Систематическое богословие - Луи Беркхоф

Завете нет ни строчки, которая может служить правилом веры и жизни для христиан, ни одной заповеди, имеющей к ним отношение, ни одного обещания, данного им непосредственно, кроме общего откровения о плане искупления, данного в символах и пророчествах»149. Диспенсационалисты считают, что мы все же можем извлечь для себя что-то полезное из Ветхого Завета. Поскольку Библия делится на две книги, Книгу Царства, в которую входит Ветхий Завет и часть Нового, написанного непосредственно для Израиля, и Книгу Церкви, состоящую из остальных новозаветных текстов, адресованной нам. Поскольку диспенсации не имеют временного пересечения, можно считать, что в диспенсации закона нет откровения о благодати Божьей, а в диспенсации благодати нет откровения о законе, который был бы обязателен для исполнения народом Божьим нового завета. Если бы у нас было больше места, мы бы с легкостью доказали полную несостоятельность этой позиции.

2. Теория трех диспенсаций. Ириней говорил о трех заветах, первый из которых основан на законе, записанном в сердце, второй — на заповедях, данных на Синае, и третий — на законе, снова внедренном в сердце действием Святого Духа. Это своеобразное учение о трех диспенсациях. Кокцеюс выделял три диспенсации завета благодати: первый — ante legem, второй — sub lege, третий — post legem (до, во время и после закона). Таким образом, он четко разграничивал форму реализации завета до и после Моисея. Безусловно, до появления закона завет реализовывался не так, как после его появления, однако сходств больше, чем различий, поэтому у нас нет никаких оснований считать, что и служение Моисея, и служение Христа были теми границами, которые разделяли разные формы реализации завета. Можно указать на следующие различия.

а. По-разному проявлялась благодать завета. В период патриархов благодать в завете проявилась ярче, чем в последующую эпоху. Все основывалось на обещании (Рим. 4:13; Гал. 3:18). Однако это не означает, что до Моисея не было никаких обязательств, в том числе нравственных или церемониальных, а во времена закона не существовало обещаний. Закон, по сути, действовал еще до Моисея, и уже тогда требовалась жертва. И после Моисея писания изобилуют обещаниями. Единственное реальное отличие состоит в следующем: закон был призван постоянно напоминать Израилю о завете дел, поэтому израильтяне могли легко принять путь закона за путь спасения. История Израиля показывает, Божий народ совершил эту ошибку.

б. Разный акцент на духовном характере благословений. В период патриархов большинство благословений были духовными. Авраам, Исаак и Иаков были чужестранцами на обетованной земле. Они жили в ней как пришельцы и странники. Обетование завета о земле тогда еще не исполнилось. Поэтому мечтать только о материальных благословениях патриархам было сложнее, чем евреям в более поздний период. Они ясно понимали, что временные блага имеют лишь символическое значение, и поэтому стремились в небесный град (Гал. 4:25–26; Евр. 11:9–10).

в. По-разному понималось, для кого предназначен завет. В период патриархов было очевидно, что в завет могут вступить все. Аврааму было обещано, что в семени его благословятся все народы земли (Быт. 22:18; Рим. 4:13–17; Гал. 3:8). Евреи со временем упустили из виду этот важный факт; они считали, что благословения завета предназначены лишь для еврейского народа. Поздние пророки, однако, снова стали подчеркивать, что обетования Божьи предназначены для всех. Таким образом они пытались вернуть в сознание евреев мысль о том, что завет имеет вселенское значение.

Хотя вышеназванные различия существовали, следует отметить, что между домоисеевым и послемоисеевым периодами есть важные элементы сходства. Этими сходными чертами они отличаются от христианской эпохи. В то время как ветхозаветные периоды отличались друг от друга степенью проявления сходных характеристик, их отличия от периода Нового Завета имеют качественный характер. Два ветхозаветных периода похожи друг на друга и отличаются от христианского следующим.

а. Представлением о Посреднике, который еще только должен родиться в будущем. Весь Ветхий Завет ожидает пришествие Мессии. Упование на будущее есть и в протоевангелии, и в обещаниях, данных патриархам, и в обрядовом законе Моисея, и в главных пророчествах.

б. Изображением грядущего Искупителя в обрядах и образах. Совершенно очевидно, что после появления закона этих прообразов стало намного больше, однако они присутствовали и задолго до того, как евреям был дан закон. Жертвы приносились еще во времена Каина и Авеля и уже тогда имели искупительный характер, предвещая великую жертву Иисуса Христа. Священники были образом грядущего Великого Первосвященника. В отличие от Ветхого Завета Новый Завет — это взгляд в прошлое, а не в будущее.

в. Символическим изображением духовной реальности завета в жизни тех людей, которые пребывали в заветных отношениях с Богом. Странствование патриархов по святой земле, египетское рабство, вхождение в Ханаан — все это указывало на более высокие духовные реалии. В Новом Завете символическое изображение стало реальностью и поэтому прекратилось.

Учитывая все это, мы предпочитаем традиционное разделение истории на два периода, две эпохи или диспенсации: на период ветхого завета и период нового завета. В свою очередь период ветхого завета можно разделить еще на несколько подпериодов, в зависимости от полноты откровения о завете благодати.

Б. Эпоха Ветхого Завета

1. Первое откровение о завете. Первое откровение о завете находится в протоевангелии (Быт. 3:15). Не все согласны, что там идет речь о завете. Действительно, формально завет не был заключен в этот момент, ведь откровение о завете могло быть дано только после того, как идея завета не только зародилась, но и получила развитие в культуре человека. В то же время в Быт. 3:15, несомненно, содержится откровение о сути завета. Отметим следующие моменты.

а. Поселяя вражду между змеем и женой, Бог устанавливает отношения — это Он делает всякий раз, когда заключает завет. В грехопадении человек стал союзником сатаны, но Бог разрушает этот только что создавшийся альянс. Он превращает дружбу человека с сатаной во вражду и восстанавливает дружеские отношения человека с собой. За этими Его действиями скрывается идея завета. Реабилитируя человека, Он обещает освящающую благодать, поскольку лишь по благодати Бога дружба человека с сатаной могла быть превращена во вражду. Богу пришлось поменять условия Своей возрождающей благодатью. По всей вероятности, Он тогда поселил благодать завета в сердца наших прародителей. И когда Бог посредством Своей спасительной силы порождает вражду к сатане в сердце человека, это значит, что Он принимает сторону человека и становится союзником человека в борьбе с дьяволом. Он заключает договор, обещая помогать нападать и защищаться.

б. Отношения между Богом и человеком, с одной стороны, и сатаной, с другой, не ограничены первыми людьми, а распространяются на их потомков. Завет предполагает расширение, в него входят будущие поколения. Это существенный элемент идеи завета. В договоре речь идет не только о семени человека, но и о семени змея, дьявола, а это означает, что между ними еще долгое время будет идти борьба, но семя человека победит.

в. Исход борьбы известен. Хотя змей будет жалить семя жены в пяту, семя жены будет поражать его в голову. Змей сможет только жалить пятку, но, делая так, он постоянно будет подвергать свою голову опасности. Семя жены будет страдать, но настанет время, когда змей перестанет жалить, потому что сам умрет. Смерть Христа, который есть семя жены, будет означать поражение сатаны. В протоевангелии пророчество об искуплении еще безлично, но тем не менее это мессианское пророчество. Позже становится понятно, что семя женщины — это Христос, принявший человеческую природу, распятый на кресте, одержавший полную победу над сатаной. Само собой разумеется, что наши прародители понятия не имели обо всем этом.

2. Завет с Ноем. Очевидно, завет с Ноем включает в себя всех людей: Бог обещает, что Он никогда больше не