было обвешано желтой лентой, повсюду были медицинские сотрудники и мои коллеги.

Я позвонил ей тогда в последний раз… после того, как рука опустилась к земле, я стал находиться в состоянии всепоглощающего страха. Телефон рухнул на землю, и я изо всех сил побежал к носилкам, толкая каждого, кто попадался мне на пути.

— Дайте скорее пройти! Прошу, дайте мне увидеть…

Изодранное осколками лицо светлыми линиями блестело под прожекторами скорой помощи. Спокойные черты лица до сих пор не обманчиво передавали образ молодой и красивой девушки. Серые глаза были прикрыты веками, губы слегка приоткрыты, розовые ногти испачканы сгустками крови, брови рассекали хаотичные линии. Тело покрывало белое медицинское одеяло, но оно не могло скрыть некоторых повреждений. Колени в ногах торчали в совсем неестественной позе, как и сама Эмма. Я не мог смотреть на нее и отвернуться тоже было невыносимо. Я стоял на месте и в то же время помогал катить носилки к машине. Я был беспомощен, хотя так рьяно старался помочь осуществиться невозможному. Врачи констатировали мгновенную смерть, тут даже