Кромешник. Том 1 - Dominik Wismurt

с места и зигзагами побежал по деревенской улице, мотыляясь от одного забора к другому.

— Померла всё-таки старая гадина, — послышался со стороны женский голос, наполненный лютой злобой, — Доволен? Заполучил чужое наследство и радуешься?

Повернулся. С другой стороны забора стояла молодая соседка и с ненавистью глядела на меня.

— Какое наследство? Я ни на что не претендую. Если вам нужен дом — без проблем. Считайте, что я его арендовал на несколько месяцев. Поживу немного и уеду, а вы разбирайтесь сами, кому-что причитается. Можете даже по кирпичику разобрать, мне до лампочки.

Вот чего-чего, а оставаться на постоянном местожительстве в Тумановке я точно не планировал.

— На кой-леший мне сдалась эта хибара! Я о другом толкую, так что не прикидывайся веником. Все вы такие, до чужой силы прыткие.

— Какой силы? — вздохнул устало и недоуменно посмотрел на женщину.

Красивая зараза, ладная, стройная: талия тонкая, коса тяжёлая, брови в разлёт, ноль макияжа, при этом кожа чистая, белая, на вид как бархат. В городе таких не встретишь.

В голове словно помутилось. Сделал шаг вперёд, направляясь в сторону незнакомки. Грудину сдавило, дышать стало нечем.

Показалось, если сейчас не дотронусь до неё, на этот самом месте от тоски сдохну.

— Ну, и чего ты встал? Иди ко мне. Ближе… Ближе…

Ядовитые нотки в голосе заменились на вкрадчивые, он стал приторно-сладким, тягучим, как патока. На губах появилась обольстительная улыбка, в глазах блеснули призывные искры.

Именно это сыграло отрезвляющую роль. Созданный соседкой образ вызвал во мне чувство диссонанса.

Мотнул головой, прогоняя наваждение, и нахмурился, не понимая, что произошло.

— Так, какой силы? — повторил ещё раз, с трудом разомкнув губы.

— Той, которую ты украл без спроса, — словно сквозь водную гладь донесся голос соседки, вырывая меня из навеянного дурмана.

То — что это та самая женщина, которой просила остерегаться баба Стефа, понял сразу, но не внял её предостережению, за что чуть не поплатился.

Сейчас же, внимательно разглядывал соседку.

Авдотья, заметив, что я не попался на её уловку, мгновенно поменялась в лице.

Улыбка исчезла, уступив место зловещему оскалу, черты лица заострились, делая его более острым, в глазах заплясала тьма.

На секунду привиделось, что сквозь кожу проступили кости черепа.

Отшатнулся назад и моргнул пару раз.

Нет, показалось.

— Всё же забрал дар, — прошипела женщина, — но ничего, я своего добьюсь, не мытьём — так катаньем. Не поможет никакая защита. Сам отдашь, добровольно, если жизнь дорога будет.

Захотелось ответить матерно и в рифму, а то — ишь чего удумала: угрожать мне решила, швабра деревенская, но вместо этого всего лишь покрутил пальцем у виска. Определенно — местная сумасшедшая. Связываться с психбольными себе дороже. У девицы поди и справка есть из соответствующего учреждения.

Впрочем, они всё тут такие, в этой Тумановке.

Подумал, а у самого глубоко внутри закрались нехорошие подозрения. Уж слишком много совпадений.

То — что произошло за последние сутки, не укладывалось в голове, но самое главное — на бред походило всё меньше и меньше.

Слишком много странностей, которые преследовали меня на протяжении жизни начали подбираться к своему логическому завершению.

Ещё немного и я нашел бы разгадку, но этому не суждено было случиться.

Авдотья, а это была именно она, дернулась вперёд, наклоняясь над рабицей, и выпростав вперёд руки, попыталась вцепиться в меня пальцами, но тут же с визгом отскочила обратно и затрясла ладонями.

С удивлением увидел, что кончики её пальцев обуглились, словно она схватила руками не воздух, а раскалённую медь.

— Чтоб ты провалился, пришлый! — бросила напоследок соседка и скрылась в зарослях кустарника, а минутой позже я увидел, как она направилась в сторону своего дома.

М-да, всё страньше и страньше.

С другой стороны, мне ли удивляться? У самого дар имеется, пусть и простенький, но ведь есть. Я хоть и не считал отвод глаз чем-то особенным, даже пытался объяснить его с научной точки зрения, но в глубине души понимал, что всё не так уж и просто.

Тогда почему не быть всему этому…

Подобрать название происходящему пока не получалось, так как я не понимал, что на самом деле происходит в Тумановке.

Ещё раз покосился на соседний участок.

— Эй, род-с-ственник! — раздался заплетающийся голос алкаша.

— О-оо, вернулся алкаш, — пробормотал себе под нос.

— Сейчас Марта подойдет. Поможет. Надо Стефанию чин по чину проводить, помянув как следует.

Глаза пьянчуги загорелись в предвкушении.

— Её бы похоронить сначала.

— Так знамо дело, поверх земли не оставим, — мужик поёжился и с опаской глянул на мрачный, темный дом бабы Стефы, — Кому ж надо, чтобы она умертвием стала? Тьфу-тьфу-тьфу. Чур заступник, забери душу грешную, не оставь на земле маяться.

— Ага-ага, зомби нам точно тут не нужны, — произнес с улыбкой, глядя на вмиг побелевшего мужика.

— Какие зомби?

— Поднятые мертвецы, — пояснил спокойно, — А ты что, разве не об этом говорил?

— Ну да, — закивал местный пьяница, — Только не зомби, а упырь. Бабка твоя большой силы ведьма была, если восстанет, таких бед наворотит…

Даже не знал, что ответить на слова мужика. Всерьёз такое воспринимать казалось полнейшей дикостью.

Кто в наше время верит в упырей?

Всего лишь глупые выдумки, но мужик реально начал трястись от страха, всё больше вжимая голову в плечи и нервно оглядываясь.

Алкаш очень хотел поскорее свалить от дома бабки, но упрямо держался, чего-то ожидая.

— Звать-то тебя как? — поинтересовался я.

Надо было налаживать контакт с местными. Так почему бы не начать с пьяницы? Несмотря ни на что, он мне показался самым адекватным человеком из всех, встреченных в Тумановке.

— Прохор.

— Алексей, — представился в свою очередь и протянул ладонь, но пьяница косо на меня посмотрел и спрятал руки в карманах испачканных в земле брюк.

— Ты, это-ть, чего удумал, ведьмак?

— Ведьмак? — повторил удивленно.

— Ну да, Стефа-то померла, а значит, передала тебе силу. Больше некому.

Вот силы я как раз в себе не ощущал: ни ведьмачьей, ни какой-либо другой.

Больше всего хотелось завалиться на диван и проспать как минимум сутки. Забытье, в которое я впал у кровати умирающей бабки, не в счет. После него, не то — что отдохнувшим себя не почувствовал, а устал ещё сильнее.

Жаль, что нельзя было забить на всё происходящее и отрубиться хоть ненадолго, меня не смутил бы даже труп старухи по соседству, настолько сильно хотелось спать.

Я вообще удивлялся, что ещё способен стоять на ногах после суток блуждания по лесу, а если учесть, что в машине я спал в пол глаза, то становилось невероятным, как я не