Из пункта А в пункт Б - Владислав Григоревский

обман, я создавал его, и, ко всему прочему, я до конца не уверен, обман ли это. Быть может, я всего лишь придумал очередную правду для себя.

Он замолчал. Он с безразличием начал крутить пустой стакан в руках. Видимо, ему больше нечего было сказать. И что, он пришёл сюда за советом, а не за смертью.

– И ты хочешь умереть? – нарушив тишину, спросил я.

– Не знаю. У меня есть такие мысли, но верю ли я им. Правда, не знаю.

– Но что привело тебя сюда? И как ты вообще нашёл это место?

– Меня словно…

В этот момент раздался грохот, от которого мы оба вздрогнули. Архон, что-то уронил у себя за барной стойкой. И громко выругавшись, отправился за дверь. Из-за которой вскоре показался со шваброй в руках и, громко бурча, начал убирать бардак, который сам и устроил.

– Возможно, мне просто хочется почувствовать вкус жизни. Настоящей. – отвлекшись, Никита продолжил говорить о своих переживаниях, забыв о моём вопросе. А я решил его не перебивать. – А этот вкус напомнить лучше всех может лишь смерть. Быть может, даже встречу её с радостью. Но это уже тебе решать.

Он снова замолчал и предложил мне сигарету. Я попросил бармена отвлечься от уборки и принести нам выпить.

И вот, в полной тишине мы сидим с моим гостем погруженные в свои мысли. Я точно решил для себя, что не убью его. Ведь тогда стоит убить и себя. Мы оба одинаково запутались, каждый в своей сети. И каждый должен сам выпутаться. Найти лазейки. Отыскать маяки, что укажут нам путь. Быть может, мы даже сможем друг другу помочь.

– Я не смогу тебя убить. – после долгого молчания решил продолжить я. – Не хочу. Да и не за что тебя убивать. Ты не сделал ничего плохого. А твоя смерть не изменит ровным счетом ничего.

– Я уже понял. – посмотрев мне в глаза и улыбнувшись, Никита протянул мне стакан. – Признаться, мне стало чуть легче. К сожалению, у меня нет человека, которому я мог бы вот так выговорится. Спасибо тебе.

– Если ты не против, мы могли бы подняться в мой кабинет и продолжить беседу там. – сам того не ожидая, предложил я.

На его лице появилась улыбка и он одобрительно кивнул.

– Знаешь, мне всё-таки кажется, искусство не обман. Иллюзия, безусловно, но не обман.

Мы сидели подле камина и не спеша курили. Мне не хотелось торопится с беседой, так я не хотел, чтобы она заканчивалась. К тому же, Никита, поднявшись в кабинет стал совсем растерянным. Он то и дело озирался по сторонам, будто не понимая, где он и что тут делает. Поэтому я дал ему немного времени свыкнутся и лишь потом продолжил.

– И я думаю, что искусство и есть та путеводная звезда, что служит человеку маяком, который приведет к лучшему миру. Мир, в котором всё будет именно так, как в книжке и добро обязательно победит зло.

– Интересно. – Никита улыбнулся. Видимо, как и все творческие люди, он любил высокопарные слова и то, когда его хвалят. – Вот только хочется увидеть, как это зло будет побеждено. А не только лишь надеяться на это.

– Думаю, это непрерывный процесс. Сегодня ты пришел ко мне и мог быть уже остывающим трупом. Но как видишь, маленькую победу, добро всё-таки одержало. Здесь и сейчас.

Глаза Никиты загорелись, а лицо расплылось в довольной улыбке.

– А ты можешь найти нужные слова, спасибо.

Признаюсь, и я наполнился радостью. Наконец-то этот кабинет наполнили положительные эмоции. После этих моих слов, мы больше не возвращались к теме, которая привела его сюда. Мы беседовали на самые отстраненные и незначительные темы. В основном, о старых фильмах, на которых выросли. И так, минута за минутой, нас наполнял покой и удовлетворение. К сожалению, забывшись, я так и не узнал, как именно он оказался в моём баре. Да и не хотелось нарушать идиллию, которая образовалась. Так мы провели не один час. И когда я пожимал его руку при расставании, у меня была полная уверенность, что я обрел друга.

Но не всем это пришлось по нраву.

– Хреновая идея. – проскрипел своим голосом Архон, когда я закрыл дверь за режиссером. – Твоя работа не друзей заводить. И ты это знаешь.

Я решил ничего не отвечать.

А просто направился в кабинет, всё так же улыбаясь самому себе.

***

Следующий мой клиент был полной противоположностью Никите. Передо мной сидел крупный мужчина, не больше тридцати лет. Наголо бритая голова была усыпана мелкими шрамами. В прочем, как и его грубое лицо. Нос был сломан, и возможно, не один раз. На фалангах пальцев красовались тюремные наколки. Он сидел, откинувшись на спинку и закинув одну ногу на стол.

Ни прошло и суток, как мне вновь пришлось спускаться в зал, чтобы делать свою работу. Кроме гостя других посетителей не было. Зато появился мой помощник. Он сидел за другим столиком и пристально разглядывал меня. Архон же делал вид, будто ему нет дела до происходящего здесь.

Сев напротив моего нового клиента, я решил не класть пистолет на стол. А держал его в руках. Признаться, этот мужчина бандитской внешности меня пугал. На столе уже стояла бутылка водки, два стакана и пепельница. Мой гость курил и перебирал в руке наручные часы. На манер, как это делают с четками.

– Добрый вечер. – как можно тверже я начал разговор.

– И тебе. – пренебрежительно бросил незнакомец.

– Вы…

– Так ты и есть тот самый. – бесцеремонно перебил меня этот здоровый бандит. Он подался вперед и, взяв бутылку, наполнил наши стаканы. – Мне тут птички напели, что ты можешь рассудить. И более того, покарать, коль решишь.

Выпив свой стакан, он оскалился в улыбке и показал все свои золотые зубы. Такое поведение моего гостя заставило меня впасть в ступор.

– Какие птички? – мой голос предательски дрогнул. На что мой оппонент лишь рассмеялся и откинулся на спинку.

– Да, есть у меня. Птички. Да, ты не бойся. И пукалку свою убери. Ты лучше расскажи, как это ты так устроился?

– Здесь мне рассказывают, не я. – отыскав остатки своей смелости, повысив голос, ответил я.

Ситуация выходила из-под контроля. Я понимал, что кроме мен здесь ещё есть мои помощники. Но меньше всего мне хотелось показывать свою слабость им. Да и признаться, не факт, что они бы заступились. Бросив на них взгляд, я видел их отстранённость. Безусловно, они наблюдали за всем происходящим. Но, видя к чему всё идет, ни один из них не подал и виду, что поддержит меня. Не знаю, что больше меня пугало, мой неприятный клиент или же мои безразличные помощники. Да и называть их так в такой ситуации не совсем уместно.

Мы с незнакомцем смотрели друг другу в глаза. Я боялся того, что может последовать за этой дуэлью взглядов. Я всегда пытался избегать контактов с криминалитетом. А тут, видимо, этого не избежать.

– Думаю, разговора не получится, тебе пора на выход. – воспользовавшись паузой, я набрался сил.

– Сученок! Да, ты… – прохрипел клиент и подался вперед.

И в этот момент всё пошло наперекосяк. От этого его движения я, признаюсь, испугался и отпрянул назад. На инстинктах, которых у меня и быть не должно, я вскинул руку и нажал на курок.

Бандит, заметив моё движение, ринулся в бок. Ему почти удалось увернуться. Но все-таки пуля зацепила его шею. Не зная, на сколько рана была серьезна, я просто начал жать на курок. Щелк, щелк, щелк. Патрон был один. Мой оппонент сидел ничком на полу, хрипя и прикрывая рану рукой. Из которой хлестала кровь.

Я поднял свои округленные глаза на Сапофи. Ничего. Никаких эмоций. Он спокойно наблюдал за происходящим.

Понимая, что помощи ждать неоткуда. Я схватил бутылку со стола и со всего размаха ударил по затылку бандиту. Его тело распласталось на полу и затихло.

Меня начало всего трясти. До белых костяшек я сжимал горлышко бутылки. Схватив стакан со стола, я залпом