Из пункта А в пункт Б - Владислав Григоревский

стрижка была короткой, а у другого волос был подлиннее и растрёпан. И если первый был спокоен, то второй заметно нервничал. Он то и дело крутил головой и ерзал на стуле. Указав на него кивком головы Архону, я направился в его сторону.

Увидев меня, мужчина слегка улыбнулся и встал, жестом приглашая сесть. Я кивнул и расположился напротив. Лицо незнакомца ухожено, видно было, что он следит за собой.

Пока мы обменивались любезными жестами, Архон зажег свечу и наполнил стакан коктейлем «кровавая Мэри».

Увидев поставленный перед собой стакан, мой гость тяжело вздохнул и залпом вылил в себя содержимое.

– Меня зовут Никита. Никита Сергеевич. – представился незнакомец.

– Николай. Николай Сергеевич.

– Очень приятно. Я, признаться, впервые здесь. И, как бы, это сказать. Не совсем знаю, что делать. – замелся Никита и опустил глаза.

– Ты понимаешь, где ты?

– Да, да. Конечно. Просто… – Растерявшись прошептал мой гость.

– Просто начни свой рассказ. – Попытался помочь ему я.

– Да, простите. Конечно. – сделав небольшую паузу, чтобы набраться сил, он продолжил. – Так вот, меня зовут Никита. Я режиссёр, кинорежиссёр. Моё имя достаточно известно в определенных кругах. Быть может, Вы слышали о таких фильмах, как…

– Нет. – я оборвал своего гостя.

Никита, смутившись кивнул и полез в карман.

– Здесь ведь можно курить?

– Даже людей убивать можно – улыбнувшись, ответил я. – но только мне. Не томи уже, рассказывай.

– Хорошо. – подкурив, начал Никита. – Только у меня одна просьба, я хотел бы, чтобы меня не прерывали, я дам знать, когда скажу все, что хотел.

И дождавшись от меня утвердительного кивка, он начал.

– Я устал. От обмана, от лжи, которую сам и сею. Ведь мой успех, немалый успех, построен на лжи. Это всё, чем я занимаюсь, дело всей моей жизни, один большой обман. Всё искусство – ложь! Начиная от художника, музыканта, режиссера или поэта, и заканчивая бродячим артистом. Мы создаем иллюзию, иллюзию правды. И не важно, что нами движет: жажда славы, вдохновения или же мы вдруг хотим открыть людям глаза на правду. Какие бы благие или же корыстные цели нами не двигали, все ведет к одному. Это пустыня обмана и иллюзии, в которой реальность искажается, а смысл переворачивается. Мы создаем миры, мирки, в которые любой человек может сбежать. Там он может почувствовать себя другим. Более успешным, умным, красивым. Но в той пустыне нет счастья, там и несчастья то нет. Там всё одна большая подделка. Благодаря нам люди верят в счастья, любовь и прочую добродетель. Но мы обманываем. В тех мирах, что создает искусство нет ни счастья, ни любви, ни мира. Потому что этих миров нет. Люди смотрят мои фильмы и думают: «Вот оно как, всего можно достичь, лишь работай и верь в свой успех». Вот только все, что они видят на экране придумал я, я велел герою быть счастливым, я сделал так, чтобы ему повезло. Мои герои – это обман, это я ими играю и они делают лишь то, чего хочу я. Любой творец искусства берет отдельный элемент этого мира и коверкает его, как ему хочется, потом говорит: «Смотрите, как можно!». Но он врет. А люди верят ему и начинают жить по законам, которые придумал тот или иной творец искусства. Они верят, что красота выглядит так, как он показывает, любовь настоящая лишь та, которую он им показал. А счастье, которое он продемонстрировал, кажется им самым что ни на есть настоящим. А творцов много, и каждый показывает своё, претендуя на истинность. И люди, обычные люди теряются в этой многогранности красоты и любви. Им кажется, что мир прекрасней, чем есть, что им просто не повезло или же они где-то совершили ошибку. Они пытаются натянуть иллюзию творца на свой мир, в конечном счете теряя грань между ними. Они погружаются в пустыню обмана. Они верят то одному, то другому творцу, они погружаются в искусство. Они не видят обмана, не видят правды. Сами творцы чаще всего этого не видят, ибо погружаются в свои миры и живут в той же пустыне. И эта пустыня поглотила весь наш мир. Этакие маленькие полубожки, творцы, сотворили новый иллюзорный мир, уничтожив реальность. И я тоже хотел сотворить нечто лучшее, но не заметил, как разрушал. Думаю, все не заметили и вряд ли хотели что-то разрушать, но, созидая что-то, приходится рушить. А созидая иллюзию, приходиться рушить именно реальность. Это привело к тому, что реальность стала не больше, чем слово, которое каждый воспринимает как хочет, или же как хотят деятели искусства. В итоге, мир, в котором иллюзия стирает грани между правдой и неправдой превратился в пустыню обмана. Сложно, практически невозможно, здесь сейчас сказать, что правда, а что нет, что истинно, а что поддельно. Обман настолько хорош, что он обманывает сам себя. Правда обвиняет саму себя во лжи, ложь врет про ложь и красота восхищается уродством. Таковы правила, которых вовсе нет. И я устал быть частью этого обмана, я устал творить этот обман, я устал изнывать в этой пустыне в поисках правды, я осознал, что я уже не ищу правду, я её творю. С помощью иллюзии из обмана я творю правду.

Слушая Никиту время, казалось, остановилось. Его мысли, как будто имели родство с моими. Он так же был полон сомнения. Ему хотелось поверить в то, что он делает, как и мне. Слушая его, мой мозг рисовал картину за картиной. Что он говорит, правду ли об обмане или же это клевета на правду. Никита рассказывает о пустыне обмана, об иллюзии. И я, начал понимать, что и сам запутался. Где реальность. А где иллюзия. Мысли то и дело подвергали сомнению реальность и вставали на сторону иллюзии. Или наоборот, с ненавистью высмеивали её. А что, если режиссер прав? Ведь искусство в какой-то мере действительно подделка настоящего. Люди восхищаются пейзажем художника, на котором изображен храм, а по дороге домой проходя мимо этого храма и глаз не поднимут полюбоваться им. Люди верят герою, страстно признающемуся в любви к героине, и им все равно, что через пару часов он будет дома обнимать другую. Они верят, что именно такое признание искренно и неподдельно. Люди заслушали до дыр «времена года» Вивальди, но их раздражает сама природа, как дождь или ветер. Люди добровольно решили верить искусству, огромному производителю подделок на оригинал.

Время текло и мозг получал истинное удовольствие, расплетая клубок сомнений, ему нравилось бродить по этой пустыне обмана. Ведь там он не искал правды, он её творил. И самое большое удовольствие в этом, это то, что это были не мои сомнения. Ведь от своих я уже устал.

– Понимаете – продолжал Никита – жизнь человека коротка и проживает он её согласно своему опыту. Но зачастую он не в состоянии побывать во всех краях света, увидеть все своими глазами, почувствовать все на себе. И он заимствует этот опыт у искусства. Он верит в то, что ему рассказывают о дальних странах. Он восхищается или же ненавидит то, что никогда не видел. Из-за малого опыта он верит, что персонаж книги или кино истинно любит, и пытается любить также. Забыв при этом, что персонаж создан и все вокруг создано лишь для того, чтобы его любовь была самой что ни на есть идеальной. Он верит в это еще и потому, что с экрана и книги несчастья показывают намного масштабнее, чем его мелкие проблемы. Он верит, что можно жить так, как показывает искусство. Но искусство не жизнь, а лишь маленькая часть самой короткой жизни. Вот только маленьких частей хватит на сотни жизней и десятки миров. И как мне быть? Я верил в этот