Книга мертвых - Вольфганг Хольбайн

Спрыгнув на пол, гном просочился сквозь него. Очевидно, Гурчику нравились эффектные действия.

Я вновь повернулся к окну. На западе начали собираться тяжелые грозовые тучи, мягкий солнечный вечер наполнился предчувствием беды. Все происходило невероятно быстро, как будто сама судьба подавала нам знак, что продолжать путь не стоит. Я попытался отмахнуться от этих мыслей, но где-то внутри меня злобный голос твердил, что моей магии не хватит на то, чтобы победить голема, что я потерплю неудачу и заплачу за это собственной жизнью, как и жизнями миллионов ни в чем не повинных людей.

Говард тоже заметил приближение летней грозы. Открыв одно из окошек, он выбросил окурок сигары на улицу.

— Ну вот, теперь еще и это. — Он указал на тяжелые тучи. — Но кто знает, может быть, голему дождь только навредит. В любом случае капли не погасят магний, если нам удастся зажечь факелы.

Вдалеке послышались глухие раскаты грома. Солнце, в последний раз озарив город, скрылось за облаками. Сумерки серым саваном опустились на Лондон.

Добравшись до центра города, мы проехали по Паддингтону. Я видел, что местные жители закрывают окна в домах и убирают стулья и тенты с балконов и веранд. Вскоре на землю упадут первые капли дождя. Перегородка, отделявшая козлы от самой повозки, отодвинулась в сторону, и внутрь заглянул Рольф. На его бульдожьем лице появилась грустная улыбка.

— Жаль, что я шляпу не взял! — воскликнул он, перекрикивая скрип колес. — Гроза будет препаскуднейшая!

— Когда мы уже приедем? — повернувшись к нему, спросил Говард.

Рольф на минуту скрылся, и мы увидели, как по разбитой мостовой мимо нас проехала еще одна повозка.

— Судя по всему, через пару минут будем на месте, — ответил Рольф.

Я чувствовал, что Говард нервничает. Его пальцы скользили по пуговицам пальто, и он все время выглядывал на улицу. Погода сыграла с нами злую шутку. На самом деле еще целый час должно было оставаться светло, и за этот час мы рассчитывали не только сориентироваться в незнакомом квартале, но и обыскать его. Однако теперь времени у нас не оставалось, потому что с каждой секундой становилось темнее. Да и голем в любое время мог покинуть свое укрытие. Я тоже сидел как на раскаленных углях.

Когда мы свернули на улицу, где находился заброшенный дом с лабораторией, на землю упали первые тяжелые капли. Дождя не было уже недели две, и толстый слой пыли на улице мгновенно превратился в скользкую грязь. Гнилостный запах неприятно ударил мне в нос. Подняв воротник легкого пальто, я вышел из повозки вслед за Говардом. На улице похолодало, и вместе с грозой с запада прилетел ветер. Меня зазнобило.

Рольф направил повозку во внутренний дворик какого-то дома и, оставив лошадь и повозку под навесом, поспешно присоединился к нам.

Тем временем Говард достал из мешка три факела с короткими ручками.

— Итак, действуем, как и договаривались. Мы разделимся и осмотрим подвалы в соседних домах, — сказал он, передавая факел Рольфу. — Как только один из нас наткнется на следы голема, он позовет остальных. При малейших признаках опасности необходимо зажечь факел. Свет испугает чудовище. Вопросы?

Рольф молча покачал головой. Он так ухватился за металлическую ручку факела, что у него побелели костяшки. Даже этот великан, не боявшийся ни смерти, ни черта, казался испуганным.

Взяв у Говарда факел, я сунул его за пояс под пальто. Дождь становился все сильнее, и я не хотел рисковать, потому что магний мог отсыреть.

— Не хотелось бы желать тебе найти голема первым. — Говард похлопал меня по плечу. — Но лишь ты можешь его уничтожить. Удачи, Роберт.

Я попытался улыбнуться, но мне это не удалось, и когда мы расстались, у меня вдруг мелькнула мысль, что я вижу своих друзей в последний раз…

Он вскинулся ото сна. Его окружала тьма. Тьма, непроглядная для взора человека. Она была наполнена монотонными звуками, которые эхом отдавались от стен.

И все же он все видел, он был обречен на то, чтобы видеть все вокруг, поскольку не мог закрыть глаза. Давным-давно он бежал от ужасного яркого шара, медленно поднимавшегося где-то вдалеке. Этот шар истязал его своим светом. В конце концов ему удалось найти это место, хотя он и не искал его. Это произошло случайно. Здесь было темно, и он мог оставаться в этом месте до тех пор, пока огненный шар не исчезнет.

Подумав о свете, монстр почувствовал, как в нем поднимается неудержимая горячая волна ярости. Зарычав, он выпрямился и погрузил свои деформированные ноги в мутную зловонную жидкость, наполнявшую это место. Послышалось шипение, и густые клубы пара поднялись вверх, как только его кожа коснулась воды. Вода закипела, и ее поверхность покрылась маслянистыми пузырями.

Голем замер на месте. Его полуразрушенный мозг пытался вспомнить, как он попал сюда, но, прежде чем монстр сумел ухватиться за эту мысль, что-то отвлекло его внимание. По выступу стены скользнула маленькая тень. Он уже знал этих существ — некоторые из них сегодня пытались к нему приблизиться. Инстинкты голема подсказывали ему, как нужно действовать.

Медленно переместив вес тела на левую ногу, он осторожно протянул вперед руку. Мышцы его тела напряглись.

Крыса остановилась. Что-то предупреждало ее об опасности. Подняв острую мордочку, она принюхалась. Тут было что-то странное — не человек и не кошка. Она с таким еще не сталкивалась… Но это что-то было опасным, по крайней мере, так ей подсказывала интуиция. Повернувшись, крыса бросилась бежать.

Но ее реакция была запоздалой. Что-то тяжелое упало ей на спину. Зверек в панике завопил, но тут скользкие пальцы сдавили его пушистое тельце, выдавливая из него жизнь.

Голем утолил свой голод. Он не жаждал плоти и крови, но его переполнял неутолимый голод жизни, укоренившийся в его черной мертвой душе. Душе, которая нашла приют в теле, созданном в нарушение законов богов. Голем отбросил труп крысы к другим мертвым зверькам, валявшимся в стенной нише. Но сила, которую подарил ему зверек, была лишь малой частью того, в чем он нуждался. Голем жаждал больших жертв, человеческих жертв. Ему нужны были такие люди, как это создание с отвратительными светлыми волосами, которое он почти смог убить. Однако ему помешали: появился тот, кто принес свет. Свет и боль.

Зарычав, голем замолотил своими изуродованными лапами в стены укрытия. Камень треснул, и по нему потекла кислота. Его ярость утихла не скоро, но в конце концов голем все же опустил руки. Его мучил голод. Голод жизни. Медленно повернувшись, он устремил свой взгляд в коридор и прислушался, замерев на месте, словно монумент ужаса.

Через какое-то время он пришел в движение, сперва двигаясь неловко, но затем все больше ускоряясь. Он начал припоминать, как забрался сюда. Ослепленный ярким светом, голем бежал, не видя перед собой цели. Огненный шар за его спиной заливал все вокруг невыносимым сиянием. И вдруг он споткнулся и упал в грязную воду. Здесь его окружала темнота, и чем дальше голем продвигался по узкому тоннелю, тем все больше погружался в темноту. В конце концов он распластался на камнях и впал в странное состояние, пребывая где-то между явью и смертью…