Терри Пратчетт. Жизнь со сносками. Официальная биография - Роб Уилкинс

сиденьем, прозванную Потопом из-за могучей силы смыва. Показав Терри сей грандиозный тронный зал, Дэвид прибавил: «Вам придется немного повисеть на цепи, чтобы вода пошла». Терри был очарован. Мало что в жизни могло растрогать его так, как рабочая сантехника Викторианской эпохи. Дернув за цепь – и обрушив Потоп, – он издал громкое «Ву-ху!», слегка напугав Дэвида, ждавшего снаружи. Терри тут же дал понять, что, если здание когда-нибудь надумают ремонтировать, он, как почетный доктор Тринити-колледжа, хотел бы иметь приоритетное право на покупку туалета проректора. Увы, этот час так и не настал. Зато, очевидно, уже начал зарождаться роман Терри и Тринити-колледжа2.

После Потопа они перешли в помещение для облачения, где Терри представили Мэри Робинсон – бывшему президенту Ирландии и ректору университета, – а также сэру Дэвиду Аттенборо, национальному сокровищу, тоже приехавшему на получение степени. Это был важный момент для Терри. Как мы уже знаем, он был не из тех, кто преклоняется перед звездами, но сэр Дэвид Аттенборо, как и сэр Патрик Мур, заслуживал исключения. Затем они вместе отбыли на церемонию в Общественный театр. Терри в академической шапочке и сине-красном докторском балахоне, уже вовсю наслаждаясь происходящим, прослушал хвалебную речь в свою честь на латыни. После этого все отправились по брусчатке к Фронт-сквер и университетской столовой, где Терри сменил шапочку на свою федору и получил пинту «Гиннесса».

На следующий день мы вернулись в Общественный театр, где Терри дал Дэвиду Ллойду интервью перед аудиторией в 400 человек. В конце он встал и сказал: «Теперь моя очередь». Он объяснил, что уполномочен присваивать почетные степени Незримого Университета – и горд удостоить такой Дэвида. Тут я сыграл роль Дебби Макги для Терри, игравшего роль Пола Дэниэлса[90], и вышел на сцену с заветным призом вечера – шарфом Незримого Университета и пергаментным свитком.

– Но, – сказал Терри, – сперва ты должен правильно ответить на вопрос.

Дэвид, который легко блеснул бы познаниями о Плоском мире даже на передаче Mastermind[91], выглядел вполне уверенно.

Прозвучал вопрос: какой девиз у города Анк-Морпорка?

Возникла неловкая тишина. Дэвид не знал. Терри переадресовал вопрос аудитории. Неловкая тишина продолжалась. В зале тоже никто не знал.

– Ну ладно, – сказал Терри. – Спрошу попроще. Какой девиз у Незримого Университета?

И снова Дэвид мог только хлопать глазами. И снова Терри попросил публику спасти человека от позора. И снова публика не смогла прийти на помощь.

Тогда он смилостивился и дал Дэвиду подсказку:

– «Сейчас видишь…»

– «А сейчас – нет»?[92] – робко предположил Дэвид, сгорая от стыда.

– Правильно! – ответил Терри, и Дэвид получил-таки шарф и пергамент.

Позже он проштудировал книги о Плоском мире в поисках ответов, которые не смог вспомнить… и ничего не нашел. Года через два он спросил:

– Те твои вопросы… в книгах нет ответов. Я проверял.

– А, – легкомысленно отмахнулся Терри. – Это была проверка твоих канонических знаний.

После присвоения степени состоялись еще две поездки в Дублин: одна – на ужин выпускников, на котором присутствовал Крис де Бург, удостоивший зал акустическим исполнением The Lady in Red. Терри громко подпевал. Во второй визит он встретился с аспирантами – один из них писал докторскую диссертацию о Плоском мире, – и побывал на экскурсии по Длинному Залу библиотеки, где с немалым трепетом взял в руки тетрадь Сэмюэла Беккета и увидел Поллардовскую коллекцию иллюстраций детской литературы. В ту же поездку он познал радости лапшичной «Ямамори» на Саус-Грейт-Джордж-стрит3. В общем и целом Дублин и Терри сошлись характерами.

А теперь Дэвид Ллойд звонил и предлагал Терри звание адъюнкт-профессора Школы английского языка.

– Профессор? – кричал Терри в трубку. – Я? Ты с ума сошел? Ты с ума сошел. Сумасшедший ирландец.

Дэвид объяснил обязанности: номинально – две поездки в год, вступительная лекция, мастер-классы и иногда научное руководство. Терри надолго задумался.

– А шляпу выдают?

Дэвид ответил, что официально – нет, но он точно может что-нибудь придумать. Тогда Терри, совершенно удовлетворенный, передал трубку мне для обсуждения деталей.

Он гордился этим званием – возможно, даже больше, чем званием рыцаря. Когда Дэвид позвонил спросить название лекции, Терри мгновенно ответил с отсылкой к Уайльду: «Как важно абсолютно изумляться всему подряд». Или, может, «Как важно изумляться абсолютно всему подряд». Название менялось каждый раз, как он его произносил, и так и не утвердилось. В конце концов, с отсылкой уже к плоскомирскому роману «Фауст Эрик», приглашения на лекцию рассылались с зачеркнутым «абсолютно».

На эту церемонию, снова в Общественном театре, Терри ездил в ноябре 2010 года. Тем вечером я читал лекцию с кафедры, а он в балахоне сидел рядом на высоком деревянном троне с каретной стяжкой на кожаной спинке, безжалостно меня критиковал и вставлял комментарии. В завершение Дэвид Ллойд вручил ему белую коробку с обещанной шляпой – совершенно готической академической шапочкой авторства Джона Роча, с черными перьями. Ничто не смогло бы привести Терри в больший восторг.

Выступление нашего дуэта прошло нормально.

– Похоже, теперь у нас один мозг на двоих, – сказал он мне потом.

– Пожалуй, – ответил я. Из уст Терри это было изрядным комплиментом.

На следующий день «профессор сэр Терри Пратчетт, офицер ордена Британской империи, Дежурный по Доске, адъюнкт центра Оскара Уайльда по ирландской литературе и Школы английского языка в Тринити-колледже», как его представил Дэвид Ллойд, провел свой первый урок литературного мастерства. Он переживал. Разве можно объяснить людям, как писать? Ты либо пишешь – и пишешь хорошо, либо пишешь – и пишешь плохо, либо вообще не пишешь. «Как можно научиться писать?» – недоумевал Терри.

Сперва мы пришли в студенческую комнату отдыха на встречу с профессором Джеральдом Доу из Школы английского языка и пили чай. Терри почти сразу же задремал на диване. Пришлось разбудить его чаем и рюмочкой бренди. Затем его проводили в класс. Я остался нервничать в комнате отдыха. Казался оправданным вопрос: не будет ли это самым коротким уроком литературного мастерства за всю историю уроков литературного мастерства?

Полтора часа спустя его практически вытаскивали из класса на веревках. Настолько он увлекся долгой дискуссией с магистрантами о литературе и мотивации. Он весь сиял.

Терри дважды ездил в Дублин в 2011‐м и дважды – в 2012‐м. В первый приезд 2011‐го, в мае, он встретил королеву в Длинном Зале библиотеки во время первого государственного визита британского монарха в Ирландскую Республику со времен 1911 года4. Но его главным делом в городе всегда оставались те 90 минут, когда он объяснял студентам, почему литературному мастерству научить невозможно. Он позволил себе потешиться приятной картиной альтернативного будущего, где мы коротаем наш закат в какой-нибудь уютной комнатке колледжа с потрескивающим камельком, в удобных мягких креслах, сочиняя книги и порой лекции, а перед дверью три раза в