Ялиоль и озеро Лиммы - Евгений Вальс

воду, превратили в мумию. Со сдавленным криком Хельга проснулась. Яркие лучи утреннего солнца пробирались в комнату сквозь незашторенное окно, пятнами ложились на деревянный пол и грубое одеяло, которым она укрывалась. При взгляде на комнату, купающуюся в игривом свете, в её сердце всколыхнулась почти детская радость, чувство, что всё в мире правильно и нет повода для волнений, но стоило подняться и оглядеться вокруг, как оно растворилось, точно и не было. Её вещи – сумка и плащ, – которые она бросила на стул вчера ночью, исчезли. Хельга кинулась их искать, но безуспешно.

Отчаявшись найти вещи в комнате, Хельга спустилась вниз, клокоча от гнева. Хозяин постоялого двора, щербатый мужик с лихо закрученными усами и глазами отъявленного плута, нашёлся на заднем дворе. Хельга схватила его за грудки и, хорошенько тряхнув, сказала:

– Ты совсем страх потерял, папаша?!

– Эй, мать, ты чего? – он попытался вырваться, но Хельга держала крепко. – Клопы, что ли, покусали? Так ты не серчай, я скидку сделаю.

– Какие, к фиренам, клопы? – рыкнула она. – Где мои вещи, скотина? Ты обокрал меня, пока я спала!

– Чего?! – он всё же смог отцепить её пальцы от рубахи и отступил на пару шагов. – Ты в своём уме?

– И не прикидывайся, что удивлён!

Пару долгих секунд он глядел на неё с недоверием, а потом спросил уже спокойным тоном:

– Обокрали? Ты не шутишь?

– Какие уж тут шутки, – Хельга сплела руки на груди. – Говори, где мои вещи!

– А ты дверь на ночь запирала? – он запустил грязную руку в седые волосы и задумчиво поскрёб голову.

– А то! – Она видела, что хозяин растерян и, скорее всего, не виновен в краже. Гнев постепенно утихал, уступая место жгучей досаде. Хельга солгала, она не помнила, запирала ли дверь на ночь. Она вообще мало что помнила из вчерашней ночи, так что, может, и правда оставила вход открытым.

– Да, дела… – хозяин тяжело вздохнул. – Значит, и до меня добралось, а я уж надеялся, что обойдёт.

– Кто добрался? Назови имя, и я сама с ними разберусь.

– Имя, – он усмехнулся. – Если бы у этого было имя, всем нам стало бы проще.

– Чего этого?

– Хаоса, что охватил Бантолию.

– Что за бред? Я была в Бантолии не так давно, и это процветающая страна.

– Именно что была, – хозяин сплюнул сквозь щель в зубах. – Теперь Бантолия не самое лучшее место на Алории. Ты, наверное, очень удивишься.

– Но что случилось? Разве был неурожай или мор какой?

– Свобода, задери её спеклан, – отозвался он и махнул рукой. – Боюсь, не видать тебе своих вещей, уж не обессудь.

– Ну, это мы ещё посмотрим, – Хельга всучила хозяину ключ от комнаты и пошла прочь с постоялого двора.

Топая вдоль по улице, Хельга сердито сжимала кулаки. Было очень жалко украденного. В суме, кроме сменных штанов и рубахи, лежала часть её барыша, того, что они с бандой выручили в последнем нападении. Хельга намеревалась продать всё на ближайшем рынке в Доринфии, но из-за случившегося так и не успела, а теперь драгоценности пропали. Да и тёплого плаща из добротной шерсти ей явно будет недоставать сырыми вечерами. Одно хорошо: деньги остались при ней, она носила их в потайном кармане, пришитом к брюкам. Ей не придётся голодать или ночевать на улице.

Хозяин постоялого двора оказался прав, и Хельга вскоре почувствовала, что Бантолия изменилась. Все люди, что встречались ей по дороге, смотрели волком, и, казалось, хотели наброситься, но, заметив нож на бедре Хельги и её зелёные перчатки с когтями, заткнутые за пояс, пугливо отводили глаза. В Либилине и Тилине она увидела пепелища на месте храмов Архиса. Прошёл год с тех пор, как они были сожжены, а места, где стояли храмы, оставались не убраны, более того – превратились в свалку, со стороны которой воняло гарью и гнилью. Несколько раз она стучалась в дома, стоявшие у дороги, попросить воды, но ей не открыли, хотя она слышала лай собак, доносившийся из-за запертых дверей, и видела, как дрожат занавески на окнах. Люди с неохотой соглашались подвезти её, только деньги, оружие и угрожающий взгляд делали их более сговорчивыми.

Вблизи столицы Хельга спрыгнула с очередной повозки, заметив богато украшенный дом. За ним виднелись хозяйственные постройки: хлев, курятник, сарай для сена. Решив, что здесь можно купить немного яиц и мяса, она постучалась в калитку, но вместо людей к ней выбежали три озлобленных лохматых пса и надрывно лаяли, просовывая зубастые морды в щели забора, пока она не убралась прочь.

Голодная и уставшая, Хельга направлялась в Архаил – столицу Доринфии, город, некогда славившийся самым богато украшенным храмом, воздвигнутым во славу Архиса, там она надеялась отыскать Женевьеву. Хельга никогда не любила эту высокомерную старуху, и в здравом уме ни за что не обратилась бы к той за помощью, но сейчас у неё не осталось выхода. Талас, хотя и собирался найти её в Доринфии, пропал без следа после того, как его отпустили из крепости, а Женевьева могла пролить свет на множество тайн, что в последнее время занимали мысли Хельги. Значит, придётся переступить через гордость и поговорить с той, кто надоумил Таласа разлучить ребёнка с матерью.

На подходе к столице Хельгу остановил кисло-сладкий запах гниющего мяса, принесённый дуновением ветра.

– Проклятье, какая вонь! – она закрыла нос рукавом рубахи, с трудом сдерживая рвоту. – Откуда у них взялось мясо, они же его не едят?!!

Ни в одном из пяти государств материка Хельга не видела такой угнетающей картины, как здесь, вблизи родного города. На опушке хвощового леса бантолианцы расположили аллею виселиц. Трупы, изуродованные падальщиками, раскачивались на верёвках, и грудь каждого украшала табличка с надписью. На одних можно было прочитать «вор», на прочих «убийца». Позже, болтая с людьми в трактире, Хельга узнала, что власти в последние месяцы объявили войну разбойникам и ворам, надеясь хоть так припугнуть шайки бандитов, заполонивших город после падения культа Архиса.

Но это были не все потрясения. Попросив у трактирщика горячей похлёбки, она получила миску, полную мяса, и с удивлением уставилась на подавальщицу.

– Это вообще что? – есть хотелось страшно, но один вид мясной пищи, приготовленной людьми, раньше почитавшими жизнь животных наравне со своей, напрочь отбивал аппетит.

– Наше лучшее блюдо, госпожа, – горделиво ответила девчонка. – Рагу из паломы.

– Что?! – Хельга даже ложку обронила от изумления.

– Да вы не бойтесь, это не змея какая, а птица, вкусная очень. Лучше курицы.

– Вы сошли с ума?! – она оттолкнула от себя миску. – Палома – священное животное. Её нельзя убивать и уж тем более есть!

– Ну и что? – девчонка пожала плечами. – Это не делает её мясо хуже.

– Вы дикари! – Хельга вскочила и бросилась прочь.

– Мы свободные люди, – крикнула подавальщица вслед, – и глупые запреты прошлого нам больше не