Ангелы и Демоны - Дэн Браун

Мысли Виттории были обращены в другую сторону. Она смотрелана Ватикан. Самое маленькое в мире государство находилось совсем рядом. Сейчасоно было залито ослепительным светом многочисленных прожекторов прессы. Ксвоему ужасу, она увидела, что площадь Святого Петра все еще кишит людьми.Швейцарским гвардейцам удалось отогнать толпу на каких-то полтораста футов, илишь небольшая площадка перед самой базиликой была свободна от зевак. Меньшечем треть площади. Все прилегающие улицы были забиты машинами и людьми. Те, ктонаходился на безопасном расстоянии, всеми силами пытались протиснуться поближек центру событий, блокируя путь тем, кого швейцарцы стремились удалить сплощади. Люди находятся слишком близко! Очень близко!!!

— Я иду туда! — бросил Лэнгдон.

— В Ватикан? — не веря своим ушам, обернулась кнему Виттория.

Лэнгдон сказал ей о «самаритянине» и о его уловке.Предводитель сообщества «Иллюминати» по имени Янус должен прибыть в Ватикан,чтобы заклеймить камерария. Этот акт был призван символизировать окончательнуюпобеду иллюминатов.

— Никто в Ватикане об этом не знает, — пояснилЛэнгдон, — и у меня нет возможности связаться со Святым престолом.Поскольку этот парень может прибыть в любую минуту, надо предупредитьгвардейцев до того, как они его пропустят.

— Но тебе ни за что не пробиться сквозь толпу.

— Путь туда существует, — без тени сомнения заявилученый. — Можешь мне поверить.

Виттория догадалась, что Лэнгдон знает нечто такое, что ейнеизвестно.

— Я иду с тобой.

— Нет. Зачем идти на риск нам обоим, если…

— Я найду способ убрать людей с площади! Им грозитстрашная опас…

Закончить фразу ей не удалось. Балкон, на котором онистояли, задрожал, а от оглушительного звука над головой содрогнулся весь замок.И в тот же миг им в глаза ударил поток ослепительно белого света, вспыхнувшегонад площадью Святого Петра. «Боже мой, — подумала Виттория, —аннигиляция произошла раньше времени!»

Но вместо раскатов взрыва до них донесся приветственный ревтолпы. Виттория, прищурившись, пыталась установить источник слепящего света.Оказалось, что это были лучи прожекторов прессы, направленные, как показалосьВиттории, прямо на них. Люди на площади, радостно вопя и показывая на что-топальцами, тоже смотрели в их сторону. Грохот в небе нарастал, а атмосфера наплощади становилась все более радостной.

— Что за дьявол… — начал было Лэнгдон, но тут жеумолк.

Небо над их головой взорвалось громовым раскатом, и из-забашни неожиданно вынырнул папский вертолет. Он летел в каких-то пятидесятифутах над их головами, держа курс на Ватикан. Когда сверкающая в лучахпрожекторов машина находилась прямо над ними, замок Святого ангела задрожал.Прожектора неотрывно держали вертолет в своих щупальцах, а когда он пролетел,Лэнгдон и Виттория снова оказались в темноте.

Гигантская машина зависла над площадью Святого Петра, иВиттория с тревогой подумала, что у них не осталось времени на то, чтобыпредупредить камерария.

Подняв клубы пыли, вертолет опустился на очищенный от людейучасток площади у самого подножия ведущих к собору ступеней.

— А мы гадали, как он прибудет, — сказалаВиттория, увидев, как к вертолету побежал какой-то человек. Она ни за что быего не узнала, если бы на нем не было красного берета. — Прием по первомуразряду. Это капитан Рошер.

— Кто-то должен их предупредить! — бросил Лэнгдони, стукнув кулаком по балюстраде балкона, повернулся, чтобы уйти.

— Постой! — схватила его за рукав девушка.

Виттория увидела нечто такое, во что отказывалась поверить.Дрожащей рукой она показала на вертолет. Нет. Ошибки быть не могло. Даже натаком расстоянии. По наклонному трапу на площадь спускался еще один человек.Облик этого человека был настолько специфическим, что ошибиться было простоневозможно. Человек сидел в кресле. Оказавшись на ровном месте, он покатил егобез видимых усилий и с удивительной скоростью.

Кайзер на своем электрическом троне. Максимилиан Колер.

Колер в сопровождении Рошера катился по специальному подиумудля инвалидов в направлении Апостольского дворца. Роскошь коридоров бельведеравызвала у директора ЦЕРНа отвращение. Золота, пошедшего на отделку потолка,вполне хватило бы на финансирование всех онкологических исследований в течениецелого года.

— Неужели здесь нет лифта?

— Лифт имеется, но нет электричества, — ответилРошер, показывая на освещающие темное здание свечи. — Составляющий элементнашей стратегии поиска.

— И эта стратегия, как я полагаю, оказаласьбезрезультатной?

Рошер утвердительно кивнул.

У Колера начался приступ кашля. Директор подумал, чтоприступ, видимо, будет одним из последних, если не последним. И эта мысльдоставила ему удовольствие.

Когда они, добравшись до верхнего этажа, направились ккабинету папы, им навстречу выступили четыре швейцарских гвардейца. Они былиявно удивлены.

— Почему вы здесь, капитан? — спросил один изних. — Я думал, что этот человек располагает информацией, котораяпозволит…

— Он готов поделиться ею только с камерарием.

Швейцарцы были явно изумлены и даже не пытались этогоскрыть.

— Скажите камерарию, — с напором произнесРошер, — что его желает видеть директор ЦЕРНа Максимилиан Колер. Причемнемедленно.

— Слушаюсь, синьор! — ответил один из гвардейцев ипобежал к дверям кабинета.

Трое других остались на месте, преграждая путь посетителю.На Рошера они смотрели как-то странно. Можно было даже сказать, что в ихвзглядах сквозило подозрение.

— Придется подождать, капитан, пока мы не узнаем,желает ли камерарий видеть этого человека, — сказал один из швейцарцев.

Колер, однако, не хотел ждать. Он резко развернул своетранспортное средство и попытался объехать кордон.

Гвардейцы бросились наперерез.

— Fermati! Туда нельзя, синьор! Остановитесь!!!

Эти люди вызывали у Колера презрение. Оказывается, служащиедаже элитарных подразделений безопасности испытывают жалость к калекам.Директор понимал, что будь он человеком здоровым, то уже находился бы внаручниках. Но калеки столь беспомощны. Во всяком случае, так считает весь мир.