Научная дипломатия. Историческая наука в моей жизни - Александр Оганович Чубарьян

историей Европы в различных аспектах, в том числе историей Евросоюза, и тесно сотрудничаем со своими коллегами во многих европейских странах. Российско-германская комиссия историков существует уже более 10 лет. Помимо ежегодных заседаний качественно новым этапом сотрудничества с Германией можно рассматривать переход к выпуску совместных изданий: учебных пособий по истории. Так, к примеру, выходит том, посвященный истории ХХ века, готовятся тома по ХVIII и ХIX векам. Аналогичные предложения поступают от ученых Австрии и, что особенно важно, от коллег из Польши, с которой в нашей истории было немало трудных периодов. Важной особенностью проходящего сейчас года науки РФ и ЕС, как мне кажется, является интеграция науки и образования, как это было в году науки России и Германии.

Как бы вы охарактеризовали новейшую историю Евросоюза?

Это главная тема моих личных исследований. Думаю, идея Европы как европейской общности реализовалась: сегодня это не только политический союз, но и своеобразная психологическая общность, общность проблем культуры, уклада и понимания. После продолжительных споров о модели объединения победил «Союз государств». Большие шаги сделаны в экономической области, сферах таможни и образования. Впрочем, не обходится и без проблем. Сначала это было проявление нежелания жертвовать своей культурной идентичностью, культурными достижениями, затем появилось желание отстаивать национальные интересы в международных делах и недовольство бюрократией Евросоюза. Мне кажется, что перед новым этапом развития ЕС нуждается в каком-то новом дыхании.

Как, например, «сдвиг вправо» после недавних выборов в Европарламент?

Не думаю, что правые партии вызывают большие симпатии в Европе. Это лишь протестное голосование «евроскептиков». Они протестуют против конкретных, как им кажется, не решаемых проблем, таких, как иммиграция из Восточной Европы, Африки, Азии и связанный с этим исламский фактор и союзная бюрократия.

Возможна ли реализация проекта Объединенная Европа и Россия?

Существует понятие «Большая Европа», включающее Россию. В контексте темы ЕС–Россия у нас есть значительные претензии к западным СМИ, которые пропагандируют мысль, что Россия – не Европа и противостоит ей. Однако необходимо понимание того, что единство существует в разнообразии. В России государство испокон веков было выше проблем индивидуума. Это признак не авторитаризма, а того, что важным компонентом русской истории всегда было сильное государство, а не индивидуальные права, как в Европе. Насколько сильны в России антизападные настроения? В России нет антиевропейского синдрома. У нас скорее есть антиамериканский. Его корни уходят во времена существования двух сверхдержав, которые планировали развитие мира, а теперь нас якобы отодвинули на периферию. Клише «Россия–Европа» в нашем понимании не противопоставление. Мы хотим, чтобы нас лучше понимали и воспринимали как европейскую страну. Да, у нас есть публикации на тему «Россия–Европа», но и на Западе имеются книги «Франция и Европа», «Англия и Европа». Однако это не значит, что французы или англичане не ощущают себя европейцами.

Как вы, с точки зрения историка, оцениваете ситуацию, сложившуюся в последнее время на Украине?

События на Украине имели свою логику развития. Начались они на социально-экономической почве. Недовольство экономическим положением, низким уровнем жизни, коррупцией привело к политической нестабильности, а слабая государственная власть не сумела принять необходимых социально-экономических мер и ввести недовольство протестных масс в регулируемое русло, что и позволило выйти на арену различным противоборствующим политическим силам. В то же время Украина преподнесла поучительный урок для мировой истории, а именно: как важно уметь совмещать в многонациональном государстве идею и право нации на самоопределение с проблемой сохранения целостности государства. Центральный вопрос при этом – как найти механизмы, которые позволили бы развиваться всем проживающим в государстве национальным группам. В этом суть конфликта, заложенного между Востоком и Западом на Украине.

Часто можно слышать призывы не искажать историю. В чей адрес они звучат?

Идея противодействия искажению истории актуальна, в частности, в контексте 70-летия победы в Великой Отечественной войне. У нас в России она реализуется в работе отдельных научно-исторических учреждений и Российского исторического общества, сопредседателем которого я являюсь. К сожалению, у политиков есть соблазн привлекать на свою сторону исторические аргументы. Политика часто становится заложницей истории и, наоборот, история – заложницей политики. В идеале было бы неплохо деидеологизировать историю, но на практике это невозможно.

Борьба с коррупцией объявлена в России одной из главных задач государства и общества. Какой путь вы видите для решения этой проблемы?

Одним указом коррупцию не отменишь. Она живет в сознании каждого. Она неистребима, пока мы все будем действовать по принципу: власть это не разрешает, закон это запрещает, но я даю взятку за недозволенную услугу, потому что мне так удобно. Борьба с коррупцией – задача не только власти, но и отдельно взятого человека.

Александр Чубарьян: «При создании мирового порядка очень важен опыт Ялтинской конференции»

25.02.2015, ТАСС, Александр Цыганов

Международная научная конференция, посвященная 70-летней годовщине Ялтинской встрече руководителей стран антигитлеровской коалиции, заканчивает сегодня работу в здании МГИМО в Москве. Она организована Институтом всеобщей истории (ИВИ) РАН, МГИМО и Фондом поддержки публичной дипломатии им. А.М. Горчакова при поддержке Российского исторического общества. Задачей этой представительной встречи ученых, дипломатов, политологов ее организаторы считают обмен мнениями о роли Ялтинской конференции в сохранении мира и международного равновесия в послевоенный период.

Один из соорганизаторов конференции, директор Института всеобщей истории академик Александр Чубарьян рассказал ТАСС о том, что заставляет сегодня специалистов возвращаться к, казалось бы, давно скончавшейся системе обеспечения порядка и безопасности в мире.

– Ялтинская система, как говорят, утвердила итоги Второй мировой войны и, как опять-таки говорят, прежде всего на Западе, разделила Европу, да и мир. Но это было 70 лет назад. Реалии международных отношений изменились очень сильно. И сегодня говорят, что Ялта уже мертва. Правы ли скептики?

– Ялта не мертва и сегодня. Да, она сыграла свою роль для своего мира в качестве международно-политической системы, действительно зафиксировавшей разделение мира между двумя центрами силы – США и Советским Союзом, но в то же время не допустившей новой крупной войны между ними.

Она впервые в истории превратила мир в биполярный, в котором практически главенствовали две сверхдержавы. Это было фактическим признанием раздела мира на сферы интересов. Кроме того, она приучила человечество к мысли, что сила – главный аргумент. Именно потому одним из символов Ялтинской системы стало ядерное оружие как фактор устрашения и сдерживания.

Следует сказать, однако, что холодная война была не только конфронтацией, но состоянием международных отношений. Она была очень сложным явлением, и разрядка тоже входила в период холодной войны, и разделение мира на сферы интересов двух сверхдержав и двух противостоящих блоков.

Тот мир ныне закончился, сегодня он стал не таким, каким был во времена Ялтинской системы. В