Унесенный ветром - Николай Александрович Метельский

не рабский контракт, так что я имею немало свобод, но, если потребуется, я отдам за госпожу жизнь. Безопасность госпожи вообще у меня в приоритете. То есть… — замялась она. — Вы обязаны знать: если, к примеру, в критической ситуации встанет выбор между госпожой и ее детьми, я выберу госпожу.

Плохо, но ожидаемо.

— А если я не пожелаю оставлять детей? — спросила Норико.

— Тогда я останусь прикрывать вас всех, — пожала Фудзикава плечами. — Либо, если мне позволит сила, упакую вас в чемодан и сбегу.

— Я определенно стану достаточно сильной, чтобы ты не смогла так поступить, — произнесла Норико хмуро.

— Я буду только рада этому, госпожа, — склонила Фудзикава голову.

— Ладно, — вздохнул я. — Обстоятельно о вашем контракте мы поговорим в другой раз. Напоследок спрошу: ты ведь понимаешь, что мои приказы на втором месте после приказов Норико? И ты обязана их выполнять.

— Конечно, Аматэру-сан, — кивнула она. — Я знаю, что такое начальство хозяина.

— Ну и отлично, — заключил я и покосился на Норико, которая все еще хмурилась. — Я постараюсь не лезть к тебе с указаниями, но и ты не игнорируй слова главы рода. Мелочами типа указания сделать мне чай я тебя беспокоить не буду, но если уж что-то приказал, будь любезна выполнить.

— Я бы не посмела игнорировать ваши слова, Аматэру-сан. — На этот раз она даже корпус чуть склонила. — И, между прочим, я неплохо делаю чай.

Хм, то есть я и по мелочи могу ей приказывать?

— Нашла кому это говорить, — подала голос Норико. — Осквернителю чая плевать, кто и что ему готовит. — У Фудзикавы после этих слов аж брови взлетели, а Норико, поймав ее взгляд, махнула рукой и произнесла: — Потом расскажу.

— Между прочим, в чае я разбираюсь, — заметил я. — Немного.

Норико на это лишь закатила глаза и покачала головой. То ли мужу не хотела перечить, то ли с дурачком спорить.

* * *

На следующее утро, после того как проводил Рейку до машины, на которой ее отвозят в школу, я отправился к Атарашики. Старушка сидела у себя в кабинете и явно ждала меня. В ином случае я нашел бы ее в гостиной, где она читала бы газету. По утрам я и сам сижу там, просматривая мировые новости по телику.

— Ну, рассказывай, — сказала она и клацнула по клавиатуре, после чего повернулась ко мне. — Зачем тебе потребовалась эта вещица?

Подойдя к столу, я поднял лежащий там артефакт Древних, представляющий из себя пустую портретную рамку. Положив его обратно, пододвинул к столу Атарашики единственный в кабинете стул. Кресел было несколько, а стул один.

— Тут нужно с самого начала рассказывать, — произнес я, усаживаясь на стул, и, немного помолчав, продолжил: — Дело в том, что вчера ко мне заходил принц Нарухито.

По ходу рассказа выражение лица Атарашики почти не менялось. Ну да, она двигала бровями, прикрывала глаза, покачивала головой, но в целом выслушала меня спокойно. А вот конец истории она слушала, поставив локти на стол и сцепив ладони в замок. Да и вид у нее был довольно напряженный.

— То есть ты хочешь сказать, что именно эта Картина Древних и есть пульт? — спросила она, когда я закончил.

— Ну сама подумай, — ответил я с усмешкой. — Древние с легкостью раздавали свои артефакты, но я, например, не знаю ни одного случая, когда они делились с людьми своими технологиями. Как, собственно, и готовыми технологичными продуктами. Те же Картины, — кивнул я на артефакт, лежащий у нее на столе, — ни разу не были подарены. Их находили и забирали себе уже после исчезновения Древних. А тут аж целый пульт от боевых спутников.

— Не понимаю, к чему ты ведешь, — чуть качнула она головой.

— Вспомни, — произнес я с улыбкой. — По телефону я сказал тебе передать кладовщику, чтобы он отдал тебе артефакт, лежавший рядом с костями Древнего. Это, — еще один кивок на Картину, — высокотехнологичный гаджет, который не доверили бы защитникам Хранилища, и уж тем более он не может лежать в одной из ячеек. Пульт от спутников до самого конца должен был быть у хозяина объекта.

— Тогда почему Древний не воспользовался им? — спросила Атарашики. — Я точно знаю, что они не раз убивали себя с их помощью, лишь бы забрать с собой врагов.

— Так, может, и использовал, — пожал я плечами. — Ушел же остров на дно морское. Так там еще, судя по всему, генератор почти не работал, энергии даже на двери не хватало, в то время как остальные Хранилища прекрасно себя чувствуют. То есть он перестал нормально работать не потому, что стареньким стал.

— В других Хранилищах есть жрецы, они могут заниматься техобслуживанием, — уперлась старуха.

Бессмысленный спор, но я все же отвечу:

— А спутники тоже жрецы обслуживают?

— М-да… — произнесла она. — Ладно, с этим согласна. Тогда другой вопрос. Даже два. Зачем Древнему пульт? У него ведь свой должен быть. И раз уж ему нужен конкретно этот, почему он сам не спустился? Уж с его-то возможностями… а они у него определенно должны быть большие, он и сам мог забрать нужную вещь.

— У меня нет ответа на эти вопросы, — развел я руками. — Сам об этом думал, но… Тут до бесконечности можно строить теории, подтвердить или опровергнуть их мы не можем.

— Не любишь ты теории строить, — покачала она головой.

— Бессмысленности я не люблю, — уточнил я. — Ну придумаем мы сотню теорий, зачем ему пульт, а толку? Ни подтвердить, ни опровергнуть их никто не сможет. Строить на этих теориях дальнейшие планы банально опасно. И? Ради чего мы будем мозги напрягать?

— Как знаешь, — пожала она плечами. — Лучше скажи, что ты с ним делать будешь? — кивнула она на пульт.

— А вот это интересный вопрос, — постучал я пальцем по столу. — Прямо сейчас — ничего, а в будущем… Можно даже отдать императору.

— Что?! — вскинулась она. — Отдавать столь ценную вещь?!

— Императорскому роду, — произнес я с ухмылкой.

— Да пошли они на хрен! — легонько стукнула она кулаком по столу, после чего проворчала: — Такое оружие и нам пригодится.

Что ж, императору можно сказать спасибо — он таки сумел вылечить Атарашики от чрезмерного доверия к их роду.

— Слишком опасное оружие, — покачал я головой. — Таким один раз воспользуешься, так тебя весь мир искать начнет.

— И что? — фыркнула она. — Просто осторожнее надо быть. Ну или использовать, когда совсем все плохо. Как последний довод.

Меня определенно радуют ее слова.

— Есть нюанс, — улыбнулся я. — Вспомни, что я рассказывал тебе о нападении Этсу.

— Ну и? — не поняла она. — Что там такого было?

— Ну как же…

— Стоп, — подняла