Терри Пратчетт. Жизнь со сносками. Официальная биография - Роб Уилкинс

Другим источником вдохновения в те годы – и дополнительным зарядом энергии в критическое время – стало новое соавторство. На традиционном ужине у Малкольма Эдвардса перед Лондонской книжной ярмаркой Терри завел разговор с фантастом Стивеном Бакстером. Стив был на девять лет младше Терри, имел докторскую степень по инженерии и множество наград в области научной фантастики, как британских, так и американских. Они заговорили о «Высоких Мегах» – романе о параллельных мирах и путешественниках между ними, в который Терри еще в середине восьмидесятых написал 40 тысяч слов, прежде чем бросить его ради «Мора, ученика Смерти». С тех пор эти слова так и лежали нетронутыми. Не интересно ли Стиву поработать вместе и довести роман до ума? К концу вечера они уже в общих чертах выработали подход, который вскоре приведет к возникновению целого цикла «Бесконечная Земля».

Тогда же был придуман уникальный план: написать первую историю цикла в машине с открытым верхом, несущейся по американским шоссе между Новым Орлеаном и Мэдисоном, штат Висконсин. Что-то вроде «фантастика встречает Хантера С. Томпсона». Летом 2011 года Терри собирался в Луизиану, получать премию Маргарет Э. Эдвардс от Американской библиотечной ассоциации за вклад в литературу для подростков, после чего должен был направиться в Мэдисон на Североамериканский конвент Плоского мира. Так почему бы не совместить приятное с полезным и не написать что-нибудь в дороге, преодолевая тысячу миль в прокатном кабриолете? Терри был за, я – тем более, а Стив… ну, я так и не понял, что об этом думает Стив. Скажем просто: когда от плана в итоге отказались из-за здоровья Терри, Стив практически не жаловался.

Зато он приезжал в особняк и ночевал в пабе неподалеку, работал с Терри в Часовне и обедал бабл-энд-сквиком в том же пабе. Его научно-фантастическая манера прекрасно сочеталась с пратчеттовским юмором, и коллаборация помогла Терри писать, творить и найти совершенно новый выход для фантазии в то время, когда болезнь их стремительно перекрывала. В конце концов цикл разрастется до пяти романов.

У Терри книги часто находили свой путь в процессе написания. Возможно, это далеко не образцовый подход для писателей – возможно, он работает, только если речь о Терри Пратчетте.

Например, «Дело табак» начинается с того, как Сэм Ваймс надевает носки, связанные женой. Но носки ей явно не удаются, от них все чешется и вдобавок приходится носить обувь в полтора раза больше, чтобы они в нее влезали. Но он ее любит, поэтому ничего не говорит. Он просто надевает носки. С этой сцены Терри начал – простой бытовой момент в жизни влюбленного мужа, – и она стала отправной точкой для следующей сцены, а та – для следующей, и так далее, пока сцена за сценой не появился весь роман. Или, как еще говорил Терри: «Бросаешь камень и идешь туда, куда он упадет».

Опубликованный осенью 2011 года «Дело табак» – пятидесятая книга Терри; пятидесятый раз за сорок пять лет творческой жизни, когда он бросил камень и пошел за ним. Поразительное достижение. В рецензии на «Дело табак» в The Guardian Антония Байетт назвала Терри «блестящим и бесконечно изобретательным рассказчиком» и не заметила ухудшения его способностей5. Так считали и другие читатели. За три дня было продано 55 тысяч экземпляров, что сделало «Дело табак» третьим по скорости продаж романом в истории британского книгоиздания. «Ого, – сказал Терри, когда ему об этом сообщили. – Если бы знал, как Альцгеймер поможет продажам, заболел бы раньше»6.

Еще в «Дело табак» есть один из моих наилюбимейших отрывков из Пратчетта. Ваймс нежится в роскошной ванне, «пытаясь сложить в единую картину фрагменты разрозненных мыслей»[93].

Затем Ваймс вновь поплыл в теплой парной атмосфере и только краем сознания заметил шуршание одежды, спадающей на пол. К нему скользнула леди Сибилла. Вода поднялась – и, в соответствии с физикой такого дела, поднялось и настроение Сэма Ваймса.

В честь выхода «Дело табак» мы с Терри отправились в лондонский Уэст-Энд, а если точнее – в Королевский театр на «Вечер с Терри Пратчеттом», куда пришли две тысячи фанатов. В Transworld подумывали снять Альберт-холл, но в итоге решили быть поскромнее. Обидно – кому не хочется сказать, что он выступал в Альберт-холле? К тому же, судя по спросу на билеты после анонса мероприятия, зрителей хватило бы на два Альберт-холла. Но и у Королевского театра были свои плюсы. Там все еще шел мюзикл «Шрек» – именно его приезжал посмотреть Джеффри Катценберг, когда чуть раньше в том же году пригласил Терри на чай, – хотя, к моему разочарованию, нам не удалось выступить в его декорациях, частично разобранных и перенесенных за сцену. Зато нам досталась гримерка, бумажка на двери которой гласила, что она зарезервирована за Ослом.

– А теперь нас тут таких сразу двое, – заметил Терри, пока мы стояли в коридоре.

Тем вечером мне пришлось успокоить нервы глотком бренди. Терри тоже выпил, хотя вовсе не казался обеспокоенным. Подобные мероприятия никогда его не смущали. Не смущали до Альцгеймера, не смущали и теперь. Но с моей взволнованной точки зрения, размер театра и количество зрителей имели значение. Пришли мои родители, мои братья Кевин и Дейл, другие члены семьи. А когда перед тобой в бельэтаже сидит тетя Мюриэл – это нешуточное давление. Плюс Ларри Финли из Transworld сунул мне конверт с цифрами продаж «Дело табак», так что потребовалось дополнить речь на ходу. Но все прошло нормально, хоть я и совершил ошибку, назвав недавнюю поездку в США «божественной», чем немедленно заслужил выговор от Терри. «Божественно – это когда бог, дьявол и их армии спустятся на землю, – объяснил он. – В остальных случаях достаточно “прекрасно”». Принято7.

Ближе к концу – возможно, сказалось бренди, но, скорее всего, постепенно нарастающие переживания, которые теперь никогда меня не оставляли, – я немного расчувствовался и поблагодарил Терри за то, что в последние полтора десятка лет он позволил разделить с ним путешествие. Терри посмотрел мне прямо в глаза и, как будто не обращая внимания на публику, ответил: «Оно еще не закончилось».

И был прав. На следующий же день Transworld закатило в честь «Дело табак» вечеринку на Темзе – на борту тяжело груженного алкоголем корабля под названием «Чудо-Сисси»8. На пути в одну сторону подавались канапе и шампанское, в обратную – багеты с беконом, а параллельно звучали речи и Ларри Финли презентовал Терри бутылку 50‐летнего коньяка. Терри тоже выступал. Он не мог взять микрофон – ему уже не удавалось удерживать его возле рта, – так что мне пришлось превратиться