Ангелы и Демоны - Дэн Браун

— Сам этот символ был создан неизвестным художником изчисла иллюминатов в шестнадцатом веке. Как дань приверженности Галилеясимметрии. Он стал своего рода священной эмблемой братства. Оно хранило его втайне, намереваясь, как утверждают, открыть людским взорам лишь после того, какобретет достаточную силу и власть для достижения своей конечной цели.

— Следовательно, наш случай означает, что братствовыходит из подполья?

Лэнгдон задумался.

— Это невозможно, — ответил он наконец. — Вистории братства «Иллюминати» есть глава, о которой я еще не упомянул.

— Ну так просветите меня! — повысив голос,потребовал Колер.

Лэнгдон неторопливо потер руки, мысленно перебирая сотнидокументов и статей, которые он прочитал или написал сам.

— Видите ли, иллюминаты боролись за выживание, —объяснил он. — После бегства из Рима они прошли всю Европу в поискахбезопасного места для восстановления своих рядов. Их приютило другое тайноеобщество… братство состоятельных баварских каменщиков, которые называли себямасонами.

— Масонами, говорите? — вздрогнул Колер. — Нехотите ли вы сказать, что масоны принадлежат к сатанистам?

Лэнгдон совсем не удивился тому, что Колер слышал об этойорганизации. На сегодняшний день масонское общество насчитывает свыше пятимиллионов членов по всему миру, половина из них проживают в Соединенных Штатах,а более миллиона обосновались в Европе.

— Конечно, нет. Масоны пали жертвой собственнойблагожелательности и добросердечия. Предоставляя убежище беглым ученым ввосемнадцатом веке, они, сами того не подозревая, стали ширмой для братства«Иллюминати». Члены последнего набирались сил, постепенно прибирая к рукамвласть в масонских ложах. Они негласно восстановили свое братство — такпоявилось тайное общество внутри тайного общества. А затем иллюминаты сталииспользовать хорошо налаженные и весьма широкие связи масонов дляраспространения своего влияния по всему миру. — Лэнгдон перевел дух,набрав полные легкие ледяного тумана. — Основной идеей братства«Иллюминати» была ликвидация католицизма. Братство утверждало, что церковь снавязываемыми ею суевериями и предрассудками является злейшим врагомчеловечества. Иллюминаты опасались, что если религии позволить и дальшераспространять ложные мифы в качестве непреложных фактов, то научный прогресспрекратится и человечество, став заложником невежества, будет обречено набессмысленные и кровавые священные войны.

— Что мы и имеем сегодня, — ворчливо вставилКолер. Он прав, подумал Лэнгдон. Священные войны все еще не сходят с первыхстраниц газет. Мой Бог лучше твоего. И сдается, ряды таких правоверных всеширятся, что ведет к колоссальным человеческим жертвам.

— Продолжайте, — попросил Колер. Лэнгдон помолчал,собираясь с мыслями.

— Братство «Иллюминати», окрепнув в Европе, обратилосвои взоры на Америку, где многие лидеры были масонами — Джордж Вашингтон,например, или Бенджамин Франклин… Честные и богобоязненные люди, они даже неподозревали, что братство держит масонов за горло мертвой хваткой. Иллюминатыже проникали повсюду и участвовали в учреждении банков, основанииуниверситетов, развитии промышленности, чтобы добывать средства нафинансирование своего последнего похода… — Лэнгдон вновь сделалпаузу. — А его целью было образование единого мирового порядка — созданиесвоего рода светского всемирного государства.

Колер замер в своем кресле, внимая каждому слову Лэнгдона.

— Да, в их планы входило установить новый мировойпорядок, основанный на научном просвещении, — повторил тот. — Самиони называли эту концепцию «доктриной Люцифера». Церковники ухватились за этотфакт и обвинили иллюминатов в связях с сатаной, однако братство настаивало натом, что имеет в виду Люцифера в его подлинной ипостаси светоча.[16]Или «Иллюминатора».

— Присядьте, пожалуйста, мистер Лэнгдон, —внезапно предложил Колер.

Лэнгдон не без страха примостился на краешке заиндевевшегокресла.

Колер подкатил кресло-коляску чуть ли не вплотную к егоколеням.

— Не уверен, что понял все из того, что вы мне толькочто рассказали. Но одно у меня не вызывает сомнений: Леонардо Ветра был однимиз наших ценнейших сотрудников. И моим другом. Я прошу вас помочь мне найтибратство «Иллюминати».

Лэнгдон растерялся. А он, оказывается, шутник!

— Найти братство «Иллюминати»? — переспросилон. — Боюсь, сэр, это совершенно невозможно.

— Это почему же? Вы что…

— Мистер Колер! — остановил его Лэнгдон, не зная,как заставить этого человека понять то, что он собирался сказать. — Я ещене закончил. Абсолютно невероятно, чтобы этот знак был оставлен здесь одним изиллюминатов. За последние полвека не появлялось никаких свидетельств ихсуществования, и большинство исследователей сходятся во мнении, что ордендавным-давно почил в бозе.

Воцарилось тягостное молчание. Колер, словно в оцепенении,отрешенно смотрел прямо перед собой в белесый туман.

— Какого черта вы мне рассказываете, что братствоисчезло, когда их эмблема выжжена на груди лежащего перед вами человека! —вдруг очнувшись, вспылил он.

Лэнгдон и сам ломал голову над этой загадкой все утро.Появление амбиграммы сообщества «Иллюминати» было фактом поразительным инеобъяснимым. Исследователи символов по всему миру будут ошеломлены иозадачены. И все же ученый в Лэнгдоне был твердо уверен, что это событие никоимобразом не может служить доказательством возрождения братства.

— Символы не есть подтверждение жизнедеятельности ихпервоначальных авторов, — с непреклонной уверенностью произнес он.

— Что вы хотите этим сказать?

— Только то, что, когда высокоорганизованныеидеологические системы, такие как братство «Иллюминати», прекращаютсуществование, их символы… продолжают использовать другие группировки. Такоевстречается сплошь и рядом. Нацисты заимствовали свастику у индусов, крестхристианам достался от египтян…

— Когда сегодня утром я ввел в компьютер слово«Иллюминати», — бесцеремонно оборвал тираду ученого Колер, — он выдалмне тысячи ссылок, относящихся к нашему времени. Совершенно очевидно, чтомножество людей считают братство активно действующим и по сей день.