Ангелы и Демоны - Дэн Браун

Директор знал, что, для того чтобы свершить задуманное, унего крайне мало времени. Он также знал, что может скоро умереть. Колера дажеудивляло, насколько мало его беспокоит перспектива собственной гибели. Смертьбыла той ценой, которую он был готов заплатить. Он уже слишком много сделал длятого, чтобы позволить какому-то ничтожному камерарию по имени Карло Вентрескауничтожить дело всей его жизни.

— Синьор! — кричали гвардейцы на бегу. —Остановитесь синьор!

Когда один из них выхватил пистолет и направил его наКолера, тому не оставалось ничего, кроме как затормозить.

В дело вмешался Рошер. Капитан выглядел очень виноватым.

— Простите, мистер Колер, — смущенно сказалон, — но вам все же придется подождать. Всего несколько секунд. Никто несмеет вступить в кабинет папы без специального разрешения. Или приглашения,если хотите.

По выражению глаз капитана директор понял, что у него нетиного выбора, кроме как ждать.

«Ну что же, — подумал Колер. — Подождем».

Со стороны гвардейцев было жестоко остановить его кресло напротиввысокого зеркала в позолоченной раме. Вид собственного изуродованного телавызвал у Колера отвращение, и с давних пор таящаяся в его сердце яростьзакипела с новой силой. Как ни странно, но это его успокоило. Он находился встане врагов — людей, которые отняли у него человеческий облик. Лишилидостоинства. По их вине ему ни разу не пришлось испытать прикосновения женщины…Из-за них он не мог гордо выпрямиться, чтобы с честью принять очередную наградуза научные достижения. Какой, черт побери, истиной владеют эти люди? Какими, кдьяволу, доказательствами они располагают? Книгой древних басен? Обещаниемновых чудес? Наука творит чудеса ежедневно!

Колер несколько секунд вглядывался в свое отражение взеркале. В окаменевшие глаза. «Сегодня я могу погибнуть от руки религии, —думал он, — но это будет уже не в первый раз».

На какой-то момент он вдруг снова увидел себяодиннадцатилетним мальчишкой в доме своих родителей во Франкфурте. Он лежит всвоей постели на тончайших льняных простынях, насквозь пропитанных его потом.Юному Максу казалось, что его бросили в огонь. Тело мальчика раздирала дикаяболь. Рядом с кроватью на коленях стояли его отец и мать. Они истово молилисьвот уже двое суток.

В тени в углу комнаты стояли три лучших медика городаФранкфурта.

— Умоляю вас пересмотреть свое решение! —воскликнул один из врачей. — Взгляните на мальчика! Лихорадка усиливается.Он страдает от боли. Ему грозит смертельная опасность!

Но Макс, еще не слыша ответа, знал, что скажет мама.

Gott wird ihn beschuetzen.

«Да, — подумал Макс, — Бог меня защитит. —Вера в правоту мамы придавала ему силы. — Бог меня защитит».

Час спустя Максу стало казаться, что по его телу взад-впередездит грузовик. Мальчик был не в силах вдохнуть воздух, чтобы заплакать.

— Ваш ребенок ужасно страдает, — произнес другойврач. — У меня в саквояже есть лекарство, единственная инъекция которого…

— Ruhe, bitte![90] — не открывая глаз,оборвал врача отец Макса. Он продолжал возносить молитвы к Богу.

«Папа, ну пожалуйста! — хотелось крикнуть Максу. —Разреши им остановить боль!»

Но его мольба утонула в приступе кашля.

Через час боль стала еще сильнее.

— Ваш сын может стать паралитиком, — не сдавалсяодин из медиков. — Или даже умереть! В нашем распоряжении имеетсялекарство, способное ему помочь!

Фрау и герр Колер не позволили врачам начать лечение. Они неверили в медицину и медиков. Кто они такие, чтобы вмешиваться в великие замыслысамого Господа? Родители считали, что надо молиться еще усерднее. Ведь если Богблагословил их этим ребенком, то почему Он вдруг станет отнимать его у них?Мама шептала на ухо сыну, чтобы тот крепился. Она сказала, что Бог испытываетего… так же, как испытывал Авраама… проверяет крепость веры.

Макс пытался укрепиться в вере, но невыносимая боль мешалаему это сделать.

— Я больше не в силах на это смотреть! — крикнулодин из врачей и выбежал из комнаты.

К рассвету в Максе сознание едва теплилось. Все его мышцынапряглись в болевой судороге.

«Где же Ты, Спаситель? — спрашивал мальчик вполубреду. — Неужели Ты меня не любишь?!» Ему казалось, что жизнь уходитиз его тела.

Мама так и уснула, стоя на коленях рядом с постелью иобнимая сына. Отец Макса стоял у окна и невидящими глазами смотрел в розовеющеенебо. Казалось, он находится в трансе. Макс слышал его ровное бормотание. Отецпродолжал молить Всевышнего о ниспослании исцеления его сыну.

Именно в этот миг Макс заметил парящую над ним фигуру.Неужели ангел? Мир перед ним был словно в тумане, и он почти ничего не видел.Фигура что-то прошептала ему на ухо, но это не было голосом посланца небес.Макс узнал одного из врачей… того, который вот уже более двух дней сидел в углукомнаты, не переставая умолять родителей мальчика разрешить ему использоватьновейшее английское лекарство.

— Я никогда не прощу себе, если не сделаю этого, —прошептал доктор, осторожно поднимая исхудавшую ручонку ребенка. — Этонадо было сделать давно.

Макс почувствовал легкий укол. За раздирающей тело болью онбыл почти незаметен.

После этого доктор быстро собрал свои вещи. Но прежде чемуйти, он положил ладонь на лоб мальчика и сказал:

— Это должно спасти тебе жизнь. Я верю в великую силумедицины.

Через несколько минут Максу показалось, что его жилынаполняются какой-то волшебной жидкостью. По всему его телу, гася боль, началоразливаться тепло. И наконец он уснул. В первый раз за несколько дней.

Когда жар прекратился, родители возвестили об очередномчуде. Но когда выяснилось, что их сын навсегда останется калекой, они палидухом и, усадив сына в инвалидное кресло, покатили его в церковь за советом.

— Ваш сын выжил лишь Божьей милостью, — сказал имсвященник.

Макс молча слушал слова патера.

— Но он же не может ходить! — рыдала фрау Колер.

— Да, — печально кивнул священнослужитель. —Думаю, что Господь наказал его за недостаток веры.

* * *

— Мистер Колер! — Это был швейцарский гвардеец, которыйзаходил в кабинет папы. — Камерарий сказал, что согласен дать вамаудиенцию.