Кромешник. Том 1 - Dominik Wismurt

class="p1">Подобрав близлежащую сухую ветку, пропихнул её в пасть горгульи, и придя к выводу, что мне просто почудилось, вновь запустил внутрь ладонь.

Среди полусгнившей трухи, пальцы всё же наткнулись на связку ключей, и я с радостью вытянул их на свет.

— Есть! — отряхнул руки и довольно осклабился.

Один, самый массивный, точно был от входной двери, а вот два других… но ничего, со временем выясню.

Отряхнул колени от прилипшей листвы и вновь шагнул на крыльцо, но не успел вставить ключ в замочную скважину, как моего уха коснулся шорох, донесшийся с правой стороны, оттуда, где за кустами малины и чёрной смородины располагался соседний участок.

Сквозь разросшиеся ветви, мало что можно было разглядеть, но я всё же заметил стройную женскую фигуру, мелькнувшую и моментально скрывшуюся среди листвы, и хоть больше увидеть ничего не удалось, всё равно продолжал чувствовать затылком внимательный, настороженный взгляд, да такой, что по коже пробежали мурашки.

Каждой клеточкой своего тела ощутил скопившуюся в нём ненависть и недовольство.

Чем я успел насолить своей новой соседке, если мы даже не успели познакомиться?

Вновь кинул взгляд на соседний участок.

Почему девушка так отреагировала на моё появление?

Почесал макушку и повернул ключ, надеясь поскорее скрыться от любопытных глаз в недрах дома.

Стоило перешагнуть порог, как нутро запротестовало, закрутилось в тугую спираль и завыло, умоляя свалить от этого места как можно дальше.

Ну уж нет!

Не для того я проделал такой долгий путь, чтобы позволить каким-то эфемерным страхам прогнать меня прочь.

Это всего лишь обычный дом. Я здесь бывал не один раз, так что нечего трястись как младенец, пора исследовать своё убежище на ближайшие несколько месяцев. А в первую очередь, найти бабу Стефу. Надеюсь, она ещё не померла с голодухи.

Насколько я помнил, на первом этаже находилось четыре помещения: совмещенный санузел, гостиная или в простонародье — горница, большая кухня и чулан, от которого в детстве я шарахался как чёрт от ладана.

— Надо будет на досуге проверить, что там, — ухмыльнулся сам про себя, — Наверняка кроме пауков, заплесневелой утвари и кучи пыли ничего интересного, хотя не удивлюсь, если пара-тройка крыс всё-таки обнаружится.

При случае неплохо бы обзавестись кошаком. Пусть мышей гоняет, да и мне веселее.

Обвел взглядом окружающее пространство и досадливо выдохнул. Уборки предстояло немерено. Создавалось ощущение, что сюда никто не заходил как минимум несколько лет.

На первом этаже бабки не оказалось, поэтому, решил начать осмотр со второго.

— Баба Стефа! — крикнул, задрав голову.

— Кхе-кхе-кхе, — послышалось сверху.

— Уф-ф, жива.

Вступил на деревянную ступеньку, ведущую на второй этаж, и услышал под подошвой сдавленный скрип.

Не хватало ещё провалиться при подъеме. Похоже снаружи домишко выглядел куда презентабельнее и внушительнее, чем внутри.

Здесь же, казалось, что всё держится на честном слове.

Осторожно сделал ещё несколько шагов, ухватившись за резные, покрытые толстым слоем пыли перила, и почувствовал, что засвербило в носу.

Уже почти поднялся, как громкое:

— Апчхи! — разнеслось во все стороны, под подошвой треснули доски, а нога начала проваливаться внутрь, — Да твою же бабушку… Стефу… Как так-то?

Я стоял и боялся пошевелиться, чтобы не усугубить ситуацию и не повредить конечность ещё больше.

Нужно было каким-то образом достать наружу застрявшую по щиколотку ногу.

Ещё раз смачно выругавшись, осторожно потянул вверх. Вроде поддалась, но одновременно с этим действием, я ощутил странное дуновение ветра, которого тут не должно было быть в помине, словно кто-то целенаправленно пустил поток воздуха в мою сторону.

Неуклюже взмахнул руками, падая на пятую точку, носком кроссовка выбивая доску, удерживающую меня в плену.

Именно это действие вызвало порядочную отдачу, откинув моё тело назад, заставив закувыркаться по наполовину сгнившим ступеням.

Как бы не сломать шею, а то совсем обидно будет.

Не сломал, даже особо сильно не пострадал в итоге, только вот джинсы было жаль. Порвал всё-таки.

Учитывая ситуацию с финансами, данное обстоятельство оказалось прискорбно. Я прекрасно понимал, что не сегодня, так завтра, придется искать работу, вот только я не был уверен, что получится это сделать.

Мои профессиональные качества вряд ли пригодятся в этой деревушке.

Починить электрику, поменять кран, сделать мелкий ремонт — это запросто, но я был уверен, что таких деятелей здесь пруд-пруди, и мои услуги вряд ли кому-то понадобятся.

Кряхтя, поднялся на ноги, и со злостью взглянув на злополучную лестницу, потер поясницу.

— Чёртов дом! — проворчал сердито.

Отряхнувшись, тяжело вздохнул, мельком заглянув в гостиную с длинным широким диваном у одной стены, темным комодом у другой и круглым массивным столом посередине, окруженным такими же громоздкими стульями. Ни телевизора, ни тем более компьютера здесь не было.

Ещё раз вздохнул, глядя на покрывающую комнату пыль, и поковылял обратно к лестнице.

Если бы не баба Стефа, сегодня я точно не полез наверх.

Шел аккуратно, боясь сорваться и поломать ноги, но обошлось. Второй этаж встретил меня полутьмой и тихими стонами. Щелкнул выключателем, лампочка на потолке на мгновение вспыхнула и вновь погасла.

А что я хотел? Что бы в доме всё работало как часы?

Покачал головой и потопал к дальней комнате.

Нахрена бабка забралась на второй этаж?

Может именно поэтому соседи не захотели к ней ходить, боясь сломать шею на хлипкой лестнице?

Дверь в комнату оказалась открыта, но я всё равно постучал костяшками пальцев по косяку, прежде чем войти внутрь.

— Баба Стефа, — произнес негромко, стараясь не напугать старуху, — Это я, Алексей.

В ворохе одеял почти не было видно худого человеческого тела, но стоило издать звук, как кровать заскрипела, и над подушкой поднялась голова с растрёпанными седыми волосами, а на меня взглянули два угольно-черных глаза.

Вздрогнул от неожиданности.

Стало понятно, почему в детстве я боялся этой старухи. Она и сейчас внушала оторопь. Один длинный скрюченный нос чего стоил, прямо вылитая Баба-Яга, костяной ноги только не хватает. Землистый цвет лица и глубокие морщины придавали образу Стефании мрачной колоритности.

— Кхе-кхе-кхе, неужто Лешка Гаврилов? Наконец-то, не прошло и нескольких лет. Я тебя когда звала? Когда письмо посылала? Бестолочь городская! — бабке было трудно говорить, её скрипучий голос отражался от стен, напоминая карканье вороны и вызывая мурашки по всему телу.

Несмотря на слабость и тяжёлую болезнь, характер у старухи ни капли не изменился: как был паршивым, так и остался.

— Прости, бабуля, — решил повиниться, за что схлопотал гневный взгляд, который почти сразу перешёл в болезненный.

Стефания громко закашлялась, и откинув одеяло, схватилась за тощую грудную клетку. Сорочка, в которую была одета старуха, оказалась велика, выставляя на обозрение острые