Чай для призрака - Дарья Гущина

Через несколько дней странник ушёл, а молодая Шанэ, погрезив с полгода колдовскими реками, водами и лодками, поговорила с родителями и, прихватив мужа и узелок с вещами, отправилась на Север. Полюбоваться реками воды, как она всем говорила. И до сих пор любуется, и до сих пор они не отпускают. Для мужа, как и для многих южан, северная погода оказалась губительной, и ни колдуны-лекари, ни собственное колдовство, ни чаи не спасли. Однажды вечером он ушёл в реку Чёрную, а в полночь обычное пламя матушкиной свечи стало голубым – дар определился с направлением и тем самым дал ей новую цель. И новый смысл жизни.

С тех пор она перед каждой полуночью зажигает голубой огонёк для умерших не своей смертью. И лишь чужое злое вмешательство не пустило к ней тех несчастных из Мелкодонья. Но это поправимо. Главное – узнать, где. Рьен-то об этом вряд ли скажет, положившись на своего колдуна. Который ничего не сможет противопоставить призракам, ибо и не видит их, и не слышит. И, кажется, не шибко-то в них верит.

* * *

–Вы так идёте, будто знаете,– пропыхтел мастер Тьёш, с трудом поспевая за своим быстро шагающим спутником.

На середине моста Рьен обернулся, но не для ответа. А чтобы увидеть, как из дверей чайной выскользнула знакомая фигурка и быстро растворилась в тумане. Кто бы сомневался… Нет, обычно матушка Шанэ держится в стороне, но дело этих бродяг слишком сильно ударит по южному колдовству, если всплывёт.

А если они нужное не раскопают, то матушка-то точно найдёт. Значит, надо спешить. Во время рассказа Рьен не раз замечал в её глазах странное выражение и заподозрил, что пощады убийце, если матушка Шанэ доберётся до него раньше, не будет. Сейчас-то северяне считают пожилую улыбчивую южанку просто странной, но если хоть одна живая душа узнает о помощниках южных колдунов…

Рьен ускорился, на ходу объяснив приезжему:

–Ещё лет пятьдесят назад один наш сыскник придумал оборудовать для преступников… логова. Это заброшенные дома на небольших отдалённых островах с плохой историей. Истории, кстати, тогда всем отделом сочиняли сами, а после распускали слухами среди семиреченцев. Проклятые дома, земли бывших кладбищ, подвалы с привидениями… и так далее. Большинству преступников нужны укромные места, и мы их создали. Капканы по сути, в которые регулярно кто-нибудь ловится. В основном воры, которым плевать на проклятье, лишь бы добро припрятать там, где подельники не найдут – побоятся. Но и убийцы не раз попадались. Они верили, что сыскники – тоже люди и тоже боятся проклятий, а им-то, душегубам, терять уже нечего. А мы следим за обстановкой, и только пройдёт слух об отдалённом и проклятом месте – мы его сразу под колпак.

–О-о-о…– с удивлением протянул мастер Тьёш.

–Проверим для начала старые сети. А там видно будет.

В тумане показалась нахохлившаяся фигура помощника.

–Ну что?– на ходу спросил Рьен.

–В пяти местах артефакты сдохли,– хмуро поведал Мьёл, ёжась. Он ненавидел сырость, хотя был коренным семиреченцем.– Туда ехать надо. Остальное в кабинете покажу.

–Группы уже отправил?

–Конечно, нет,– искоса глянул колдун.– Кто знает, что вам эта ваша из чайной наплетёт. А вдруг опять про духов. У нас не так много людей, чтобы с ненормальными всякими воевать.

–Всё правильно. Это опять про духов. И про ненормальных. Которых нам с тобой не увидеть, не понять и, боюсь, не поймать.

–Вы что ж, и колдунью с собой возьмёте?– вздрогнул Мьёл.

–Помяни моё слово, это она нас с собой возьмёт,– фыркнул Рьен.

–Ну и зря,– сморщился помощник.

Суровое серое здание Сыскного ведомства – четырёхэтажное, утопающее в мокром красном золоте деревьев, выстроенное полукругом – пряталось в тумане до последнего. Правое крыло – убийства, левое – кражи, центральное – всё остальное, так называемый отдел общих правонарушений: от незаконного пребывания в городе до пропавших собачек.

–Осмелюсь заметить, простите, нет. Не зря,– осторожно вставил мастер Тьёш, едва поспевая за быстрыми сыскниками.– Сам-то я одно время в Приграничье жил и работал. Много южных колдунов повидал. Они с виду тихие, и кажется, что только с духами общаются. Но нет. Когда ярмарки случались, колдуны такое с песком творили…

Мьёл пренебрежительно хмыкнул, но смолчал о том, что лишь для ярмарок южане и годятся. Наставник крепко вколотил, что собратьев по ремеслу надо уважать. Даже если не знаешь, за что именно и точно ли они собратья, а не шарлатаны.

Рьен первым добрался до небольшой дверки в торце, которая вела к лестнице и прямиком в его кабинет на третьем этаже. Который, к одобрению главы отдела убийств и удивлению мастера Тьёша, был занят. Невысокий рыжий парень сидел, сгорбившись, за начальственным столом и с упоением строчил очередной отчёт.

–Как дела, Сьят?– Рьен, прищурившись, быстро оценил количество папок слева и справа от парня – обработанных было на порядок больше.– Заканчиваешь?

–Сегодня доделаю,– проворчал рыжий, недовольный тем, что его отвлекли.

Мастер Тьёш с изумлением посмотрел на гору папок и неловко заметил:

–А я, простите, сам…

–А я смену ращу,– ухмыльнулся Рьен.– Парень ненавидит кровь и трупы, но хочет работать только у нас, а я ненавижу отчёты и прочие бумаги, зато люблю полевую работу. Тьёш, присаживайся. Сьят, отвлекись, послушай и черновик набросай. Мьёл, показывай.

Рыжий немедленно отодвинул недописанное и вытащил из ящика начальственного стола пачку бумаг, новое перо и склянку с колдовством. Деловито проткнул тонкую стенку склянки пером, и оттуда на чистую бумагу выплеснулось чернильно-чёрное облако. Сьят бросил склянку в мусорное ведро и вопросительно посмотрел на начальника. Даже строго – давайте, мол, время дорого, дел по горло. И, пока Мьёл расставлял на широком подоконнике свои склянки, Рьен быстро ввёл обоих своих помощников в курс дела.

–Никому не показывать и не рассказывать,– добавил он сурово, обращаясь к Сьяту.– Когда закончишь, папку сдашь в секретный отдел архива с пометкой «Получать только с личного письменного разрешения главы отдела». И свою фантазию тоже попридержи. В народ это дело уйти не должно. Ни в каком виде.

Рыжий помощник понятливо кивнул. Помимо высокохудожественных отчётов он увлекался и рассказами, сюжеты для которых не мудрствуя лукаво брал прямо из закрытых дел, переделывая лишь имена. А после отправлял в «Вести Семиречья», где печатался под псевдонимом. Рьену как-то попался на глаза один из рассказов, но ругать своих он не любил. Поэтому, взяв газету, подошёл к Сьяту и тихо спросил:

–А если это сейчас читает та семья, которая до сих пор не оправилась от трагедии? Не можешь придумать сюжет сам, бери старые дела – пяти-десятилетней давности. Но не свежие. И добавляй больше деталей от себя. Понял?

Рыжий ужасно смутился и мгновенно внял. И с тех пор следовал начальственному совету во всём.

Мьёл стукнул по подоконнику, привлекая внимание.