Научная дипломатия. Историческая наука в моей жизни - Александр Оганович Чубарьян

этом смысле она, как и все известные нам из истории подобные системы, выработала свой политический и исторический ресурс.

Однако Ялтинская система существует и сегодня как пример, как модель отношений, как способ создания атмосферы переговоров. Она была противоречива, но она обезопасила мир от крупной войны. И в этом качестве она – яркий пример долгосрочного компромисса, который был достигнут между государствами, между идеологиями и между людьми.

– А что это за системы, подобные Ялте?

– Вообще, в истории человечества было несколько международно-политических систем. Все они возникали после войн. Вестфальский мир XVII века завершил Тридцатилетнюю войну. Венская система возникла после эпохи наполеоновских войн в 1815 году. Следующая – Версальская, она пришла после Первой мировой войны. И наконец, Ялтинская.

Самый характерный пример – Венская система. Она легитимизировала монархии. И это был ответ на наполеоновские вызовы, точнее, вообще на революционные вызовы. Эта система формировала определенный европейский баланс. Кроме того, она характеризовалась тем, что революции и революционные войны подавлялись организаторами этой системы. Но с объединением Италии, с объединением Германии Венская система потеряла свое значение. А полностью она закончилась с формированием противостоящих блоков в Европе в конце XIX века.

Очень интересна Версальская система. В ней начала проявляться важная роль Соединенных Штатов. Они в Версале не участвовали, но очень удачно для себя вышли из мировой войны и фактически сыграли важную роль в создании новой международно-политической конфигурации.

Кроме того, особенностью Версальской системы был социальный фактор. Если Венская система одной из своих задач считала борьбу против революций, то Версальская просто возникла как ответ на появление социализма, коммунизма.

Второй важной особенностью этой системы стало то, что она признала появление независимых национальных государств на обломках рухнувших четырех империй. И возникла проблема, актуальная и сегодня – как совместить право наций на самоопределение с принципом территориальной целостности государств.

И вот на этом фоне очень интересно посмотреть на Ялтинскую систему. Она была создана державами-победителями. Тогда у них была общая цель, они были едины. До Ялты, до 1945 года при всех трудностях и разногласиях, при всех идеологических несовместимостях союзники искали компромиссы и были вместе. И вот Ялта зафиксировала: цель практически достигнута, Германия накануне поражения, но при этом обнаружились разные подходы уже к пониманию послевоенного устройства мира. Одним из центральных вопросов была судьба Восточной Европы.

И снова тут играл свою роль идеологический фактор, только на более высоком уровне, нежели в Версале. Победившая коммунистическая Россия, Советский Союз, а рядом неизмеримо возросшая мощь Соединенных Штатов, которые претендовали на главную роль на планете. И здесь же – как раз тогда начавшая действовать идея интеграции Европы.

Очень интересен здесь также и личностный фактор. Три главных персонажа очень отличались друг от друга. Демократ Рузвельт, преодолевший идеологию изоляционизма в пользу вовлечения в мировые и европейские дела. Черчилль, который ненавидел большевизм, и главной целью которого было сохранение Британской империи. И наконец, Сталин, который идеологически был человеком иной ментальности, иной системы ценностей, нежели оба его коллеги. И эти три человека нашли общий язык! Достаточно почитать их переписку, чтобы увидеть, как они достигали компромисса. Более того, они доверяли друг другу. Конечно, в рамках того, что позволяло им их мировоззрение, но человеческое доверие присутствовало. Оно уступило место недоверию лишь после 1945 года, когда, собственно, Рузвельт ушел из жизни, а Черчилль перестал быть премьер-министром Англии.

– Тем не менее, сама система просуществовала до 1990-х годов. Что мешало ей работать дальше?

– Ялтинская система рухнула в конце 1980-х годов, потому что исчез один из полюсов биполярного мира – Советский Союз. Ушло идеологическое противостояние, ушел коммунизм. И тут возник вопрос: а что дальше? Что придет на смену Ялте?

– Сейчас звучат голоса, что нужна Ялта-2…

– Я думаю, что наличие Ялты в истории ХХ века и ее опыт должны нас привести к тому, что нужно думать о новой системе, которая не должна строиться на противостоянии.

Дело в том, что сегодня появились новые, общемировые проблемы и опасности. Оказалось, что либерализм не всемогущ и основой нового миропорядка стать не может. Россия не приняла западный либерализм – в силу исторической традиции, в силу сложившейся практики, в силу своей геополитической роли. А без нее, без России, либерализм не мог стать основой новой мировой системы. Исламский мир, ставший существенной частью мировой системы, также не принял либерализм как основу мирового порядка.

И вот на протяжении уже более двадцати лет нового мирового порядка так и не появилось. Надежды, что он образуется на основе международного права, на базе, скажем, ООН, не оправдались. Сохраняются острые противоречия между странами.

Не оправдался и проект системы на базе Европейского Союза. Да, его отцы-основатели надеялись, что будет создано общее правительство и таким путем растворятся противоречия между странами. И в области экономики это в значительной мере удалось. Но Евросоюз не нивелировал культурно-историческую идентичность. Ни одна страна не пожертвовала своей идентичностью.

И при этом в мире сохраняется доминирующая роль Соединенных Штатов в западном мире.

Так что, если Ялта зафиксировала равновесие двух сил, то сейчас доминирует система без равновесия, система, основанная на идее монопольного лидерства одного центра. Но жизнь показала, что и это – не реализуемая задача. И даже не из-за особой роли России. В мире появились новые игроки: Китай, Африка, Азия, Латинская Америка. Вот почему так важно говорить и думать сегодня о необходимости нового мирового порядка. Порядка, который бы учел новые сложившиеся реалии, и в новой реальности опыт и инструментарий Ялты очень важны.

Сейчас международная ситуация очень острая и напряженая. Перед лидерами многих стран стоят конкретные прагматические задачи по преодолению кризиса. Но несмотря на это, думается, надо рисовать будущую конфигурацию после окончания этого кризиса. Для этого нужны новые аналитические площадки для экспертов и общественности. И мне кажется, очень интересно посмотреть на Ялту еще и с этих позиций.

«Мы показали многомерность истории».

Академик Александр Чубарьян – о специфике работы над российско-германским учебным пособием

09.03.2015, «Огонек», Ольга Филина

Пока политики враждуют, ученые пытаются договориться. На этой неделе в Германии состоялась презентация российско-германского учебного пособия по истории

Совместный учебник по истории для учителей средних школ скоро будет представлен и в России. Как превратить самые конфликтные исторические события в повод для диалога, «Огоньку» рассказал Александр Чубарьян, директор Института всеобщей истории РАН, соруководитель проекта по подготовке пособия.

– Как вообще родилась идея издать совместный исторический учебник с немецкими коллегами?

– Она, конечно, взялась не на пустом месте, у нас вот уже 12 лет работает специальная комиссия