Муж и жена - Уилки Коллинз

Во дворе залаяли собаки, возвестив о приезде экипажа. Сэр Патрик вышел к воротам — встретить Арнольда и Бланш и поделиться новостями.

Именно в тот час, когда его ждали, с письмом от музыкального агента явился верный Дункан.

Мисс Сильвестр еще не добралась до Лондона; но должна прибыть не позднее вторника. Она строго-настрого наказала агенту выполнять все указания сэра Патрика Ланди. Сэр Патрик может не беспокоиться — мисс Сильвестр получит его письмо, как только приедет.

Итак, наконец-то новость, которая сулит надежду! Наконец-то забрезжила возможность увидеть Анну! Бланш вся светилась от счастья. Да и Арнольд впервые после возвращения из Бадена пребывал в приподнятом настроении.

Сэр Патрик изо всех сил старался заразиться бациллой веселья у своих молодых друзей; но к собственному удивлению, да и к удивлению Арнольда и Бланш, усилия эти оказались бесплодными. Казалось бы, события разворачиваются благоприятно — отпала нужда в сомнительном путешествии в Шотландию; через несколько дней наверняка состоится встреча с Анной, но весь вечер он был не в духе.

— Все еще боитесь сглазить удачу! — воскликнул Арнольд, когда он и хозяин дома сыграли партию на биллиарде и собрались расходиться по комнатам. — На следующую неделю у нас перспективы — радужнее не придумаешь, верно?

Сэр Патрик положил руку на плечо Арнольду.

— Причуды старческого ума, — сказал он с напускной строгостью, — зрелище унизительное, но давайте отнесемся к ним со снисхождением. Так вот, Арнольд, у меня сейчас такое чувство, что я отдал бы все, что у меня есть, лишь бы миновать следующую неделю и надежно пришвартоваться в будущем времени.

— Но почему?

— Это и есть причуда! Объяснить не могу. Казалось бы, можно приободриться, к тому есть все причины, а я подавлен — безотчетно, неодолимо, вопреки здравому смыслу. На какую мысль нас это наводит? Не предупреждение ли это свыше о грядущих невзгодах? А может, все проще, и у меня лишь временное расстройство печени? Вот в чем вопрос. Кто на него ответит? Воистину, Арнольд, человек достоин презрения, если покопаться в нем поглубже. Дайте мне свечу, и будем надеяться, что всему виной печень.

В один из сентябрьских вечеров (Арнольд и Бланш в это время возвращались из Бадена в Хэм-Фарм) мужчина преклонного возраста — один глаз затянутый туманцем и незрячий, другой глаз влажный и озорной — сидел один в буфетной гостиницы «Шотландская арфа» в Перте и спокойно помешивал сахар в стакане с крепким пуншем. Он уже появлялся собственной персоной на этих страницах, то как самозваный отец Анны Сильвестр, то как смиреннып слуга Бланш на пикнике в Суонхейвен-Лодж. Теперь он возникает на сцене, поддерживая дружеские отношения с третьей дамой, ибо загадочный «друг из тьмы» миссис Гленарм — это именно он.

Прибыв в Перт на следующий день после приема в Суонхейвене, Бишопригс направил свои стопы в «Шотландскую арфу» — в этом заведении, где давали приют путешественникам, он был известен хозяину как правая рука миссис Инчбэр и занимал высокое место в списке старших слуг, работавших на старых и близких друзей, и чувствовал себя здесь как рыба в воде.

Разыскав первым делом слугу по имени Томас (или Тэмми) Пенникуик, Бишопригс застал своего приятеля в крайне бедственном состоянии — душевном и телесном. Не в силах отбиться от грозных нападок ревматизма Томас Пенникуик предвидел горестную перспективу: он прикован к постели долгой болезнью, жену и детей кормить нечем, а доходы, связанные с его положением, уплывают в карманы первого встречного, кому подфартит устроиться на его место в гостинице.

Услышав эту печальную историю, хитроумный Бишопригс сразу понял: здесь можно обделать свои делишки, если сыграть роль бескорыстного и преданного друга Томаса Пенникуика.

Не мешкая, он предложил захворавшему старшему слуге занять его должность, не посягая на его доходы, но при условии, что хозяин позволит ему жить здесь и столоваться за счет гостиницы. Хозяин с готовностью согласился, и Томас Пенникуик удалился в лоно семьи. Итак, вступив в эту респектабельную должность, Бишопригс упрочил свое и без того прочное — за счет виртуозности действий — положение и оградил себя от всех подозрений, какие могли бы пасть на него, как на прибывшего в Перт с неясными целями, вздумай друзья миссис Гленарм заняться официальным расследованием — кто же стоит за анонимными письмами?

Мастерски развернув свою кампанию, Бишопригс и дальше действовал с завидной предусмотрительностью.

Письма к миссис Гленарм он писал исключительно левой рукой — определить личность пишущего в этом случае никак не возможно, ибо, если человек привык писать другой рукой, почерк его меняется до неузнаваемости. Не меньшей дальновидностью и коварством отличались его действия, когда он отвечал на рекламные объявления, своевременно помещаемые в газете адвокатами миссис Гленарм. Для встреч с представителями интересов миссис Гленарм он назначал часы, в какие хозяин отсылал его из гостиницы по поручениям, и места, через которые пролегал его маршрут; как обычно в подобных случаях, был определен пароль, который сторонам полагалось произнести при встрече. Как ни тщательно адвокаты готовили западню — то обряжали нужного им «свидетеля» в художника, рисовавшего с натуры по соседству, то ставили на угол старушку, продававшую фрукты, то еще что-то выдумывали, — проницательный глаз Бишопригса немедля распознавал ловушку. Не произнося пароля, он спокойно шел мимо выполнять свое поручение; заподозрив его, адвокаты пускались следом; но выяснялось, что это всего лишь «респектабельная личность», и личность эта выполняет поручение хозяина «Шотландской арфы»!

Если человек возводит вокруг себя столь мощные заградительные сооружения, можно сказать, что вероятность быть обнаруженным мала до самой последней малости.

И все же разоблачение подступало к Бишопригсу, подступало оттуда, откуда он никак его не ждал. В Перт приехала Анна Сильвестр; она поняла из газеты (сэр Патрик был прав), что предлагаемые миссис Гленарм письма — не что иное, как письма между ней и Джеффри, пропавшие в Крейг-Ферни, и сразу же заподозрила Бишопригса — он вознамерился извлечь из их переписки материальную выгоду! В городе Анна не мешкая навела справки, открыто назвав его имя и прежнюю должность старшего слуги в Крейг-Ферни, и нашла его без особого труда — он и не думал скрываться, его знали как преданного друга Томаса Пенникуика. К вечеру того же дня Анне стало известно: Бишопригс служит в гостинице под названием «Шотландская арфа». Хозяин гостиницы, где она остановилась, спросил — может, нужно от нее что-то передать?

— Нет, — ответила она. — Я все передам сама. Мне нужен человек, который покажет мне дорогу к этой гостинице.

Уединившись в тиши буфетной, Бишопригс мирно сидел за столом и помешивал сахар в стакане с пуншем.

Стоял предвечерний час, когда воцаряется относительный покой перед тем, что в гостинице называется «вечерним приливом». В минуты отдыха Бишопригс по привычке потягивал спиртное и предавался размышлениям. Он попробовал пунш и, довольно улыбнувшись, поставил стакан. Перед ним открывалась ясная перспектива. Пока что ему удалось перехитрить адвокатов — предварительные переговоры он выиграл. Теперь требовалось просто ждать, когда боязнь публичного скандала (изредка подогреваемая письмами от «друга из тьмы») окончательно сразит миссис Гленарм и она самолично бросится выкупать столь нужную ей корреспонденцию. «Пусть плод как следует созреет, — думал он, — и серебро само покатится из ее кошелька».