Деникин - Георгий Ипполитов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 107 108 109 110 111 112 113 114 115 ... 213
Перейти на страницу:

Генерал Деникин понимал, что Гражданская война в отличие от обычной имеет свои законы, здесь непременно вырастает роль политического фактора и, прежде всего, состояния общества, степень его стабильности. Анализ генерала показывал, что подконтрольная Советам территория переживает сложные времена, ее раздирают внутренние противоречия. И хотя по своей численности части Красной Армии превосходят Добровольческую, фактор нестабильности может перевесить чашу весов в пользу белой гвардии — благодаря ее сплоченности, одержимости и отличной военнопрофессиональной подготовке.

«Нас было мало: 8–9 тысяч против 80—100 тысяч большевиков. Но за нами было военное искусство… В армии был порыв, сознание правоты своего дела, уверенность в своей силе и надежда на будущее», — писал А. И. Деникин.

Командующий Добровольческой армией выработал план операции: овладеть станцией Торговая, прервав тем самым железнодорожное сообщение с центром России; прикрыть себя со стороны Царицына, повернуть на Тихорецкую. Завладеть важным узлом северокавказских дорог, обеспечить операцию с севера на юг захватом Кущевки и Кавказской, продолжить движение на Екатеринодар — важнейший военный и политический центр области и всего Северного Кавказа.

Стратегический план генерала отличался несомненной оригинальностью. Но для его реализации не хватало сил и средств (их соотношение: по орудиям — 1:4; по штыкам — 1:8 в пользу красных). Однако все это должно компенсироваться, по мнению Деникина, высоким моральным духом белых волонтеров и их отличной военно-профессиональной подготовкой.

Однако Антон Иванович понимал, что у Красной Армии на Северном Кавказе было немало сильных в военном отношении и тяготеющих к советской власти частей. Нельзя было не учитывать, что красные были хорошо снабжены оружием и боеприпасами с войсковых складов бывшего Кавказского фронта, в то время как добровольцы могли рассчитывать только на свои скудные ресурсы. Помощи извне фактически не было. Неудачей завершились переговоры генерала Алексеева с правительством Украины о передаче для помощи Добровольческой армии чешских частей, дислоцировавшихся в Киеве.

И снова полилась братская кровь…

25 июня в тяжелом бою Торговая была взята. Крупный успех, ибо в течение 20 месяцев Северный Кавказ был отрезан от Центральной России, а центр страны — от всероссийских житниц — Кубанской области и Ставропольской губернии и от грозненской нефти. Подобное положение несомненно подрывало экономический базис советской власти.

В самом начале похода белых волонтеров постигло большое несчастье: погиб генерал С. Л. Марков.

Он занимался очисткой от мелких красных отрядов районов между Юлой и Манычем и приступил к операции против Шаблиевки. Станция оказалась занята сильным отрядом с артиллерией и бронепоездами. Взять ее с ходу не удалось. Весь день 12 (25) продолжался тяжелый и упорный бой, вызвавший серьезные потери, и только к вечеру, очевидно в связи с общей обстановкой, красные начали отступать. Уходили и бронепоезда, посылая последние снаряды по направлению к брошенной станции. Одним из них был тяжело ранен капитан Дурасов… Другой выстрел оказался роковым для генерала Маркова. Придя в сознание, он попрощался со своими друзьями, онемевшими от горя.

— Вы умирали за меня, теперь я умираю за вас…

Наутро 1-й Кубанский стрелковый полк прощался со своим начальником дивизии. Раздалась команда: «Слушай — на караул!..» Ружья валились из рук, офицеры и казаки плакали навзрыд…

К вечеру тело привезли в Торговую. Гроб понесли на руках в Вознесенскую церковь сквозь строй добровольческих дивизий. В сумраке среди тишины, спустившейся на село, тихо продвигалась колонна, над гробом реял черный с крестом флаг, его флаг, мелькавший так часто в самых опасных местах боя…

Ночью два грузовика с пулеметами по бортам везли гроб с телом генерала Маркова по манычской степи, еще кишевшей разрозненными мелкими отрядами красных, в Новороссийск. Там осталась семья покойного — мать, жена и дети, там его полк и десятки тысяч народа отдали последний долг праху боевого русского генерала…

13 (26) июня 1918 года Деникин отдал приказ по Добровольческой армии, которым увековечил память погибшего генерала Маркова:

§ 1

Русская армия понесла тяжелую утрату: 12 июня при взятии станции Шаблиевки пал смертельно раненный генерал С. Л. Марков.

Рыцарь, герой, патриот с горячим сердцем и мятежной душой, он не жил, а горел любовью к Родине и бранным подвигам.

Железные стрелки чтут подвиги его под Творильной, Журавином, Борыньей, Перемышлем, Луцком, Чарторыйском… Добровольческая армия никогда не забудет горячо любимого генерала, водившего в бой ее части под Екатеринодаром, в «Ледяном» походе, у Медведовской…

В непрестанных боях, в двух кампаниях, вражеская пуля щадила его. Слепой судьбе угодно было, чтобы великий русский патриот пал от братоубийственной руки…

Вечная память со славой павшему…

§ 2

Для увековечивания памяти первого командира 1-го офицерского полка части этой впредь именоваться 1-й офицерский генерала Маркова полк.

Из двух сотоварищей Деникина по Быховской тюрьме в живых остался один Романовский, который до конца своей жизни будет его лучшим другом, его «ангелом-хранителем».

Рассказывая в своих «Воспоминаниях» об их отношениях, профессор К. Н. Соколов, будущий начальник ОСВАГ, член Особого совещания, напишет следующее:

«Было что-то исключительно трогательное в отношении Деникина к генералу Романовскому. „Иван Павлович и я…“, „Мы думаем с Иваном Павловичем…“, „Мы решили с Иваном Павловичем…“ — эти слова произносились с теплотой, почти с нежностью. Что касается меня, то я никогда не мог проникнуть в существо личности Романовского. Он получил досадную репутацию „человека левых взглядов“. Конечно, близость с генералом Деникиным, типичным русским интеллигентом и либералом, обязывала его в какой-то степени к либерализму, но, судя по тому, как он видел людей и вещи, этот умный человек, несмотря на часто безразличный вид, сонный взгляд, сохранял твердость и решительность и придерживался правых взглядов».

Другое мнение об Иване Павловиче имел Дроздовский:

«Мы достаточно хорошо знали Романовского: он был злым, ревнивым, самолюбивым, не останавливался ни перед чем, чтобы сохранить свое влияние и свою власть, и сметал со своей дороги всех тех, кого он считал опасным для себя…»

Этот «злой гений», «социалист», «взяточник», «скрытый еврей», как называли его многочисленные клеветники, был для Деникина «прямым и откровенным человеком, говорящим что он думает, иногда даже слишком грубо, без дипломатических уверток». Это задевало собеседников.

«Он приобрел репутацию „сухого формалиста“, — отмечал Антон Иванович — тогда как был преисполнен доброты и снисходительности и всегда был готов пожертвовать собой ради людей».

Одним словом, сколько людей, столько и мнений. Но для моего героя Романовский оставался по-настоящему близким человеком…

1 ... 107 108 109 110 111 112 113 114 115 ... 213
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?